ПТЕНЦЫ ВИНДЕРХЕЙМА - Юрий Пашковский

- А вы ожидали, что нам пришлют лучших, пресветленный Гуннульв? - Ингиред мастерски скопировал вкрадчивые интонации собеседника, что заставило храмовника еще больше нахмурится.

Несколько минут они стояли в молчании.

- А где мальчики? - нарушил тишину отец Гуннульв.

- У Вальди своя методика.

- Дом Небес и Дом Огня прислали своих майноров. Вальди об этом знает?

- Прибудь к нам хоть все майноры Дома Солнца - для Вальди нет разницы между курсантами. - Ингиред усмехнулся.

Снова пауза. Не томительная и неловкая, когда собеседники не знают о чем говорить. Двое на террасе молчат потому, что понимают друг друга без слов.

- Мы дали им лучших ротных и создали все условия.

- Все равно до пятого курса дойдет только двадцать, - храмовник покачал головой.

- Если бы не условия мирного договора, - Ингиред нахмурился. - Мне не очень-то приятно переводить половину будущих пилотов на "эйнхериев". Ты бы видел лица этих мальчишек.

Душевед издал тихий смешок:

- Зато остаются лучшие из лучших.

- В такие минуты я рад, что до пятого курса доучивается только половина, хотя обычно мне жаль ресурсов, потраченных на бездарных курсантов.

- Не жалей. Храм не всеведущ и тоже ошибается. Иногда и здоровое зерно не дает всходов.

- Половина здоровых зерен не дает всходов, - пробормотал наставник. - Столько напрасной работы…

- Ты знаешь метод лучше нашего? - резко спросил отец Гуннульв.

- Нет.

- Тогда не критикуй. Мы больше ста лет строим турсов, но до сих пор не понимаем, что делает человека пилотом. Сила воли? Да. Воля к победе? Да. Лидерские качества? Да, йотуны меня побери. Но есть что-то еще. Умение командовать, умение подчиняться… Т-фактор.

- Т-фактор?

- Так называют его мои братья. Он не выявляется стандартными тестами. Мы можем предположить после беседы, что ребенок способен стать пилотом. Но раскроет ли он свой потенциал, не знает никто, кроме Всеотца.

- Возможно, стоит разработать тесты получше.

- Да? - храмовник скептически прищурился. - Наставник Ингиред, я же не учу вас, как нужно преподавать фехтование. Орден бьется над этой проблемой уже сто лет, но не смог предложить ничего лучше. Т-фактор - это смутная тень будущего величия. Он не улавливается приборами. Только человек может почувствовать его в другом человеке. И то не всегда.

- Может, стоит спросить у Всеотца?

Отец Гуннульв отрицательно покачал головой:

- Если бы Он, в великой милости своей даровавший Мидгарду турсов, пожелал открыть нам это знание, он сделал бы это сразу. Он хочет испытать нас…

- Тогда стоит признать, что мы не оправдали его надежд.

- Испытание еще не закончено, а "берсерки" - знак, что мы следуем верным путем. И все же - как тебе эти дети?

- Дети как дети. Разные. Завтрашнее испытание покажет, кто чего стоит.

Из дневника Торвальда

"День в очередной раз оказался никаким. Нас опять гоняли на симуляторах, но симуляторы только раздражают.

А мне хуже всех. Никто из моих товарищей меня не поймет - потому что никто из них не был богом неба.

Я скучаю по лазурной глади, по которой мог скользить; скучаю по густоте облаков, которые мог трогать; скучаю по игре со звуком, с которым мчался наперегонки, пытаясь доказать, что я быстрее.

На земле - пресно. Я рожден на земле, но я рожден для неба. Я хочу еще раз потягаться с богами небес, я хочу еще раз рвануться к Обители Бога-Солнца, я хочу…

Я должен выиграть Турнир. Пишу эти строки, зная, что обманываю сам себя. Я уже не выиграю его. Буду честен. Пускай я весь день готов ругать наставников последними словами (и ругал, как же без этого!), но виноват я сам. Это моя вина, что у меня, оказывается, есть навыки воспитателя. Об этом я узнал рано утром. А к моменту прибытия "птенчиков" об этом знали уже все. Все - это мой курс. Козлы. Хоть бы кто пожалел. Скалили зубы и ехидничали, что, мол, Тор, который терпеть наставников не может, сам наставником станет. Чтоб их всех! И сокурсников моих, и наставников, которых я действительно терпеть не могу. Но терплю. Так терплю, что мне медаль дать надо!

- При поступлении и во время обучения ты проявил неплохие лидерские навыки, при этом как раз в нужном нам ключе - педагогические. Ближайшие три года ты будешь вожатым команды.

Когда наставник Рунгард сказал это, я еще подумал, что продолжаю спать и видеть кошмар. Но когда мне вручили значок вожатого и пальцы ощутили холодный металл, я отчетливо понял, что не сплю, и это кошмар наяву. Во сне я бы обратил йотунов значок в прах огненным плевком. А следом - и наставника Рунгарда. В прах. Обратил бы.

