Гонец - Михаил Бабкин

– Может и есть, – не стала возражать Фибия. – Но войдёшь ты именно там и именно так! Я же не гадалка какая, чтобы всякие другие пути тебе придумывать, я предсказательница! Что вижу, то и говорю. Ладно, охотник за сокровищами, дуй отсюда, мне действительно уборкой заняться надо: завтра комиссия от санэпидемстанции придёт, не управлюсь – опять взятку давать придётся, а у меня и так с деньгами напряжёнка.

– Погоди, какие сокровища? – упёрся Игорь. – Ты мне о них ничего не сказала!

– Разве? – хитро прищурилась Фибия. – Сокровища Тридцати Королей! Здешняя древняя легенда, сказка, врака… Иди-иди, двигай костями, – она легонько подтолкнула Игоря к выходу. – Или тебя как твоего слугу?

– Не надо, – быстро ответил Игорь, – я сам, – он вышел из комнаты в зал ожидания.

Агап, зарывшись лицом в бороду и ладони, тихо страдал в ближайшем кресле – живое воплощение горя, да и только; смотреть на него было грустно.

– Пошли, Агап, – Игорь потрепал его по плечу. – Не убивайся ты, всё ещё наладится, – хотя он вовсе и не был уверен в своих словах.

– Нас ждут великие дела, гражданин подопечный! Пошли, я тебе мороженого куплю, хочешь? – Агап замотал головой, мыча сквозь бороду что-то отчаянное. Вроде того, что не жить ему на этом свете без неё, что пропал он навсегда… – и прочую страдальческую чушь, точь-в-точь как мальчик, которого только что бросила любимая девочка.

– Эй, борода! – на пороге комнаты стояла Фибия, снова в рабочей спецовке, деловая, решительная. Агап вскочил с кресла, одновременно приглаживая бороду, вытирая лицо рукавом и делая вид, что вовсе он не огорчался, а так, пыль в глаза попала.

– Тебя как зовут, Агап, да? – Агап часто затряс головой, бессловесный и радостный.

– Когда из похода вернёшься, заходи, – милостиво разрешила Фибия. – Потолкуем о том, о сём. Зла на меня не держи, такая я вот, на поступки резкая… А теперь, – Фибия взяла оставленную у стены швабру, – теперь все – вон! Санитарный день, граждане! – и скрылась у себя в комнате. Наверное, за ведром пошла.

– Ах, какая женщина, – восхитился Агап гундосым голосом, – какая женщина! Мне б такую, – и потопал следом за Игорем к выходу из зала.

На улице был ранний вечер: солнце ушло за черепичные крыши соседних домов, унеся с собой дневную жару; похоже, недавно прошла гроза – брусчатка ещё не успела высохнуть и воздух пах свежим дождём.

– Что дальше? – спросил Агап, оглядываясь по сторонам. – Мы, типа, в поход собрались, да? А куда?

– На Чёртово Кладбище, – рассеянно ответил Игорь, вспоминая слова предсказательницы. – Завтра с утра и отправимся.

– На Чё… Куда?!! – вытаращил глаза Агап. – Кладбище? Это где покойники лежат? Чёртово? Ой мне.

– Там не только покойники, – успокоил приунывшего товарища Игорь. – Там ещё и вход в долину с замком должен быть. А в замке, как сказала Фибия, находятся сокровища каких-то Тридцати Королей, то ли легендарных, то ли сказочных. – О том, что долины не существует ни в одном из миров, Игорь благоразумно умолчал, хватит человека пугать.

– Сокровища, оно, конечно, здорово, – уныло заметил бородач. – Но сначала через кладбище идти придётся, а название мне ох как не нравится, подозрительное оно, шибко внушительное…

– Это точно, – вынужден был согласиться Игорь. – Остаётся надеяться лишь на то, что местные покойнички народ тихий, несуетной… Хотя бы днём не суетной, – добавил он мрачно.

– Сколько ж до того кладбища пути будет? – смирившись с неизбежным, спросил Агап. – Ежели долго, тогда припасов надо купить, а то пока до места доберёмся, отощаем. Может, в дороге ни одного приличного магазина не будет, кроме поселковых… Э, знаю я эти жуткие магазины! Гнусная водка да крупа с мышами, никакой утехи желудку.

– Фибия сказала – три дня, – пояснил Игорь. – На восток и прямо, пока не упрёмся.

– Три дня пешком или на транспорте? – уточнил Агап. – На лошадках, то есть.

– А я не знаю, – растерялся Игорь. – Забыл уточнить, – он хотел было вернуться к предсказательнице, но, вспомнив её решительный настрой на глобальную уборку и взрывной характер, предпочёл не рисковать. Ещё шваброй по спине огреет, с неё станется!

– Думаю, на лошадках, – сделал вывод Игорь. – Всё ж лучше, чем на своих двоих! Пошли, Агап, лошадей покупать, – и двинул по безлюдной улице, рассуждая на ходу:

– Сейчас спросим у прохожих, где тут конями-лошадями торгуют, прикупим, а завтра, по утренней зорьке…

– Слушай, – догоняя Игоря, встревожено спросил Агап, – а ты хоть раз на коняке ездил? Я – нет. Убьюсь ведь немедленно! Хрясть башкой вниз и всё.

– Интересная мысль, – замедлив шаг, озаботился Игорь, – действительно, мне тоже не приходилось… Нет, предыдущие Гонцы именно на лошадях и ездили, я помню, но личного опыта у меня никакого, а учиться во время похода – дело глупое и опасное! Нда, ситуация…

Мимо, испугав Агапа громким звонком, промчался двухколёсный велосипед: на велосипеде, бодро крутя педали, ехал дед с развевающейся по ветру седой бородой, в спортивном костюме и с кепкой, повёрнутой козырьком назад. На спине деда-спортсмена Игорь успел прочитать написанное крупными буквами: «Пицца. Дед Матфей и К» – судя по всему, это и был сам дед Матфей; на велосипедном багажнике высилась стопка плоских картонных коробок, прихваченных резиновым жгутом с крючками, явно от спортивного эспандера.

– Велосипед! – переглянувшись, хором воскликнули Игорь и Агап: вопрос с транспортом, кажется, был решён.

– Ты на велосипеде-то ездил хоть когда-нибудь? – на всякий случай спросил Игорь, – с него башкой вниз не хрястнешься?

– Обижаешь, – заволновался Агап. – Я, однако, и на велосипеде, и на мопеде по молодости… а на мотоцикле сколько раз! Сам посуди – ну как, не умея управлять техникой, её угонишь? Да никак!

– Верно, – подмигнул бородачу Игорь. – Угонять мы, разумеется, ничего не будем, а вот купить – купим. Пошли спортивный магазин искать!

…В нужный магазин они попали не сразу, для начала опросив множество прохожих: опрошенные прохожие, среди которых явно не было ни спортсменов, ни велосипедистов, давали самые противоречивые адреса и направления, но в конце концов магазин всё же нашёлся, на одной из дальних окраинных улиц. Добирались туда на извозчике – уже свечерело и надо было поторапливаться, чтобы успеть в магазин до закрытия.

Магазин назывался «В добрый путь!»: над входом болтался рекламный ковёр-самолёт, самый настоящий, прикованный цепью к железному кольцу на фасаде здания – ковёр всё время пытался сорваться с привязи, но у него ничего не получалось, лишь снова и снова уныло звенела натягиваемая цепь; рекламный ковёр был похож на узника, навеки прикованного к стене тюремной камеры.