Китеж-грайнд. Книга 2 - Вера Галицкая

Резкий удар в плечо.

Мэдди решила залезть на него сверху? Какая быстрая…

Он стукается головой о стенку. Ауч! Хорошо, что всё в бархате…

Она хватает его за плечи и трясёт…

– Дюк! Алё! – говорит шлюха не своим голосом.

Нужно срочно спрятать деньги… Они решили его опоить и ограбить…

– Дюк! Тварина!..

Дюк очнулся и увидел перед собой разъярённого Уно.

– Ты нормально тут, а? Мы из-за тебя время теряем!

Дюк посмотрел вниз и увидел, что он сидит на грязной скамейке с расстёгнутыми штанами и сжимает в руке свой член.

– Ааа, чёрт!… – Взвыл он. – Грёбаная демка!!!

Даня услышал, как Дюк простонал про демку. Он сам сегодня в неё попал, но никто не заметил, и он тогда решил ничего не рассказывать.

"Если глушилка сломалась, нам конец", – подумал он.

Даня, Уно и Дюк вернулись к остальной команде, и Дюк с очень серьёзным лицом сообщил всем, что попал в демку. Без лишних подробностей, правда. Илья сказал, что тоже сегодня чуть не улетел в другие миры и, вообще, чувствует что-то неладное. Даня решил, что раз взрослые мужики признаются, ему тоже следует раскрыть карты. Ну, а потом всех, как прорвало.

– Здесь какие-то прям сгустки демки, чуть ли не осязаемые! – сказала Настя, которая была сегодня особенно бледная.

– Может, у нас перестал работать ФЧИ? Потому что даже я на грани, – спросила у учителя Гера.

– Если мы все, грружёные оррружием, начнём падать в демку, это ничем хоррошим не закончится! – разнервничался Илья.

Учитель сначала выслушал всех, а потом сказал:

– Успокойтесь, прошу вас. С ФЧИ всё в порядке. Просто мы подходим к очень важному перевалочному пункту, который нельзя обойти. Ставки повышаются. Этот город не сильно пострадал от войны, но там, действительно, случился какой-то коллапс с инфосферой. Вам придётся мобилизовать все силы.

На этот город я делал все ставки относительно еды и необходимых инструментов. Там также можно найти материалы, чтобы усилить ФЧИ и даже сделать парочку новых. Почти все запасные части у меня есть, но нужно электричество и несколько вещей, которые я попрошу вас найти.

– А как называется город? – отличнице, как обычно, нужны были подробности.

– Самара, Наташенька. А раньше – Куйбышев. Но, чтобы там оказаться, нам ещё предстоит перебраться через реку Волгу.

– Ого! Никогда не видела рек! – обрадовалась Гера.

Отряд выдвинулся в путь. Снова кругом были бесконечные мёртвые леса, сухая грязь, холмы из мусора, ржавые машины и упавшие линии электропередач. В деревнях они видели смятые, сплюснутые, как пластиковые стаканчики, деревянные дома. Пейзажи уже давно ничем не поражали. Скоро должна была показаться Волга. Слово "скоро" за время Похода несколько изменило свое привычное значение. Теперь это равнялось двум суткам или типа того.

Даня теперь чаще общался с Уно, чем с Тёмой, потому что всё-таки с иммунным у них было совершенно разное мироощущение. А Уно тоже искал в жизни чего-то нового и настоящего, а не просто выполнял чужие приказы. Они вдвоём были немного изгоями: Уно сам отстранялся ото всех, чтобы втихаря слушать плеер, тратя не по назначению ценные батарейки, а Даня просто по определению не принадлежал ни одной компании. Общались они немного, просто чаще отбивались вдвоём от общей группы, шли заключающими в колонне и в спарринге тоже чаще вставали друг против друга. Уно ничего не спрашивал про Даню, Даня ничего не узнавал про Уно, очень удобно. Только немного тоскливо.

В Новой Москве его друзья хоть и не стремились ни к чему в этой жизни, но у него с ними был хотя бы общий бэкграунд, они понимали друг друга. Здесь никто его не понимает.

Несколько дней назад к нему пристала Гера в очередном каком-то своём припадке и снова стала обвинять его в том, что он раньше ел мясо. Разговор выглядел примерно следующим образом:

– Ты вообще людей ел. У тебя нет ни морали, ни принципов. Приперся к нам в школу, как на ферму. Пообщаться с животными! Которых сначала трахнет, а потом съест. Если бы с нами не увязался, Олю бы съел через пару месяцев, стопудняк.

– Я вообще-то не виноват, что родился богатым. Нам там всем с детства давали мясо, а я в 4 года как-то не сильно задумывался, откуда берётся еда.

– И в 14 всё ещё не задумывался, гений ты наш?

– А в 14 нам говорили, что вы – животные. Которые родились, чтобы работать на нас и кормить нас своим мясом и молоком.

– Фу, ты конченный.

– Посмотрел бы я на тебя. Хватило бы твоих мозгов самостоятельно понять, что к чему? И хватило бы силы воли уйти.

– Мне хватило мозгов не рождаться в Новой Москве.

После этого диалога их с Герой окончательно раскидало друг от друга. Обвинять человека за его бессознательное детство… Мощно, конечно. Ещё бы вспомнила, что он в подгузник писался.

В общем, настроение было постоянно ниже среднего, но иного пути у Дани быть не могло. Он не хотел умирать в Новой Москве, не посмотрев мир. Даже если этот мир вот такой вот.

Когда они, наконец, дошли до реки, миновав несколько поселений и бесконечный лес, их всех ждало полное разочарование. Все два дня в пути они представляли себе Волгу широкой полноводной рекой, чуть ли не морем, с голубой водой и бурным течением. Но перед глазами стояла коричневая студенистая масса , какое-то вытянутое болото из грязи и мусора, в котором застряли речные суда, облепленные мёртвыми ракушками и засохшей тиной. Довершая картину, над всей этой мировой скорбью застыло серо-жёлтое небо.

Учитель попросил Настю найти место, где можно перейти реку с наименьшими потерями. Всё было размыто, а карта Андрея Николаевича не отображала существующей картины. Чтобы не увязнуть в трясине, нужно было чуть ли не до метра определить, где можно пройти эту густую глиняную массу вброд. Нася сказала, что есть два варианта: первый – это пройти по Московскому шоссе, но придётся возвращаться назад и потерять ещё несколько дней в пути, или второе – пройти через реку по колено в грязи. Посмотрев на речку, все решили, что лучше не терять времени.

Артём периодически оборачивался проверить, не попал ли кто в демку. Если кто-то не реагировал, он просил шедшего рядом привести увязнувшего в чувство. Даня пока держался.

В итоге, им удалось перейти Волгу пешком, изгваздавшись чуть ли не по уши в глине. Штаны промокли, обувь можно было