Подводные лодки советского флота 1945-1991 гг. Монография, том I. - Ю. Апальков

Практически одновременно с V-1 отечественные специалисты ознакомились с другим детищем немецкой инженерной мысли – противокорабельной реактивной планирующей бомбой (или воздушной торпедой) семейства Hs-293A. По существу, это была обычная авиационная бомба, с прикрепленными к ней плоскими крыльями, оснащенными элеронами и хвостовым оперением, выполненным в виде вертикального стабилизатора с высокорасположенным рулем высоты. К нижней части корпуса бомбы подвешивался жидкостной реактивный двигатель (ЖРД). В качестве носителей этого оружия выступали тяжелые бомбардировщики германских ВВС. Они сбрасывали бомбу примерно за 18-20 км от цели, а затем наводили ее при помощи радиокомандной системы. ЖРД со временем работы не более 10 сек обеспечивал вывод бомбы на заданную скорость планирования (порядка 720 км/час), что собственно и позволяло наводить ее на цель (без использования двигателя Hs-298A отставала от носителя, «проваливаясь» под него).

Успешность боевого использования немцами обеих систем вооружения инициировала в нашей стране начало работ над их аналогами. Причем на начальном этапе они велись в двух направлениях: создание подобий V-1 и Hs-293A. Первым из них в 1945 г. занялось московское ОКБ-51, возглавляемое В.Н. Челомеем, а вторым – коллектив конструкторов во главе с М.В. Орловым из состава КБ-2 Министерства сельскохозяйственного машиностроения. Последнее направление неинтересно для темы данной монографии, так как привело к появлению комплекса КСЩ, которым вооружались исключительно надводные корабли (ЭМ пр. 56М и пр. 57бис).

Первый отечественный аналог V-1 получил литерное обозначение 10Х (в варианте пуска с самолета) или 10ХН (в варианте пуска с земли). Он практически полностью повторял немецкий самолет-снаряд и, как оказалось, был совершенно не востребован нашими вооруженными силами. Прежде всего, из-за малых дальности полета и точности поражения цели. Не маловажным являлось и то, что эта ракета обладала небольшой скоростью полета и, как следствие, была легко уязвима для средств ПВО противника. Интересно то, что в начале 50-х годов велась разработка лодочного варианта 10ХН, называвшегося «Ласточкой», а также его носителя (в ЦКБ-18) – ДЭПЛ пр. П-2. Для испытаний этого самолета-снаряда был разработан технический проект 628 переоборудования крейсерской лодки XIV серии.

Эксплуатация технических решений, заложенных в V-1, продолжалась до декабря 1952 г. Причем за это время проработали несколько вариантов самолетов-снарядов. Некоторые из них (14Х и 16Х) были оснащены не одним, а двумя более мощными, чем у немецкого прототипа, пульсирующими двигателями, а другие (14ХМ) имели радиокомандную систему наведения. Однако все попытки коренным образом модернизировать морально устаревшую V-1 не увенчались успехом. Зато ОКБ-51 приобрело столь необходимый опыт в деле проектирования реактивного оружия, а В.Н. Че- ломей сформулировал для себя идеологию крылатой ракеты нового поколения. Несмотря на то, что в декабре 1952 г. его отстранили от руководства ОКБ-51 (по личному распоряжению И.В. Сталина), работы над ней начались в 1955 г., когда сформировали специальную конструкторскую группу[24*] (СКГ, на этот раз уже по распоряжению Н.С. Хрущева). Таким образом, возглавивший её В.Н. Челомей смог реализовать свои замыслы.

Огромное значение на дальнейшее развитие ракетного дела в нашей стране оказало постановление Правительства от 25 августа 1956 г., не только утвердившее «…планы проектирования и строительства подводных лодок…» до 1963 г., но и инициировавшее внедрение на них принципиально нового вида оружия – крылатых ракет.

В соответствии с этим постановлением в августе 1957 г. СКГ выставила на испытания самолет-снаряд П-5, предназначавшийся для нанесения ударов по объектам, находящимся на побережье или в глубине территории противника. Он был выполнен по нормальной аэродинамической схеме, и в отличие от ракет ОКБ-51, оснащался турбореактивным двигателем (ТРД), вписанным в обводы корпуса. Особенностью этого снаряда являлись складывающиеся крылья, что позволяло хранить его в контейнере сравнительно небольших размеров. Крылья автоматически раскрывались после схода с направляющих ПУ. Дальность полета П-5 находилась в сильной зависимости от погодных условий и колебалась от 400 км (при температуре воздуха -24°С) до 650 км (при температуре воздуха +40°С).

