Пушкин, помоги! - Валерий Валерьевич Печейкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Животных бить нельзя. Людей – можно. Так считал Сологуб. Это может показаться странным, особенно после прочитанного романа. Неужели весь этот ужас был не осуждением насилия, а его апологией? Конечно, нет. Но есть важные нюансы. Сологуб считал, что насилие насилию рознь. Есть насилие полезное и нравственное – это порка.
В картотеке Сологуба сохранился список слов и выражений, которые он собирал. Все они обозначают телесные наказания.
«Наказание розгами. Сечение. Дранье, дёрка, дёра. Порка, поронье. Стеганье, стёжка. Хлестанье. Берёзовая каша, лапша. Припарка. Жарёха. Дать жареху – Ряз., Кад., Выт. Наука; Высечь. Наказать телесно, на теле. Задницу в кровь. Пропутешествовать в Нидерланды. Поговорить с няней Розалией. Починить задницу».
На эту тему у Сологуба есть программная статья «О телесных наказаниях». Статья эта не была им завершена и не опубликована при жизни. Сегодня её очень интересно читать на фоне многочисленных признаний жертв домашнего насилия. Им сегодня было бы о чём поговорить с Сологубом! Тем более он считал телесные наказания очень полезными… для детей[35].
В современной России есть разные мнения о том, как и к кому можно применять насилие. Но общество, в целом, сходится в том, что насилие по отношению к детям недопустимо[36]. Ни в коем случае, никогда и нигде оно не может быть «педагогичным»[37]. Детей бить нельзя!
Сологуб, отвечая противникам телесных наказаний, считающих, что они унижают и оскорбляют человеческую личность, писал: «Унижает лишь проступок, оскорбляет несправедливость. Перенесение наказания возвышает униженный дух». Он считал, что выпороть – это лучше, чем наказывать словами. Грубо говоря, дать один раз по заднице – это быстрее, эффективнее, проще, чем тратить сотни слов на моральное унижение человека, совершившего проступок.
В статье Сологуб приводит в пример воспоминание о том, как сам когда-то был выпорот. Это было в Великих Луках, где Сологуб работал учителем, и однажды ученики подговорили его вместе залезть за яблоками в сад одного зажиточного мещанина. Сказано – сделано. Но учеников поймали, а будущему писателю удалось вырваться. Убегая, он сильно ударил «слабого мальчика», который пытался его задержать. Воспоминание об этом поступке преследовало юного Фёдора последующие дни, пока он не признался матери в своём проступке. Узнав об этом, мать сама повела сына к мещанину, у которого тот воровал яблоки. «[Там] меня отвели в сад и отсчитали сотню сильных ударов розгами. Как ни больно и ни стыдно было, но на душе у меня стало спокойно: провинился, да за то и поплатился».
Сологуб мучается из-за того, что ударил слабого ребёнка, а затем с радостью принимает сто ударов розгами, чтобы наказать себя самого. Ему было бы хуже, если бы его оставили небитым, но с мучительным осознанием своего проступка. В этом воспоминании поразительно всё – великий писатель ворует яблоки, его ловят, он дерётся, сбегает, страдает из-за своего поступка, его, в конце концов, выпарывают. И он рад этому. А ещё он признаётся, что на работу в школу ходил… босиком. В этом мире бедности и неравенства насилие множит несправедливость, но иногда – её же и восстанавливает. Сегодня Сологуб, наверное, закончил бы статью обращением к приверженцам «культуры отмены». Он попросил бы не осуждать абьюзеров в социальных сетях, а сделать с ними то, что они сами сделали со своими жертвами. Выпороть их.
Сологуб поднимает тему телесных наказаний буквально до самых небес. Он говорит, что в христианском распятии принято видеть не инструмент наказания или пыток, а, наоборот, инструмент искупления. И его Передонов поэтому отрицательный герой, потому что использует данный ему божественный инструмент – розги – не для того, чтобы восстанавливать справедливость. Он просто бездарный садист.
Розги у Сологуба – это не только инструмент наказания, но и дореволюционная секс-игрушка. Зайдите в любой современный секс-шоп и вы увидите, что БДСМ-порке там посвящён целый раздел. (Автор этих строк, конечно, никогда в секс-шопе не был, но однажды услышал в библиотеке рассказ человека, который там был.) Придя домой к Саше Пыльникову, Передонов сладострастно предлагает тётке выпороть своего ученика. Затем через директора гимназии добивается, чтобы врач осмотрел Пыльникова и подтвердил, что тот юноша, а не девушка. И директору действительно приходится устроить медосмотр: Пыльников настоящий мальчик. Уф!.. Но желание пороть у Передонова не исчезает. Его желания, как вы знаете, угаснут только вместе с его разумом.
Можно ли помочь Передонову? Во-первых, я считаю правильной саму постановку такого вопроса. С «бесами» Достоевского справиться мог только Бог. С «мелким бесом» Сологуба может справиться психотерапевт. Сегодня каждому читателю очевидно, что с психологическими проблемами можно и нужно работать непосредственно, а не через литературу, философию, эзотерику или алкоголь. Загрустил – идёшь к психотерапевту. К сожалению, у героев Сологуба нет такого выхода. Но давайте представим, что он есть. Давайте отправим Передонова к психотерапевту. «Мелкий бес» заканчивается безнадёжно, но это не означает, что мы должны приходить к выводам о безнадёжности нашей собственной жизни.
Для начала давайте поймём, как сегодня любят говорить, «что не так» с Передоновым. Вот список источников проблем:
• алкоголик: много пьёт, убивает в пьяной горячке Володина;
• латентный парафил[38]: испытывает влечение к сестре, «мёртвой графине», ученику;
• параноик: выкалывает картам глаза, «чтобы не подглядывали»;
• садист: получает удовольствие от порки;
• «антиваксер»: верит в общий заговор против него;
• «отменил» русскую культуру: заменил Пушкина Мицкевичем;
• не верит в Бога, но верит в колдовство.
Что же можно предложить Передонову, чтобы изменить свою жизнь к лучшему?
• помочь бросить пить;
• переехать в другой город: например, в Санкт-Петербург;
• найти психотерапевта;
• разобраться в своих желаниях и влечениях;
• помочь ему стать частью сообщества (садоводы? реконструкторы?);
• завести животное (не дразнить кота, а любить его).
Эти предложения могут показаться странными или смешными – пускай. Русская литература традиционно оставляла читателя в безысходности. Однако, исследуя литературу, совсем не обязательно сходить с ума, как Передонов. Эти советы нужны, конечно, не выдуманному Ардальону Передонову, а нам, живым читателям. Русская литература без спроса выпорола нашу душу, заставила стыдиться тела и убедила, что учитель всегда прав. Оказывается, нет. Роман «Мелкий бес» звучит как стоп-слово. Он кричит, что пора остановиться. Наступил момент, где игра и удовольствие превратились в
