Обойму монетами не набьешь - Сергей Зверев

– Я тебе не посторонний.

Мангуст, сначала слушавший эту перепалку с интересом, понял, что выяснение отношений грозит затянуться. Нужно было принять меры. Он их и принял. Резко встал с места, шагнул к Свете, взял ее за плечо и развернул к себе – причем ухитрился сделать это так, что получилось нисколько не грубо. Может быть, излишне решительно, но девушке такого типа решительность должна понравиться – им ведь в свое время отдельным спецкурсом читали прикладную психологию. Разумеется, не ту фрейдовско-юнговскую фигню, которой потчуют доверчивых клиентов жулики-психоаналитики, а реальную психологию. То есть такую, которая помогает предсказать поведение того или иного типа людей в экстремальной ситуации, например. Или определить, лжет человек или нет. И еще масса всего такого. Весьма полезная для спецназовца штука. Так вот, по правилам той самой психологии, с такой девушкой нужно было играть роль «мачо» – самоуверенного самца, так сказать.

– Света, – Мангуст смотрел девушке в глаза, – мы с вашим отцом сейчас действительно очень заняты. Но я обещаю вам, что воздействую на него, и охрана больше не будет вмешиваться в вашу личную жизнь. Честное слово! А сейчас, пожалуйста, оставьте нас одних, это очень важно.

С этими словами Мангуст мягко, но решительно повлек Свету к двери. Там слегка подтолкнул – и при этом подмигнул заговорщицки. И ведь подействовало! Пару секунд Света, кажется, колебалась, а потом улыбнулась, подмигнула в ответ.

– Я надеюсь на ваше слово.

Развернулась и пошла по коридору, виляя бедрами в два раза сильнее, чем обычно.

– Лихо ты ее выставил, – с уважением сказал Тимохин, когда Мангуст вернулся к столу.

– Надеюсь, вы не в претензии за вмешательство в вашу семейную жизнь?

– Что ты? Спасибо тебе колоссальное! Если бы не ты, мы бы еще час отношения выясняли. А кончилось бы тем же – обещанием дать охране команду не перенапрягаться.

– А они правда перенапрягаются?

– Какое там! Нет времени, а то я бы мог столько порассказать про похождения любимой дочки… Но временно придется, правда, немного отпустить поводок, а то совсем взбеленится.

– А это так страшно?

– Она же уже совершеннолетняя. Да и отношения у нас с ней сложные. В общем, поверь мне, взрослые дети – это одна из самых серьезных проблем, которые у богатых людей возникают. Светка – это еще не худший вариант. Правда, наши с ней отношения еще тем осложнены, что часть моего имущества официально ей принадлежит.

– Как это?

– Вот так. Было время, когда мне выгодно было часть бизнеса на жену переоформить. Ну налоги и все такое, сам понимаешь. Жена умерла, и, представь себе, выяснилось, что у нее было написано завещание на Светку. В общем, она меня, конечно, любит и уважает, да и побаивается. Но совсем перегибать палку и мне нельзя – мало ли что ей в голову придет.

«Хорошо, что у меня детей нет», – подумал Мангуст.

– Вы хотели мне что-то показать, когда она вошла, – вернул он разговор к делу.

– Да, точно. – Тимохин взял со стола пульт, включил телевизор, быстро перелистнул несколько каналов, наконец нашел новости. Но ничего особо интересного не показывали – какой-то карнавал.

– И что? – спросил Мангуст.

– Сейчас покажут. Ладно, чтобы времени не терять, пока так расскажу. Как ты выкидывал дона Себастьяна, показали почти все. Он, разумеется, опозорился. Но и нам теперь придется несладко. Знаешь, наверное, любую новость можно очень по-разному подать, с разной интонацией, так сказать.

Мангуст кивнул. Еще бы ему не знать. Это же азы той самой прикладной психологии.

– Так вот. Эту информацию подают так, что, дескать, сволочи-русские ни за что ни про что обидели старого, заслуженного дона. Конечно, обращаться в суд дон Себастьян не будет, но местным жителям это здорово не понравилось – какая-то местная партия уже объявила о направленных против нас акциях, правда, без подробностей. Но все равно приятного мало. Может, врут, пугают просто. А может, и нет. Да и в любом случае, враждебность со стороны местных ничем хорошим для нас не обернется.

– Согласен, – кивнул Мангуст. – Выходит, визит этого недоумка был не с двойным, а даже с тройным дном. Кто-то умный это придумал, аж завидно.

– Тебе-то что завидовать, – вздохнул Тимохин. – Ты боевик, с тебя спросу никакого. Я должен был сначала головой подумать, а потом приказывать тебе его выкинуть. Но я купился – решил, что этот остолоп сам от себя явился.