Создание этой сверхзвуковой (со средней скоростью полета 345 м/сек.) стратегической (оснащенной СБЧ) ракеты, бесспорно, являлось достижением отечественной науки и техники. Вместе с тем ее эффективность оказалась крайне низкой. Бортовая система управления, включавшая в себя автопилот с автоматом курса и гировертикалью, а также барометрический высотомер, не обеспечивала требуемой точности стрельбы и не позволяла осуществлять полет над местностью со сложным рельефом (с возвышенностями и горами). Положение усугублялось зависимостью дальности полета ракеты от температуры воздуха, скорости и направления ветра. Как следствие, уже в 1966 г. П-5 сняли с вооружения, отдав предпочтение БР, которые могли наносить удары по наземным целям более точно.

Зато КР могли стать эффективным средством для нанесения ударов по корабельным группировкам противника и в первую очередь по его авианосным соединениям. Еще в августе 1956 г. (т.е. за три года до принятия на вооружение П-5) в ОКБ-52 (бывшей СКГ) начались работы над таким самолетом-снарядом, получившим литерное обозначение П-6. По существу, он во многом повторял П-5, но при этом был оснащен радиолокационной головкой самонаведения и аппаратурой трансляции получаемой от нее информации на носитель.

Говоря об отечественных «лодочных» КР, нельзя не отметить комплексы П-10 и П-20. Работы над ними начались в августе 1955 г. Они велись соответственно в ОКБ Г.М. Бериева и в ОКБ-240 СВ. Ильюшина. Носителями обеих комплексов должны были стать ПЛ, в том числе и атомные. Ракеты этих комплексов могли наносить удары как по береговым (основной режим), так и по морским целям (резервный режим). В первом случае они оснащались СБЧ, а во втором – радиолокационной головкой самонаведения. П-10 имела твердотопливный (ТТД), а П-20 – прямоточный воздушно-реактивный двигатель (ПВРД). Дальность полета первой из ракет составляла порядка 600, а второй – 5000 км. Причем на маршевом участке траектории полета П-20 «шла» на высоте около 30 000 м со скоростью 3200 км/ч. Особенностью этой ракеты являлось использование астрокорректора, который обеспечивал вероятное круговое отклонение до 500 м. Такие характеристики предопределили гигантские размеры. Достаточно сказать, что длина этой ракеты составляла 21 м, что почти в два раза превышало длину П-10. Очевидно, что такой самолет-снаряд мог быть размещен только на АПЛ. В начале 60-х годов все работы над обоими комплексами прекратили ввиду бесперспективности использования КР для нанесения ударов по береговым объектам, а также из-за успешного завершения первых испытаний П-6, которой, как противокорабельному оружию, было отдано предпочтение.

Завершая краткий обзор создания и внедрения комплексов КР на отечественные АПЛ, следует сделать несколько замечаний. Во-первых, специализированные носители такого оружия строились во второй половине прошлого столетия только в Советском Союзе и США. В этих кораблях все оружие и технические средства, не входящие в состав ракетного комплекса, обеспечивали либо решение основной задачи (нанесение ударов по береговым объектам или по корабельным группировкам противника), либо самооборону. В настоящее время практически все АПЛ (за исключением разве что ПЛАРБ) способны нести противокорабельные (ПКР) или стратегические (СКР) крылатые ракеты с обычными или специальными боевыми частями. Однако они, за исключением четырех кораблей ВМС США типа Ohio[25*], не специализированные носители – крылатые ракеты, являющиеся равноценной частью торпедного и минного вооружения, делают их многоцелевыми лодками. С этой точки зрения единственной зарубежной АПЛ-носителем КР можно считать американскую Halibut (законченную постройкой в январе 1960 г.) – лодку стратегического назначения, вооруженную самолетами-снарядами «Regulus-I» (с перспективой замены на «Regulus-II»). Хотя в США и велись работы по созданию АПЛ с более совершенными (чем «Regulus-II») самолетами-снарядами, также предназначенными для нанесения ударов по береговым объектам, в начале 60-х годов они были свернуты, так как приоритет был отдан баллистическим ракетам.

Во-вторых, в нашей стране развитие АПЛ с КР продолжалось больше 40 лет и его можно разделить на два этапа. Начало первому из них положило внедрение атомной энергетики на ПЛ. Для него были характерны надводный старт ракет, управление ими в полете и наведение на цель (в части касающейся ПКР) при помощи радиотехнических средств лодки. Несмотря на определенные преимущества, подобная схема боевого использования ракетного оружия оказалась малоэффективной, главным образом из-за уязвимости носителя от сил и средств ПЛО, а также ракет – от средств противоракетной обороны (ПРО) противника. Не менее существенным недостатком являлось и то, что целеказание ПКРК могло быть обеспечено лишь самолетами или космическими спутниками комплексов разведки. Носителями этих комплексов являлись АПЛ первого поколения. После модернизации последней из них (в декабре 1990 г.) завершился первый этап развития этцх специализированных кораблей.