Под старыми клёнами - Александр Станиславович Малиновский

Проснулась она уже в новом году.

Звёздочка родилась

– Отец, кажется, Жданка нас вот-вот обрадует! – сказала Вера Михайловна, вернувшись со двора в избу.

– А по моим подсчётам, ей ещё дней десять ходить, – Сергей Иванович сказал так и пошёл уточнять свои заметки в записной книжке. Она лежит у него в старенькой тумбочке в спальне.

В этой книжке чего только нет! Не только все наши дни рождения записаны, но и дни рождения коровы Жданки, козы Мариши и Ариши. Я видел в ней запись о смерти его любимой собаки Цыгана.

А рядом даты рождения писателя Даниэля Дефо, написавшего о Робинзоне Крузо, и Алексея Толстого, который рассказал о детстве Никиты. Забавная записная книжка.

– Ну, вот, – говорит он, вернувшись на кухню, – сегодня только 279-й день. Ещё, наверное, недельку подождём.

– Недельку? Сходи-ка в хлев, посмотри на неё. Не прозевать бы с твоей бухгалтерией!

Сергей Иванович, не спеша надев полушубок, выходит на морозный воздух.

Алёшка продолжает вслух читать книжку про Робинзона Крузо. Мы с Настей слушаем:

«…Наступил декабрь, когда должны были взойти ячмень и рис. Возделанный мною участок был невелик…»

– Ничего себе: в декабре растут ячмень и рис? – недоумевает Настя.

– Робинзон живёт недалеко от Гвинеи, почти на экваторе. Там всегда тепло! – поясняет Алёша.

– И там никогда не бывает снега? – спрашивает Настя.

– Конечно.

– Как скучно, – заключает она, – не повезло ему.

Дверь открылась и крепко дохнуло холодом. Снимая большие рукавицы, Сергей Иванович сообщил:

– Жданка обнюхивает постель и мычит. Похоже, сегодня ночью отелится. Будет всем новогодний подарок. Хорошо год начинается! Надо дежурить теперь.

Мы дружно заявили о своей готовности нести ночную вахту.

– Да куда вам? Ложитесь спать. Мы сами с дедом управимся, – успокаивает Вера Михайловна.

Как можно спать, когда вот-вот должно случиться такое!

– Бабушка, – спрашивает внук, – вы хотели поменять Жданку на молоденькую корову? Не получилось?

– Уж больно привыкла я к ней. И деда уговорила не менять. Да и не очень Жданка старая. Ей девять лет. Вон, у Гришаевых, Зорьке двенадцатый исполнился, а она такого крепенького бычка принесла. Правда, телилась с трудом…

– Пойду посмотрю ещё. Неспокойно что-то, – сказав так, Сергей Иванович вышел.

Настя, не выдержав, уснула в полночь. И хорошо. Ибо мы с Алёшкой дочитали до того места, где на остров приплывают дикари. Робинзон приходит в ужас от того, что людоеды съели у костра своих пленников.

До двух часов ночи мы с Алёшкой ещё держались. Потом и он заснул. Я потихоньку вызволил из-под него книжку и пошел одеваться. Решил посмотреть, что творится в хлеву.

Самое главное случилось утром, когда Алёшка и Настя были уже на ногах. Вера Михайловна широко распахнула входную дверь и из сеней с новорождённым на руках в избу шагнул Сергей Иванович. Лицо его по-детски сияло. Он бережно опустил на пол около печки мокрого телёнка. Не убирая из-под него мешковину, отошёл к вешалке. Телёнок был ещё слабенький. Он даже не пытался встать на ноги.

– Как ты, мать, желала, так и случилось, тёлочка родилась, – раздеваясь, объявил хозяин.

– Вы тут посмотрите, а мне к Жданке надо, – отозвалась Вера Михайловна, – корову подоить надо. А то вымя огрубеет и Жданка не будет давать молоко.

Мы стали рассматривать тёлочку. Она была коричневая, а на боках, ногах и на лбу красовались белые отметины.

– Будто её кто сметаной облил, – подивился Алёшка.