Мангуст пожал плечами. Он не считал, что с него как с боевика взятки гладки. В свое время он занимался руководством – не планированием, которое осуществляется в теплом и уютном кабинете, а именно руководством на месте. Был командиром группы, которая иногда получала задания на грани невозможного. А иногда – и за этой гранью. Так что он привык не только бить, стрелять и взрывать, но и думать тоже. Собственно говоря, иначе он и не стал бы тем, кем стал – одним из самых высокооплачиваемых наемников на территории бывшего СССР.

Как раз в этот момент по телевизору показали то, о чем говорил Тимохин. Сначала шли кадры, запечатлевшие Мангуста, выносящего дона Себастьяна из дома и выбрасывающего за ворота. А потом шел длинный комментарий, смысл которого сводился к одному – негодяи эти русские, приехали в чужую страну и пакостят. А ведь благородный дон Себастьян не унизится до судебных разборок. Так что, видимо, русским хамам все сойдет с рук.

– Нет. Нет, я не подам никакого заявления в полицию. И прошения министру не подам, хотя мог бы это сделать, мы с ним учились вместе, – со скорбным видом вещал с экрана дон Себастьян. – Этих мерзавцев покарает Господь, Санта-Мария не допустит, чтобы такое варварство осталось безнаказанным.

– Трогательно, – хмыкнул Мангуст, дослушав. – Мне аж самому себе по роже дать захотелось за негуманное обращение со старичком. Что ж он только не помянул, как на нас мордоворотов своих натравливал?

Тимохин желчно усмехнулся.

– Из скромности, не иначе. Кстати, скажи, как по-твоему, каких реальных неприятностей нам можно после этого ожидать? Ты эту страну лучше меня знаешь.

– Со стороны властей – никаких, кроме плохого отношения отдельных чиновников, которым этот дон приходился дальним родственником или другом. Для уголовного преследования по такому делу, как это, здесь необходимо заявление пострадавшего, а его старик не напишет. Да и написал бы – ничего страшного. В конце концов особых повреждений у него нет, а выкинули его с территории чужого дома.

– Понял, – нетерпеливо перебил Мангуста Тимохин. – Власти нам ничего не сделают. А не власти?

– Тут возможна масса вариантов, – пожал плечами Мангуст. – Народ сам по себе пошумит-пошумит, пообсуждает наш мерзопакостный моральный облик и успокоится. Но если кто-нибудь его подтолкнет… Та же партия, которая больше всех возмущается.

– В России, если какая-нибудь партия чем-то громогласно возмущается, значит, ей за это заплатили, – заметил Тимохин.

– Здесь так же. Вопрос в том, насколько много заплатили и за что именно. Только за слова или еще за какие-нибудь действия? Здесь ведь народ горячий, сагитировать местных набить рожи каким-нибудь иностранцам совершенно не сложно. И недорого.

– Ну, нам не так легко набить рожи, – хмыкнул Тимохин.

– Здесь и сейчас – да. А вот завтра, например, когда вы пойдете на официальное оглашение завещания – запросто.

– Ты думаешь, все так серьезно?

– Ну, это вам виднее. Серьезно вы собираетесь на несколько сот миллионов зеленых руку наложить или как? Всерьез вам кто-то помешать хочет? А такая акция обойдется не слишком-то дорого. Тут ведь очень многое на Россию похоже – двадцати мужикам заплати, еще пятидесяти налей, а три сотни сами за компанию увяжутся.

– Пожалуй. И какие, по-твоему, нужны контрмеры?

– Дать на лапу кому-нибудь в полиции того округа, в котором находится суд. Пусть подгонят людей. Или не с полицией, а с какой-нибудь другой структурой, у которой есть свои войска. В общем, это уже вам виднее. Ну и еще приготовиться самим. Не помешает с собой спецсредства для борьбы с толпой прихватить.

Тимохин кивнул, несколько секунд помолчал, задумавшись.

– Ладно, сделаем, – сказал он наконец. – А если даже ты ошибся – хуже не будет. Осторожность лишней не бывает. Так, Мангуст, – Тимохин первый раз назвал Андрея по кличке, – есть еще одна новость. На этот раз скорее хорошая. Нашлись документы, которыми пользовался отец Пабло во время своей экспедиции.

– Карта с крестиками? – не скрывая усмешки, спросил Мангуст.

– И карта есть. А еще там какие-то старые бумаги, написанные по-испански, вроде бы в них описывается дорога к месту, где золото спрятано.

– Вроде бы? Что, никто не смог прочесть? Но ведь у вас же здесь есть люди, которые знают испанский.

– Есть, – усмехнулся Тимохин. – Не ты один такой умный. Но вот скажи-ка мне, сумел бы так, с ходу, прочесть и понять документ, написанный по-русски веке в шестнадцатом? Именно написанный, а не напечатанный!