Век любви - Гвендолин Кэссиди

Пит явно прислушивался к их разговору, хотя, казалось, был поглощен беседой с гостями. Сандра улыбнулась и пожала плечами:

– Он не в моем вкусе.

– Неужели? А какие же мужчины тебе нравятся?

Высокие, смуглые, разрушители, вертелось на языке у Сандры.

– Щедрые, нежные и доверчивые, – ответила она громко и сразу заметила, как Пит насторожился.

– Вот это да! – засмеялась Полли. – Да ты с таким через пять минут умрешь со скуки!

Хорошо бы вообще такого встретить, мысленно возразила Сандра, в глубине души понимая, что Полли права. Ей нужен был мужчина, который бы действовал на нее, как Пит, а кроткой натуре это не под силу.

Вскоре вся компания разошлась кто куда.

Небольшая кучка гостей под руководством одного из ковбоев во второй половине дня отправилась на верховую прогулку, а остальные занялись метанием подков и стрельбой из лука. На ранчо не было строгого расписания: каждый делал то, что хотел. Находились и такие, кто вообще не принимал участия в экзотических развлечениях. Сандра их прекрасно понимала. Жизнь на ранчо сама по себе была настолько интересной, что полеты на воздушном шаре уже мало кого привлекали.

В пять часов они с Полли поднялись наверх, чтобы принять душ и переодеться. Форма одежды, как поняла Сандра, оставалась прежней. Две или три дамы наденут юбки и блузки, может быть, даже платья, но основная масса будет в джинсах. Разве что прихватят свитера на случай, если вечер окажется прохладным.

Для Сандры, привыкшей много лет подряд переодеваться на работе каждые полчаса, было истинным наслаждением не думать о том, что надевать. Она добавила лишь одну нарядную деталь к джинсам и рубашке – повязала вокруг шеи изящный красный шарфик и распустила волосы по плечам. Девушка заметила, что, несмотря на шляпу, защищавшую от солнца, ее лицо уже загорело.

Глаза Сандры немного покраснели от пыли и солнца, и она приложила все усилия к тому, чтобы снять красноту. Она легонько тронула губы помадой, критически оглядела себя в зеркале и осталась довольна увиденным.

Выйдя из дома, Сандра обнаружила, что под огромной жаровней для барбекю уже вовсю пылает огонь. Стоявшие неподалеку деревянные столы ломились от всяческих яств, и каждую минуту прибывали новые. Понемногу собиралась и публика: подтягивались из своих домиков туристы, подходили работники-холостяки, прибывали на машинах семьи. В воздухе витал восхитительный запах жаренного на углях мяса.

Пит, являвший собой этакое воплощение мужской силы, в облегающих черных джинсах и рубашке, с голубым платком, повязанным вокруг шеи, оживленно беседовал с каким-то вновь прибывшим семейством. Он подозвал Сандру и уважительно представил ее окружающим. Девушка старалась держаться так же непринужденно, как и он, но это давалось ей с трудом.

Всего каких-то три дня, и до чего ты докатилась? – спрашивала она себя. Угораздило тебя влюбиться в хозяина ранчо, чего уж тут притворяться. Не она одна здесь такая. Мэри тоже влюблена в Пита и даже не пытается это скрыть. Сам объект девичьих притязаний, судя по его вчерашним словам, пылких чувств к Мэри не испытывает, но со временем все может измениться. Она ведь дочь хозяина ранчо и, стало быть, самая подходящая жена для такого парня, как Пит.

Раздался крик: «Все готово!», и гости устремились к столам. Сандра пошла, вместе со всеми, не хватало еще, чтобы Пит решил, что она его дожидается.

– Вы без спутника? – спросил неожиданно возникший рядом Эдвин. – Вот удача! Давайте так: я несу еду, а вы пока поищите, где сесть.

– Договорились, – согласилась Сандра; она просто сразу не успела придумать никакого предлога, чтобы отделаться от молодого человека. – Мне только цыпленка и пару картофелин, – попросила она. – Я и так уже слишком много съела.

– Вот уж кому нечего беспокоиться о фигуре, – окидывая девушку восхищенным взглядом, отозвался Эдвин. – У вас все тип-топ!

Меньше всего Сандру сейчас заботила ее фигура, но она не стала возражать. Неподалеку от жаровни разожгли большой костер, а вокруг него широким кругом уложили бревна. Обещанные песни у костра, догадалась девушка. Кое-кто из гостей устроился прямо там, предоставив остальным рассаживаться за деревянными столами.

Повсюду звучали веселые голоса, перемежавшиеся взрывами смеха. Дети жизнерадостно носились вокруг, а взрослые только изредка посматривали в их сторону. Эти люди были так откровенно довольны своей жизнью, что Сандра невольно позавидовала им. Она бы отдала все на свете, чтобы стать членом такой общины.

– Скучаешь? – раздался у нее над ухом голос Пита. – Ты разве есть не будешь?

– Мне сейчас принесут, – уклончиво отозвалась Сандра, надеясь, что он не заметил ее заалевших щек. – Как ты думаешь, где удобней сесть?

Глаза Пита недобро сузились:

– Уж часом не Эдвин решил проявить о тебе заботу?

– В общем, да. Он сам предложил. А я…

– А ты, конечно, не могла отказаться! – ядовито усмехнулся Пит.

Сандра напряглась как натянутая струна.

– Нет, не могла. Иначе создалось бы впечатление, что я не желаю ужинать с простым работником. Я всегда считала, что американцы—демократичные люди.

– Не можешь прожить без мужского внимания и часа?

Девушка так и ахнула:

– Я всего лишь собираюсь поужинать в его обществе, вот и все.

– А потом ему еще чего-нибудь захочется…

Сандра едва сдержалась, чувствуя, что уже закипает.

– Слушай, перестань подкалывать меня. Что бы ты там ни думал, я не ложусь в постель с первым встречным.

Губы Пита жестко скривились.

– Хочешь сказать, я неправильно понял тебя, когда ты утром отвечала на мои поцелуи?

Сандра пошатнулась, словно ее ударили. Когда она заговорила, ее голос звучал глухо:

– Я не давала тебе никаких обещаний. Мой поцелуй—ответ на твою тревогу и заботу обо мне.

– Неужели? Может, я и парень из глубинки, – с иронией отозвался Пит, – но есть вещи, которые на всех языках звучат одинаково.

– Ну, раз так, я удивляюсь, почему ты не воспользовался случаем.

– Место было неподходящее, да и время тоже. Мы ведь еще выберем место, а?

Сандра была уже так зла, что позабыла и думать о приличиях.

– Кому как не тебе знать, что прилично для женщины, а что – нет!

Девушка повысила голос, и гости уже стали бросать на них любопытные взгляды. Она опомнилась. И как только можно было вообразить, что она влюблена в этого типа! Сейчас Пит – воплощение мужского хамства – вызывал у нее чувство, больше похожее на ненависть. Ведь он растоптал то, что было для нее не просто физическим влечением, а чем-то гораздо большим.

– Успокойся, – предостерег Пит, заметив, каким недобрым светом загорелись глаза Сандры. – Все решат, что два голубка поссорились.