Виктория - Лилия Фандеева

– Ты, дочка, квартиру, что оставила тебе мама, продавай. Зачем тебе платить налоги за две жилплощади, – предложил отец. – Квартиранты сегодня хорошие, завтра плохие, не рискуй.

У Виктории было время обустроить свою жилплощадь. Она постепенно, между занятиями, сделала выбор, покупку, сборку, установку мебели и техники. Устройство быта и уюта доставляло ей некий интерес. Она предупредила жильцов своей квартиры о продаже последней и дала объявление. Весь месяц отношения между Виктором и Викторией были ровными. Он уходил на работу, целуя и обнимая ее. Возвращаясь с работы, целовал ее и задавал вопрос: «Как дела у моих родных?» Казалось, все в их жизни налаживается. Осадок на душе у Вики остался, но она решила подождать, не спешить с переездом и попробовать понять и простить Виктора. Был конец сентября, а точнее двадцать девятое число. До регистрации брака оставалось три недели. Было решено, учитывая траур, не делать никаких торжеств. Перенести их на более поздний срок. Вика возвращалась из клиники, где ей посоветовали быть предельно осторожной, а лучше лечь в отделение на сохранение при диагнозе: «угроза прерывания беременности сроком в двенадцать недель». Собрав вещи в больницу, написав Виктору короткую записку, с указанием причины и времени своего отсутствия, она в который раз позвонила ему. Его телефон не отвечал. Вике оставалось купить лишь домашние тапочки, которые она не носила дома, шлепая все время босиком. Остановив машину на стоянке торгового центра, она поднялась в обувной отдел. Выбрав скромную пару тапок, рассчиталась и направилась к выходу. Уложив единственную покупку в свой пакет, она уже собралась занять место водителя, когда через три машины от нее, чуть левее припарковалась машина Виктора. Вика волнуясь, достала телефон и щелкнула брелком сигнализации, наблюдая картину: Виктор помог выйти девушке из машины, захлопнул дверь и страстно поцеловал спутницу. Это была Лиза, которую Вика знала. Он обнял ее за талию и повел в торговый центр. Виктория пошла следом. Виктор с Лизой вошли в ювелирный салон, а Вика набрала его телефон. Он, услышав звонок своего мобильного, ответил.

– Вить, ты где? На работе? Не можешь говорить? Тогда будь добр, оглянись, – попросила Вика, отключив телефон и направляясь в их сторону. Пара не ожидала подобной встречи. – По какому случаю делаем покупку? – спросила она Виктора. – Лиза твоя очередная потребность или что-то более серьезное? – продолжала она, когда резкая боль внизу живота не дала закончить фразу, и она от боли теряла сознание. Виктор подхватил ее, не дав упасть, и вызвал скорую помощь. Неотложка приехала через пять минут. Виктор поехал вместе с ней, оставив подругу у торгового центра.

Теперь он ждал в коридоре, что скажет врач, который не выходил уже минут сорок. Он, не знавший молитв, просил у Бога своими словами только одного: «Пусть все обойдется». Доктор вышел и, снимая медицинскую шапочку, сказал, не глядя на Виктора:

– Ваша жена потеряла ребенка. Мне очень жаль, – сказал он, и, помолчав, продолжил, – боюсь вас огорчить еще больше. У нее теперь могут возникнуть проблемы и, возможно, она не сможет иметь детей. Приговор, конечно, не окончательный, но все к тому ведет. Извините.

– Я могу ее увидеть?

– Не раньше чем через пару часов. Дайте ей прийти в себя. У нее была истерика, пришлось прибегнуть к препаратам. Знаете, женщины в подобной ситуации ведут себя по-разному: агрессивно, уходят в себя, впадают в депрессию. Порой, без помощи психолога не обойтись. Как с этим справится Ваша жена, я не знаю. Будьте предельно внимательны. Принесите ей одежду. Она пробудет у нас не меньше трех дней, и заберите все ее вещи в приемном покое.

Виктор забрал вещи Вики, найдя в кармане плаща ключи от машины и сотовый телефон. Доехав до торгового центра, пересел в ее машину и пригнал ее на парковку. В салоне ее машины он и обнаружил пакет с вещами, которые следовало отвезти в больницу. Он поднялся в квартиру, прочел записку, назвав себя «козлом». Вызвал такси, вернулся к торговому центру, и уже на своей машине поехал в больницу.

– Вика, я привез тебе твои вещи и то, что советовал доктор, – говорил он, присаживаясь на край кровати и беря ее руку в свои ладони. – Проверишь, что пропустил, позвонишь, и я привезу. Как ты себя чувствуешь?

– Ни как. Слез уже нет, их заглушили уколами, а душа плачет. Внутри пусто и холодно, – отвечала она, каким-то чужим голосом, глядя перед собой и пряча обе руки под простыню. – Это моя вина. Не надо было покидать клинику, а меня черти понесли за вещами, да еще и тапочками. Зачем теперь они мне? Положи пакеты пока в шкаф, я потом все разберу, а телефон оставь на тумбочке и уходи. Я выкарабкаюсь и съеду из твоей квартиры. Ты потерпи немного, думаю, дня четыре. Теперь нас с тобой ничего не связывает. Я знаю о диагнозе, но жалеть меня не нужно, – сказала она, поворачивая голову лицом к стене. – Пожалуйста, уходи, пока я не наговорила тебе лишнего.

– Вика, поправляйся. Я не буду настаивать, но в любом случае, нам стоит поговорить.

Виктор достал ее телефон из сумки, проверил наличие денег и сунул сумку в тумбочку, пакеты поставил в шкаф и, не прощаясь, вышел. Ему предстоял разговор с родителями, которые готовились к регистрации. Два дня он передавал для нее передачи в пакете в виде соков и фруктов, но без записок и звонков. Он не знал, что сказать ей, если позвонить, поэтому решил поговорить тогда, когда она выпишется.

Она подъехала к дому, где прожила два года, в семь утра в пятницу на такси, позвонила в дверь, и, не здороваясь, прошла мимо Виктора, пропустившего ее в квартиру.

– Извини, я приехала специально пораньше, чтобы застать тебя в квартире, забрать свои документы, вещи и вернуть ключи. Ты не против моего визита, – спросила она негромко, чувствуя присутствие посторонних в квартире.

– Сцен не устраивай, – попросил он. – Я не один.

– Сцен не будет. Ты же знал, что я после всего, что случилось, съеду. Нельзя было потерпеть пару дней? Зачем же так цинично, Витя? – спросила она, увидав молодую особу в рубашке Виктора. – Я долго не задержусь, – говорила она, доставая из ящика стенки свои документы, аккуратно складывая их в пакет. – Напомни, куда мы дели мои вещи, с которыми я приехала?

– Пройди в нашу спальню, – попросил он, открывая перед ней дверь и закрывая ее за собой. – Ты думаешь, я такой толстокожий, и то, что случилось меня, не волнует? Я выбрал