– Звать-то как будем Жданкину дочку, а? – произнёс, убирая мешковину, Сергей Иванович.

– На лбу у неё белая звёздочка. Давайте тогда Звёздочкой и назовём, – предложила Настя.

– А ты что думаешь? – спросил дед внука.

– Я сначала подумал назвать Пестравкой, но Звёздочкой лучше!

– Так тому и быть, – согласился Сергей Иванович, – бабушке понравится.

А Звёздочке не терпелось. Она начала вставать. Ноги у неё, как на льду, разъезжались в разные стороны. Наконец ей удалось подняться. Пошатываясь, стояла и смотрела на нас. Изучала, кто мы такие.

– Мы ей тоже понравились, – определила Настя, – не убегает от нас.

Алёшке стало смешно:

– Куда ей бежать-то? Во двор, на мороз? Ноги, смотри, как спички, вот-вот поломаются.

Сергей Иванович извлёк из чулана лёгкое дверце и отгородил им от кухни закуток между стеной и печкой. Теперь эта территория принадлежала Звёздочке.

Вера Михайловна собралась доить Жданку ровно через каждые два часа.

А Звёздочку положено кормить три раза в день. Сначала тёлочка не умела сама пить молоко из посуды. Вера Михайловна начала её учить. Клала ей в рот палец и Звёздочка принималась, смешно чмокая, сосать его. Потихоньку Вера Михайловна, не убирая изо рта Звёздочки пальца, приближала его к миске с молоком. Звёздочка тянулась за пальцем.

Когда хозяйка убирала палец, тёлочка делала хватательное движение губами, чтобы поймать его и… попадала мордочкой в молоко. После таких занятий на третий день Звёздочка научилась пить молоко самостоятельно.

– Отец, помни: Жданке утром, в полдень и вечером пока только по одному ведру воды давай, не больше! А то как бы мастит не случился. Загрубеет вымя – намучимся.

– Помню, не волнуйся. Она уже хочет больше. Языком мне лицо лижет – просит. Я не поддаюсь.

– И хлебного пока не давай, только сено…

– Ладно, ладно…

– А ты, Алёшка, – важно говорит Настя, становясь похожей на свою бабушку, – не разбрасывай, как в летние каникулы, свои майки. Звёздочка может сжевать их и умереть. Или плохо будет расти, как козочка Мариша.

У Насти свой опыт. Она помнит, как летом телёнок Ветерок зажевал Алёшкину майку. Еле отобрали. А козочка Мариша проглотила поролон.

Алёшка хотел что-то сказать в ответ Насте, недовольно глянув на неё, но не решился. Наверное, побоялся помешать ей. Настя несла для Звёздочки миску с молоком и та, смешно чмокая большими губами, от нетерпения стукалась головой в загородку.

Необычный урок

Хорошо на уроки Сергея Ивановича собираться летом под развесистыми клёнами во дворе. А зимой – отлично в доме. В горнице и светло, и натоплено. Дождавшись, когда все рассядутся, Сергей Иванович начал свой урок.

– В прошлый раз мы читали про то, как Робинзон Крузо на необитаемом острове выращивал ячмень и рис. И возник вопрос: а если не окажется семян, что делать? Где и как добывать провизию? Допустим, кто-то из вас оказался один в лесу без запасов еды?

– В лесу можно кору есть, – быстро нашёлся Алёшка.

– Верно, – похвалил учитель, – мой дед рассказывал, что в голодные годы в нашей деревне ели заболонь.

– Заболонь – это лыко? – спросил Денис.

– Заболонь – наружные молодые слои древесины, – уточнил учитель.

И добавил:

– Известно, что в блокадном Ленинграде люди ели древесные опилки. Бросали их в воду, потом эту перебродившую кашеобразную массу ели. Заболонь можно есть в сыром виде, а если подольше поварить её, то высушивают потом кашицу на камнях, раскалённых на костре. Из такой муки можно печь лепёшки. Высушив и свернув в трубочки, заболонь заготавливают впрок.

Деревья дают разнообразную пищу. Сосна, например,