Сирахама - Артур Прядильщик

Рююто неожиданно испытал… радость.

«Ох, старик, не нравится мне это!»

— Но если бы ситуация в Семье Асамия… чисто теоретически… могла бы измениться, это поменяло бы… текущее положение дел?

Миу внимательно смотрела на Рююто:

— Это было бы весомым камешком, падающим на чашу весов, Асамия-сан… хотя, конечно, не единственным.

— Все течет, все изменяется, Фуриндзи-сан! — Сдерживая радость и оставаясь доброжелательно-спокойным, заметил он. — В моей семье уже давно понимают опасность слепого следования некоторым замшелым традициям! Мы понимаем, что свободолюбивый склад характера моей будущей невесты не позволит ей быть счастливой в семейной жизни, если принуждать ее жить так, как это БЫЛО принято в моей Семье на протяжении веков. Поэтому Первым Наследником клана, моим отцом, мне дано разрешение на то, чтобы изменить текст брачного договора. В частности, мы намерены вычеркнуть из него пункт, по которому жена обязана проживать только на территории земель Асамия.

«Сука! Козел! Урод! Пид…рас!»

«Да, малыш. Вот это и называется — реал-политик. Умение идти на компромисс и выбивать козыри из рук оппонентов. Сильный ход сильного противника. Сильный гребанный ход!»

«Что делать-то будем, Старик?!»

«Надеяться, Малец. Надеяться, верить и бороться. Как бы пошло и избито это ни звучало»

Теперь очень кстати оказалась поддержка от Миу — ее ладошка успокаивающе сжалась.

— Мне приятно слышать о реформах в вашей семье, Асамия Рююто-сан! — Ответила девушка. — Они соответствуют духу времени и сделают счастливыми множество женщин, желающих связать свою жизнь с уважаемым кланом Асамия. Однако, позвольте быть откровенной: есть вопрос личных симпатий, который нисколько не зависит от договоренностей родителей или даже будущих жилищных условий. И который является не менее весомым камушком на чашах весов, о которых я говорила.

— Понимаю, Фуриндзи-сан. — Покивал Рююто. — Я приложу все силы, чтобы доказать вам, что я достоин ваших симпатий куда больше, чем… — Взгляд в мою сторону. — Кто-либо другой. Позвольте откланяться, Сирахама-сан, Фуриндзи Миу-сан.

Асамия Рююто поднялся и отвесил церемонный поклон. Что ж… будем вести себя по-взрослому — слегка дернул ладошку Миу вверх, призывая ее подняться. Поднялся следом:

— Ваша решимость делает вам честь, Асамия Рююто-сан.

Глаза присутствующих в столовой (а наблюдало за нами множество любопытных студентов) расширяются — я не кланяюсь, а без поклона соединяю руки в древнем приветствии бойцов кун-фу перед началом поединка — левая ладонь накрывает перед грудью правый кулак.

— И готовность идти на жертвы. — Вторит Миу, копируя мой жест, и добавляет почти с угрозой. — … Со своей стороны.

Снисходительно усмехнувшись, Рююто повторяет приветствие:

— С удовольствием познакомился с интересными людьми, не боящимися трудностей!

После чего, еще раз улыбнувшись Миу, разворачивается и плавно скользит к выходу из зала. Змеюка эдакая…

И — тишина. Студенты переваривают. Через несколько секунд столовая взрывается гомоном-обсуждением, а возле нашего стола материализуется Цукуба. Довольно улыбающийся.

— Кажется, я понял твой замысел, Сирахама!

— И как оцениваешь? — Без интереса спросил я.

— Без шансов. Против кланового бойца такого уровня ты — как котенок. Хотя, хрен знает, чему там тебя в «Приюте сумасш…»… э-э-э… в «Приюте героев» учили. Ой, — Спохватился он и шутливо-покаянно закланялся в сторону Миу. — Прошу простить недостойного простолюдина, Фуриндзи-химе! Это все от недостатка воспитания, Фуриндзи-химе! Я совсем не хотел оскорбить благородное растение «хрен», Фуриндзи-химе!

Миу с улыбкой отмахнулась от ненатуральных извинений и спросила:

— Наверно, уже и тотализатор организовал, Цукуба?

— Ну, дык, на том и стоим, Фуриндзи! Конечно!

— И…

— Двадцать шесть к одному. В пользу твоего будущего жениха, разумеется! Я про официального, конечно. Если слухи не врут. И то, только потому, что еще не все сделали ставки. Если дойдет до «пятьдесят к одному» — придется прекратить прием ставок. — Деланно-печально вздохнул он.

Миу помрачнела и снова схватилась за мою руку. Цукуба умильно нас рассматривал:

— Гы! Ну, прямо романтическая манга с влюбленными, которых разлучает нехороший дяденька-злодей!

— Такой большой, а мангу читаешь! — Фыркнула чуть покрасневшая Миу.

