Крылатый отбор (СИ) - Логоша Кристина

— Да! — сделала шаг к нему, обхватила ладонями лицо и впилась в губы поцелуем.

Закрыла глаза. Всего лишь миг — и я отпустила Марьяна. Он ошарашенно смотрел на меня, и единственное, что я смогла произнести:

— Уже ничего не надо… Я пойду, — указала пальцем за спину.

Пятилась назад, ожидая от него хоть какой-то реплики, но Марьян молчал. Торопливо скрылась за поворотом.

Ох, как же у меня горели щеки! Даже страшно представить, что он обо мне подумал. Меня трясло. Злилась на Гавриила за то, что он поставил меня в такую ситуацию. Завернула за угол, и за спиной раздался противный голос:

— Это был самый жалкий поцелуй из всех. Это даже заслуживает награды как самое ужасное, что я когда-либо видел.

Обернулась. Собрала в кулак свое самообладание, чтобы не вывалить все, что я о нем думаю:

— О качестве разговора не было. Я свою часть уговора выполняю, а вот вы — пассивны, — припомнила его утреннее словцо в мой адрес. — Я не вижу, чтобы вы выполняли свои обещания. — Гавриил призадумался. — Вы обещали решить вопрос с моими родовыми птицами.

— Так и Татьяна Клест до сих пор в отборе, — оскалился он.

— А где гарантии, что после того, как она уйдет, вы не забудете что обещали? На вас у меня есть компромат, и я доказала, что готова выполнять ваши поручения, и вы, будьте так любезны, докажите, что умеете не только угрожать.

Гавриил сжал губы в тонкую линию, но промолчал. Пользуясь возможностью, проскользнула мимо него, пока он не засыпал меня очередными претензиями. Видимо, я сегодня не только Марьяна огорошила, но и Гавриила.

У входа в комнату стоял какой-то мужчина. Я настороженно посмотрела на незнакомца, и из двери показалась Жанна.

— Ты чего так долго? Мы тебя ждем битый час. Я же не могу впустить доктора Пингвина без твоего разрешения.

— Ой, простите. Проходите ко мне, доктор Пингвин.

Мужчина с густыми усами поправил округлые очки и прошел в комнаты. На туалетном столике поставил ридикюль и снял пиджак.

— Какой редкий вид, — сказал, рассматривая страуса. — Что произошло?

— Его сбил мобиль.

— Понятно-понятно…

Он стал осматривать птицу, которая на удивление вела себя очень дружелюбно. Меня даже возмутило такое лицемерие страуса: мы его спали, приютили, лечим, а он меня клюнул, но добродушно позволяет незнакомцу себя осматривать.

Доктор Пингвин посмотрел лапу, трижды цокнул языком. Из ридикюля достал бинт, небольшие шины, которые волшебным образом увеличились в его руке. Зафиксировал раненную лапу и погладил страуса по голове.

— Хорошо, что птица будет под вашим присмотром. Передвигаться ей нельзя. Лапа не сломана, но подозреваю, что кость треснула. Я наложил фиксирующий жгут. Выпишу микстуру, будете ее давать раз в день, и птица станет понемногу восстанавливаться. — Ветеринар сделал несколько записей на листке и протянул мне. — Через неделю я навещу больного.

Он накинул пиджак на плечи и сложил свои вещи.

— Через неделю? — опешила я.

Придётся прятать ее все время, а еще чем-то кормить и делать так, чтобы ее крик не привлек внимание.

Глава 6

Шестая глава

— Улыбайся, Софи. Все так, как нужно, — шепнул Станис, придерживая меня под руку.

Когда он предложил мне прогуляться, я обрадовалась возможности вырваться из дворца. Прошлые прогулки мне доставляли только радость, но в этот раз все изменилось. Стоило нам выйти и сесть в мобиль, как за нами увязалась пара пронырливых репортеров.

Станис этого и добивался, вот почему требовал, чтобы я была нарядной! Хитрец.

— Ты специально их позвал? — озвучила свою догадку.

— Я? Нет! Ты же сенсация, каждая встреча с тобой вызывает очередной скандал, что поднимает тиражи. Будь я на месте репортеров, я бы знатно покопался в твоем грязном белье.

