Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России - Николай Кудрявцев

После разгрома русских ратей на реке Сити татары в середине марта взяли город Торжок. «Тогда же ганяшася оканьии безбожници от Торжку Серегерьскымъ путемъ оли и до Игнача креста, а все люди секуще акы траву, за 100 верстъ до Новгорода. Новгородъ же заступи богъ…»[125]. Татары не пошли на Новгород, а повернули на юго-восток в Нижнее Поволжье. В исторической литературе этот неожиданный поворот в Наступлении монгольских войск, как правило, объясняется начавшейся весенней распутицей, усталостью и большими потерями войск Батыя[126]. Однако более вероятной кажется версия о тайном соглашении, достигнутом между Батыем, Ярославом Всеволодовичем и Александром Невским[127]. На факт такого соглашения косвенно указывают отсутствие Ярослава Всеволодовича и Александра Невского на реке Сити. Вокняжение Ярослава на владимирском престоле после смерти Юрия, особые отношения, которые сложились между Ярославом Всеволодовичем, а затем Александром Невским, с Батыем. Так или иначе, но Северо-Западная и Западная Русь с княжествами Новгородским, Псковским, Полоцким, частично Смоленским, избежали разорения от монголо-татарских войск.

В начале 1239 г. монгольские войска вновь двинулись на Русь. Нападению подверглись Южные и Юго-Западные земли. Лишь часть войск была послана в конце 1239 г на север, где монголы подчинили себе мордовскую землю. В марте монголы заняли Переяславль Южный, затем Глухов, а в октябре пал Чернигов. В декабре татары заняли Крым. Завоеванию подверглась союзная Руси часть Половецкой земли. Хан Котян едва успел уйти со своей ордой в Венгрию. Незадолго до этого Котян обратился с письмом к венгерскому королю Беле IV. Хан просил предоставить ему убежище, выражая взамен готовность принять католичество. Король приветствовал это предложение, одарил половецких послов и направил с ними в обратный путь монахов-доминиканцев. Осенью 1239 г. король лично торжественно встретил Котяна и его 40-тысячную орду на границе. Половцев расселили внутри Венгрии, а с Котяном при крещении было заключено соглашение. Однако миссионерские интересы вскоре пришли в противоречие с политическими. Венгерские магнаты, встревоженные усилением власти короля, составили заговор. В результате заговора хан Котян и другие, обратившиеся в католичество половцы, были предательски перебиты в Пеште. Взбунтовавшееся половецкое войско устремилось к реке Саве и, сокрушая все на своем пути, ушло на Балканы. Позднее немало половцев оказалось на службе у православной Никеи[128].

После небольшого перерыва монголы возобновили военные действия. Зимой 1240 г. они обрушились на Киевское княжество и в конце ноября — начале декабря 1240 г. осадили Киев. 6 декабря (по другим данным 19 ноября 1240 г.) Киев пал. Затем монгольские войска заняли Галич и Владимир-Волынский. Весной 1241 г. часть монгольских войск перешла Карпаты и вторглась в Южную Польшу. После взятия Кракова монгольский отряд во главе с ханом Пета, пошел на Бреславль, а главные силы Батыя вошли в Венгрию и Трансильванию. Отряд Петы был встречен около города Лигницы польско-немецким войском под командованием великого герцога Генриха II Короткого. Сражение произошло при деревне Вальштадт 9 апреля 1241 г. В ходе сражения войска герцога были разбиты, а сам он убит. В это время Батый 12 апреля 1241 г. нанес поражение венгерским войскам у реки Сайо. Монгольские войска захватили и разгромили города Пешт, Барад и др. Венгерский король отчаянно просил помощи у западноевропейских государств и папской курии, но все было напрасно. В Европе вовсю шла борьба между сторонниками папы — гвельфами и его противниками — гибеллинами. Бела IV выступал на стороне папы, но Иннокентий IV ограничился лишь призывами о помощи. Папские вооруженные силы ввиду их незначительности вообще не могли идти в расчет. Ближайшие же соседи Венгрии на помощь не пришли. Более того, венецианский хронист Андрей Дандоло писал: «Лишь принимая во внимание христианскую веру, венецианцы не причинили тогда королю вреда, хотя очень многое могли против него предпринять»[129]. Другого соседа герцога Фридриха II Бабенберга не смутили и соображения веры. В разгар монгольского нашествия в апреле 1241 с он захватил венгерские комитаты (области) Шопрон, Мошон и Лочманд, но был изгнан местными жителями[130].