Во сне я частенько такое проделываю.

А в реальности что-то не получается…

Теперь из экипажа Брунхильды выведут Твейра и Фрира. Оставят только Эйна, меня. Лишат нашу Брунхильдочку лучшего на курсе спеца по защитным полям и второго (после меня, правда) оружейника! А взамен - неопытных детишек, сопливую ребятню, малолетних балбесов, которым до идеальной синергии с "валькирией" еще года четыре учиться. Это если они еще останутся в Академии к тому времени.

Так что прощай Турнир, прощайте небеса, где я мог стать богом. Прощай, моя мечта… неразборчиво зачеркнуто

Днем мы ходили смотреть на "птенцов". Неужто и мы выглядели такими… наивными? Неужто были настолько восхищены Академией, что за деревьями не видели леса? За волнами - моря. За каплями - дождя. За… зачеркнуто на полях приписка "Кончай придуриваться, Тор. Скальдом тебе не быть!"

- Кому-то из них ты скоро станешь роднее матери, - скаля зубы, сказал прыщавый Торвар. Мне захотелось вырвать все его зубы и сделать из них ожерелье. Я ограничился коротким замечанием по поводу прыщей Торвара. Он ужасно из-за них мучается. Теперь до конца дня будет ходить и страдать, ха! Пусть знает, как задирать меня!

- Как бы ты к этому ни относился, ничего с этим не поделаешь, - пряча улыбку, возникшую при виде обиженных гримас Торвара, сказала Рагнфрид. - Считай это не тяжкой ношей, а почетной обязанностью. Ведь из всех нас выбрали только тебя.

- Угу, - только и промычал я в ответ. Рангфрид мне нравится. А особенно - ее длинные золотистые волосы, которые она заплетает в толстую косу. Великий Бог-Солнце, как же мне нравятся ее волосы! Я готов отдать многое, лишь бы… тщательно заштриховано на полях приписка "Держи себя в руках!"

- Ну и что теперь, Тор? - спросил Хрут, с виду сонливый и готовый захрапеть на ближайшем удобном пригорке. В первый и второй годы этот его вид постоянно вводил в обман противников Хрута. Мало кто в нашей Академии имеет такие успехи в безоружном бою и фехтовании, как он. Наставница Нода не раз ставила его в пример даже ниронцам со старших курсов. И эти ниронцы так обиделись на Хрута, что решили устроить ему темную. Наша Хальберушка, медик наш ненаглядный, хоть и злюка, потом неделю их в лазарете держала. Идиоты. Кейко же не зря Хрута им в пример ставила!

Как хорошо, что его определили ко мне Твейром. Такого чуткого к силовым полям пилота попробуй еще найди в нашем наборе! Да и в других наборах отыскать подобного Хруту будет трудно. А вот сделали бы Хрута Эйном - быть мне его Твейром или Фриром. И ничего бы я с этим не смог поделать.

Не темную же ему устраивать!

- Ты так надеялся на Великий Турнир. - Хрут лениво смотрит на драку, которую затеяли "птенчики". - И что теперь, откажешься участвовать?

- А с кем ему участвовать? - Вандис, моя великолепная оружейница, презрительно фыркнула. А презрительно фыркать - это у нее от Всеотца. Даже Великий Конунг, да хранят его боги неба, не сумел бы вложить в свое фырканье столько спеси и презрения к мелким людишкам, мельтешащим вокруг. - Мы теперь сами по себе, а он будет этих воспитывать.

Столько недовольства было в ее словах, что "этих", которые попадут под мое "вожатство", мне даже стало жалко. Вандис такая, что еще поймает их и выпорет, хорошенько так выпорет - собственноручно стащенной у наставника Ингиреда плеткой-семихвосткой.

Я ее боюсь, да. Есть в ней что-то схожее с Морем Тьмы - таинственное, мрачное и разрушительное. Когда мы мчали нашу Брунхильдочку по полям небесных богов, Вандис полностью послушна и иногда даже предугадывает мои команды. В небе я ее обожаю. На земле - боюсь.

- Без Великого Турнира у тебя мало шансов получить… ну, ты знаешь…

Вандис, мое грозное великолепие, которое делает Брунхильду непобедимой в поединках один на один и даже один против двух, конечно я знаю. И ты знаешь, и Хрут знает. Знаете, чего я хочу больше всего на свете.

Как же я ненавижу Академию!

Как же я не могу без Академии!

Только она может сделать меня богом в небесах - и она же может превратить меня в червяка под лязгающей "подошвой" турса.

Судя по всему, последнее как раз и пытаются сделать. Иначе как понять назначение меня вожатым, если все наставники, а, может быть, и сам Вебьерн Ольфссон, в общем, все, кто тут руководят, знают, для чего я собирался участвовать в Великом Турнире.