Поздняя любовь - Кэтрин Айворс

Она поставила на стол торт и бутылку шампанского. По секрету призналась, что у нее день рождения. Сказала, что обычно проводит его в одиночестве, но сегодня впервые у нее гость. Возраст Бренда не скрывала: тридцать восемь.

— Давай прибавим еще один юбилей, — предложила она. — Правда, не круглый: двенадцать лет. Столько я живу здесь.

Кристофер подумал, что у него дата круглая — десять. Для человеческой жизни это очень много. Напомнил ей:

— Ты сказала: одно проходит, другое приходит. Что ты имела в виду?

— Я так сказала? Смотри, какая я мудрая!

— Так о чем это?

— Не помню. Наверное, о жизни. Жизнь-то не умирает!

Попугай прокричал: «Нет бритвы!» Они засмеялись.

— Он умнее нас, — сказал Кристофер.

— Животные всегда умнее: они искренни.

Им было легко друг с другом. Не надо «производить впечатление», что-то изображать, казаться таким, каким тебя хотят видеть. Можно сморозить глупость и первым рассмеяться. Никакой корысти, зависти, недоброжелательства. Кристофер не помнил, с кем еще говорил так открыто, даже с Дэвидом в их лучшие времена.

А потом наступила пауза. Нормальная в любом разговоре. Но оба напряглись. Лихорадочно придумывали тему для продолжения разговора, и оттого, что это было неестественно, что они заставляли себя, пауза затягивалась, и вместе с ней отчетливее становилось напоминание о возможной близости. Каждый понимал: уступи они слабости, отношения превратятся в любовную интрижку с прелюдией из приятной беседы. Они уже искали не тему для угасшего разговора, а предлог прервать молчание.

Бренда взглянула на часы и воскликнула:

— Я и забыла!.. Извини, мне надо… — Она не утруждала себя сочинением правдоподобной причины и, не договорив, выбежала из комнаты.

Кристофер закурил. Он чувствовал себя паршиво. Бренда долго не возвращалась. Попугай дважды прокричал: «Нет бритвы!» Клетка у него была просторная, чистая, с водой и кормом. За клеткой, на стене — Кристофер только теперь заметил — фотография. На фотографии Бренда. Молодая, счастливая. Рядом такой же молодой, спортивный мужчина, наверное, тот самый. Женщины любят таких красавчиков. Неудивительно, что у него было много возлюбленных… А он рассказал Бренде только о Коре. Кора — это отболевшее. А о Лиз не смог, не захотел. И Бренда догадывалась, что у него есть тайна…

Ее все не было. Кристофер вышел во двор. Подошел к сенбернару, спросил у него:

— Где Бренда?

Сенбернар поднял голову, сел и принялся чесать лапой за ухом. Кристофер окликнул Бренду. Никто не отозвался, и он ушел.

День тянулся бесконечно. Он вернулся в кафе. Медленно тянул сок. Смотрел на озеро. Когда его окликнули, почти обрадовался. Но, увидев Сайруса, Кристофер понял, что воскресенье испорчено окончательно.

— Ну что? — спросил он, когда Сайрус приблизился к столику.

Это было сказано усталым, безразличным тоном, и Сайрус растерянно произнес:

— Ничего…

— Это хорошо, — одобрил Кристофер. — Вы идете домой?

Кристофер впервые пригласил с собой Сайруса, и тот немедленно согласился. И вдруг спросил:

— Вы у Матиаса бываете? Мы у него по воскресеньям…

— Не бываю.

Кристофер не стал расспрашивать, что там у Матиаса за сборища. Мысли были заняты единственным желанием — уехать отсюда и, как ближайшее, — завалиться спать, чтобы ни о чем не думать.

— Хозяйка что-то подсовывала под вашу дверь, — сказал Сайрус. — Наверное, счет… или письмо…

Написать могла только мать. Но почему она послала письмо так скоро после его отъезда? Что-то произошло? Она что-то узнала о Лиз?!. Забыв о Сайрусе, Кристофер ускорил шаг. Быстро вошел к себе: конверт лежал на полу.

Мать писала, что у нее новая служанка — Полина. Появилось в доме еще одно существо — щенок, он сам забрел к ним, и мать решила его оставить… Последняя новость поразила Кристофера: когда это случилось? Вчера вечером, когда у него мелькнула мысль, что хорошо бы матери завести собаку?.. Какое странное совпадение мысли и поступка…

Он поднял голову и увидел Сайруса. Тот стоял на пороге и улыбался.

— Видите, я говорил — вам письмо!.. Хорошие новости?..

— Хорошие, — подтвердил Кристофер.

Потянулась очередная неделя. После нее, как положено, наступило воскресенье. Бренда в кафе не появлялась. Значит, так захотела, и, наверное, она права.

Но ее не было на набережной и в следующее воскресенье, и Кристофер пошел к ней.

По двору бегал сенбернар. Приветственно повилял хвостом, подошел к закрытой двери и выжидательно посмотрел на гостя.

Кристофер постучал.

— Входите!.. — крикнула Бренда.

Сенбернар тоже вошел и улегся у двери на подстилке. Бренда полулежала в кресле, укрытая пледом.

— Молодец, что зашел. А я болею. Сделай чай…

— Конечно! Я думал…

Она знала, что он думал. Кристофер заварил чай. Бренда пила жадно — горячий, крепкий, без сахара. Сказала:

— Так хотелось пить… Я хочу тебя спросить… Если не хочешь, не отвечай… Мне понятно, почему я живу здесь — у меня собственный, мой дом. Что бы ни случилось — я у себя. А ты почему? Что тебя здесь держит?

Кристофер сказал, что получил от матери письмо: она завела щенка. Удивительно: только он подумал о том, что хорошо бы ей иметь собаку, — и такое совпадение!.. Он затруднялся объяснить, что его так удивило, но не мог отделаться от мысли, что мать будто услышала его пожелание. Это как телепатия. Бренда посмотрела на него сочувственно.

— Тебе точно надо уехать. Возвращайся к маме. — Она улыбнулась. — Собака у нее уже есть — захвати и котенка. — Рукой она показала в соседнюю комнату. — У Тины их трое. И не забудь прийти попрощаться…

У Кристофера было чувство, будто он получил высочайшее позволение уехать. Было немного смешно, он даже хотел шутя поблагодарить Бренду за ее доброту. Но он действительно испытывал облегчение, словно кто-то все время сопротивлялся, заставлял его сомневаться, а теперь все решилось. Надо только расплатиться с хозяйкой за комнату, попрощаться с Брендой, взять котенка, сесть в машину и — прощай десять лет!..

Его ждало еще одно письмо от матери. Не вскрывая, Кристофер держал в руках конверт и перебирал в уме события, которые могли заставить мать написать едва ли не сразу после первого послания. Возникло мистическое предчувствие — сейчас он узнает новости, которые касаются лично его. Кристофер ножницами обрезал узкую сторону конверта и достал сложенный лист. Прочитав первую фразу, вздрогнул: мать сообщала о визите Стива. Стиву позарез нужен компьютерщик, он просил узнать, согласен ли Кристофер работать у него, или искать другого. И ни слова про Лиз…