— Гы! Куда уж мне до благородных, Фуриндзи-химе! — Цукуба перевел взгляд на меня. — Ну? Твои условия, Кенчи?

— Если уговоришь Асамия Рююто участвовать в соревнованиях, то я тоже согласен.

Взрыв страха и негодования со стороны Миу. Она почти прошипела:

— Кенчи! Он же тебя убьет!

— Не убьет, Фуриндзи, не переживай! — Отмахнулся Цукуба. — За проведением поединков будут внимательно наблюдать, и будет вестись запись на видео. Даже не покалечит… сильно, хе-хе-хе.

— Все в порядке, Миу. Я знаю, что делаю.

— Кенчи, как ты себе это представляешь? — Ласково поинтересовался председатель клуба каратэ. — Вот подхожу я к клановому бойцу задавак-Асамия и предлагаю ему поучаствовать в каком-то жалком институтском чемпионате!

— Надеюсь на силу твоего убеждения, Цукуба! Меня же ты, в конце концов, уговорил?

— Во-первых, не до конца, а только при выполнении твоего условия. Во-вторых, ты — не клановый… пока. («Дьявол! Уже и это кто-то разнюхал!») Во-вторых, мне что теперь, для каждого упирающегося организовывать перевод жениха-соперника из других институтов?

Миу фыркнула… да и я заулыбался:

— Что касается кланового бойца, Цукуба… В чемпионате что, вообще не будет клановых?

— Будут, разумеется! — Возмутился Цукуба. — Но это же — Асамия! К тому же — прямая линия наследования! Это ж совсем другой уровень!

— Ты как маленький, Цукуба! Видно, перечитал манги. — Решившись на что-то, подала голос Миу. — Скажешь правду: Сирахама, де, согласен участвовать только, если будет участвовать Асамия Рююто. Вот увидишь: рванет на чемпионат — всемером не удержите!

— О! — Округлил глаза Цукуба. — Я чего-то не знаю? Впрочем, ваш разговор со стороны выглядел достаточно зловеще… как в этой самой манге, гы… Ладно, будет вам Асамия на чемпионате!

— Когда начало?

— Как обычно, Сирахама. Как обычно. В четверг — отборочные, в пятницу — основная часть. Система — олимпийская. И, разумеется, — Цукуба широко улыбнулся. — Вы будете в разных группах!

«Логично. Если мы не в состоянии пройти в финал, то можно и не дергаться…»

Цукуба подмигнул, поднялся и собрался уходить…

— Кенчи. — Неожиданно бросил он.

— М?

— Ставки, конечно, делают против тебя, но народ все равно за тебя болеть будет. Наверно потому, что от личного отношения твой проигрыш и потеря денег никак зависеть не будет. Но все равно…

— Спасибо.

— Да мне-то за что. — Пожал могучими плечами Цукуба и махнул рукой. — Бывай! А! — Он хлопнул себя по лбу и вернулся. — Фуриндзи, а ты не хочешь поучаствовать? Вынесешь Асамия на отборочных — вот смеху-то будет! Ха-ха-ха!

«Старик! А зачем нам это?»

«Что?»

«Ну, зачем ввязываться в заведомо проигранный поединок?!»

«Чтобы проиграть сражение, но выиграть войну, разумеется!»

«А без многозначительного пафоса нельзя?»

«А без пафоса нам совсем херово будет, Малой — даже моего аварийного запаса здорового цинизма уже не хватает. Нам ведь, без вариантов, в финал выходить придется…»

Ни ушей, ни антенок, ни мефистофелевского носа, ни раздвоенного змеиного языка. Парень привлекательный — интеллигентный, высокий, худощавый. С чуть-чуть наивным взглядом… хитрого крокодила. С иголочки черный костюм, изысканно-скромный галстук и неброские, но очень-очень дорогие туфли. С девушками у него, насколько знаю, полный порядок. А именно: недостатка в них не испытывает и обязательствами себя не обременяет.

— Ниидзима, ты ведь все знаешь?

— Как говорила одна девочка: «Я не знаю всего, а только то, что знаю»… Э-э-э? Что-то не так с моей головой?

— Ищу кошачьи уши… Наверно, показалось…

— Они появляются ближе к полуночи. Вместе с хвостом и шерстью. Белой. Пушистой.

— Что ты знаешь о боях без правил? — Задаю быстрый и четкий вопрос, внимательно слушая чужие эмоции.

— Ну, поговаривают, что такие проводятся во многих местах Токио… — Очень убедительно пожимает плечами, но в эмоциях… насторожился. Хотя до этого был совершенно спокоен. — Даже по телеку регулярно показывают. Название шоу, прости, не помню — не любитель больших потных мужиков.

— Эх, а говоришь, что все знаешь! То, что показывают по телеку — ерунда на палочке. Сам знаешь. А вот те бои, в которых по-настоящему «без правил»…

И слушаю-слушаю-слушаю… Есть!