Пока что в моем белье копался только страус. В буквальном смысле. От лекарств ему стало лучше. Пока я спала на диване, он залез в мой шкаф и разбросал его содержимое. Хитрый вор делал это в такой тишине, что когда я проснулась, казалось, в комнате прошел ураган. А негодяй натянул на голову мои панталоны, скрывая ими один глаз, как у пирата, и сидел на кровати с невозмутимым видом, словно не он это устроил.

— Мы поедем на мою фабрику. Ты должна иметь представление о ней, раз согласилась стать ее лицом.

— Должна, — ответила со вздохом, но Станис этого не заметил.

Он взахлеб рассказывал о семейном бизнесе, о влияние на моду, о том, как происходит производство. Я даже отвлеклась от грустных мыслей, в которых представляла, Гавриил придумывает для меня очередное заковыристое задание.

Мобиль остановился возле высокого кирпичного здания без окон. Мы вышли из машины, и к нам сразу подбежали двое проныр и начали фотографировать. Мы быстро вошли в потертую дверь, отгораживаясь от назойливого внимания.

— Они теперь всегда будут нас преследовать?

— А бывает как-то по-другому? — серьезно спросил портной. — Пройдем. Это тканевая фабрика «Паулин».

Вошли в просторный зал, в котором гудели сотни машин. Огромные лопасти наматывали тонкие нить на кадки, а ткацкие станки создавали тончайшее полотно.

— Раньше мы пользовались магией для производства деликатных тканей, но с приходом прогресса, все стало намного проще.

В следующем зале за швейными машинками сидело два десятки девушек. Они боялись на нас поднять глаза, но их любопытство было почти физически ощутимо.

— Ты же в курсе, что скоро произойдет бал-маскарад? — на ходу болтал Станис.

— Кто-то обмолвился об этом за вчерашним ужином.

— Поэтому мы и здесь! И нужно решить некоторые организационные вопросы.

Мы покинули швейный зал и оказались у стола холеной секретарши. Она была стильно одета и сидела с такой ровной спиной и гордым видом, что я тут же почувствовала себя неуютно.

— Мариночка, принеси нам кофе.

Станис открыл дверь, впуская меня в кабинет. Строгая выдержанная мебель, дорогие статуэтки на шкафу с книгами, коих было немного. В углу стоял манекен с драпированной материей.

— Присаживайся, — предложил мне, а сам занял место напротив за секретером.

Мариночка вкатила поднос, на котором стояла этажерка с разноцветными пирожным и две чашки кофе в белоснежных фарфоровых чашках, таких красивых и хрупких, что страшно брать в руки.

— Я подготовил документы, — он протянул мне наш с ним договор, — тебе нужно его только подписать.

Пробежалась по тексту и, не увидев ничего криминального, поставила подпись, которая засияла, скрепляя наш контракт магией.

— Теперь о самом интересном.

Взбудораженный, он поднялся с места и достал из книжного шкафа папку с эскизами красивых, но достаточно открытых платьев. Будь с моим телом все в порядке, я бы носила такие с удовольствием.

— Я, конечно, понимаю, что скромность — это твоя отличительная черта. Но на бал-маскарад я тебя одену как самую соблазнительную красотку.

Внезапно мне стало дурно. Я представила, как мои шрамы станут видны окружающим, как они будут смеяться и показывать на меня пальцем. И Марьяну это не понравится, может, он вообще решит избавиться от меня. Зачем ему ходячее напоминание его ошибки?

— Но я не ношу такие платья, — попыталась корректно отказаться.

— Нет, нет, не-е-ет! — пригрозил мне пальцем Станис и коснулся подписанных бумаг. — По договору я обязан одевать тебя, но не в ущерб портного дома «Паулин». Так что собирайся с силами, ты будешь выглядеть, как звезда! Иначе я разорву договоренность, и тебе придется платить неустойку.

— Большую? — спросила в надежде найти пусть к отступлению.

— Стандартную. Тридцать процентов от оговоренной суммы.

Я ахнула — это же огромные деньги! Придется придумать, как выкрутиться из этой ситуации.

Решила пока не рассказывать Станису о своих увечьях — до бала маскарада еще много времен, возможно, он изменит свое решение. Еще раз с кислой миной просмотрела эскизы, но портной не реагировал на мою провокацию. Не придя с ним к единому мнению, я покинула кабинет. Станис проводил меня через черный ход и посадил в другую машину.