Зимой 1241–1242 г. Батый двинулся к Адриатическому побережью. Опустошению подверглись Хорватия и Далмация. В связи с нашествием Батыя в странах Западной Европы началась настоящая паника, которая нарушила хозяйственную жизнь многих европейских городов. Однако летом 1242 г. Батый прервал поход, повернул обратно на восток и, не задерживаясь на Руси, ушел на Нижнюю Волгу. Здесь в междуречье Яика (Урала) и Днепра Батый основал государство Золотая Орда, столицей которого стал город на Нижней Волге Сарай-Бату (Старый Сарай).

С этого времени Северо-восточная Русь оказалась в вассальной зависимости от Золотой Орды. Это означало, во-первых, политическую зависимость с ее системой ярлыков, а во-вторых, устанавливало даннические отношения, своего рода союзные обязательства Руси по отношению к Орде. Общее ослабление Руси привело к активизации ее противников — Венгрии, Польши, Тевтонского ордена, Швеции, Дании, Литвы. Более сильные и независимые от Орды соседние государства постепенно захватили Галицко-Волынские земли, Киевское, Черниговское, Смоленское и ряд других русских княжеств. Особое положение заняла Полоцкая земля, которая в течение полутора веков была ядром независимой литовско-русской православной государственности.

В то же время русские княжества сохранили свою религию, внутреннее социально-политическое и экономическое устройство. Владимиро-Суздальское княжество и Новгород, помимо этого, сохранили свои вооруженные силы, которые они с успехом использовали против иностранных захватчиков. Кроме того, для Северо-Западной Руси признание власти Орды давало возможность в течение долгого времени рассчитывать на военную помощь монгольского государства в борьбе против внешних врагов. В войне с Литвой и крестоносной агрессией Владимиро-Суздальское княжество, Новгородская республика, а затем и Московская Русь в полной мере опирались на поддержку Орды.

За ходом монголо-татарского нашествия на Русь очень внимательно следили на Западе. Та информация, которую получала папская курия от своих агентов-миссионеров, указывала на то, что русские княжества полностью обескровлены. Исключение составляли Новгород и Псков, куда татары не дошли. Но как полагали на Западе, жесточайший удар, который был нанесен по Центральной Руси, не мог не сказаться на обороноспособности этих государств. В борьбе с врагами Новгородская республика опиралась не только на собственные силы. За спиной Новгорода стояла вся Русь. Теперь же она была истощена четырехлетней кровопролитной войной с монголами и, казалось, не сможет оказать помощь Новгороду в его противостоянии католическому миру. Неслучайно поэтому для нанесения решающего удара объединенных крестоносных сил по Северо-Западной Руси был выбран 1240 г.

В источниках нет прямых указаний на шведско-немецкие переговоры и соглашение о совместном нападении на Русь. В «Житии Александра Невского» есть рассказ о том, как к Александру в Новгород приехал «один из именитых мужей Западной страны, из тех, что называют себя слугами божьими». «Слугами божьими» называли себя немецкие рыцари-меченосцы в Ливонии. Этот «именитый муж» по имени Андриаш, «повидав князя Александра, вернулся к своим и сказал: „Прошел я страны, народы и не видел такого ни царя среди царей, ни князя среди князей“. Услышав это, король страны Римской из северной земли подумал про себя: „Пойду и завоюю землю Александрову“»[131]. Другими словами, автор «Жития», не имея точных сведений, мог только представить себе, что шведский предводитель решил совершить нападение после каких-то сношений с немцами[132].

Подготовка крестового похода проводилась в тайне. Тем не менее, о ее ходе известно достаточно много. Можно с уверенностью утверждать, что роль координатора и организатора совместного выступления немецких, датских и шведских рыцарей сыграл папский легат Вильгельм. В его легатскую область входили Швеция, Дания и немецкая Ливония. Известно, что Вильгельм во время своего пребывания в Ливонии и в Северной Эстонии в 1225–1226 и в 1237–1238 гг. встречался со всеми правящими деятелями немецких и датских владений в Прибалтике[133]. Значительна и роль в подготовке похода других представителей католической церкви. Так, летописи упоминают епископов, которые находились в составе шведского войска. В качестве организатора немецкого похода 1240 г. называется дерптский епископ Герман[134]. Шведским и немецким католическим епископам, подчиненным папе и его легату в Прибалтийских странах, было легче договориться между собой, чем светским властям. Весьма вероятно поэтому, что именно папский легат Вильгельм, используя свои светские и духовные связи, выступил в роли посредника в достижении договоренности об одновременном нападении шведов, немцев и датчан в 1240 г. на русские земли.