Я призываю любовь - Ноэль Бейтс

Намек был ясен, но Скотт как ни в чем не бывало направился обратно в гостиную. Теперь ему стало ясно, что он должен сделать — тактично, но серьезно поговорить с ней об этом браке, напомнить, что в настоящий момент она отвечает не только за себя.

Да и не подходят они с Роджером друг другу. Конечно, это его не касается, но каково будет им понять через пару лет, что их жизнь превратилась в кошмар?

Скотт сел, не говоря ни слова. Розалин в молчании застыла у двери. Наконец он сказал:

— Я могу рассчитывать еще на одну чашечку кофе?

5

— Еще одну чашечку кофе… — отозвалась она. — Еще одну чашечку кофе?!

— Да, пожалуйста.

Скотт поудобнее устроился на диване, сложил руки на груди и бесстрастно уставился на нее.

Розалин смотрела на него, не желая этого, но не в силах отвести взгляд. Она чувствовала, как бешено бьется сердце, а тело оставалось как бы неживым. Действовал ли на нее так же Джеймс Лич? Возникало ли это ощущение удушья? И откуда вдруг взялось подозрение, что, возможно, они с Роджером не пара? Что физическая привлекательность не обязательно сопутствует нормальным семейным отношениям?

Она тряхнула головой, прогоняя наваждение. И взгляд ее случайно упал на кольцо. Вид сверкающего бриллианта на пальце принес ей облегчение. Это было нечто единственно определенное в ее жизни, когда вокруг все рушилось. Роджер — надежда и опора!

Розалин подняла взгляд и встретила вежливую улыбку Скотта.

— Только побыстрее, ладно?

Почему, подумала она, я уверена в себе, когда дело касается работы, и становлюсь на редкость беспомощной, едва что-то затрагивает мои чувства?

Вернувшись в гостиную, Розалин протянула ему чашку, села и деланно зевнула.

— Трудный выдался день, да? — посочувствовал Скотт. — Как дела в больнице?

— Вы остались только затем, чтобы спросить об этом?

Скотт пожал плечами. Но поскольку было видно, что он ждет ответа, Розалин кратко перечислила, что делала в больнице, а потом спросила, чем занимался он.

— Встречами, — поморщился он. — Проклятие всей жизни бизнесмена.

— Особенно такого, который берется за несколько дел одновременно, — съехидничала Розалин.

— И при этом справляется с ними со всеми. — Скотт отпил кофе. — Рад был познакомиться с Роджером, лично посмотреть на него.

Розалин не ответила. К чему он клонит? — гадала она. Вопросы Скотта, как ей уже было известно, всегда имели двойной смысл.

— Роджер — славный парень, — продолжил он.

— О, я так рада, что вам он понравился, — ядовито улыбнулась Розалин. — Сегодня я буду спать спокойнее, чем всегда.

— Говорят, сарказм служит средством держать собеседника на должном расстоянии.

— Правда? — удивленно подняла она брови.

— Да, именно так. Вы не хотите, чтобы я расспрашивал вас о Роджере?

— Быстрее допивайте кофе.

Розалин изобразила еще один зевок, но на этот раз неудачно. Возможно, подумала она, его присутствие держит меня в напряжении.

Глядя на Скотта, Розалин ощущала смущение и возбуждение одновременно. И дело было не в его внешности. Разве мало она встречала привлекательных мужчин? И не в его богатстве и могуществе. Болезни уравнивают всех, и в больнице она убедилась, что социальное положение не самое главное в жизни.

Скотт, конечно, был умен, но умных тоже на свете немало. Так в чем же дело? В сочетании всех этих качеств? Ей хотелось понять это, решить сложную головоломку, чтобы не перехватывало дыхание всякий раз, когда она видела его.

Вместо этого Розалин почувствовала, что в ее защитной броне образовалась брешь.

— Вы давно с ним знакомы?

— Ах, вот в чем дело! Вы решили устроить мне допрос по поводу Роджера, хотя я не понимаю, какое отношение все это имеет к вам.

Скотт бесцеремонно разглядывал ее.

— Значит, я попал в точку. По-моему, вы поторопились с помолвкой. Не понимаю, что у вас общего с этим парнем?

Розалин раскрыла рот от удивления. Уж не ослышалась ли она?

— Не хотите ли вы сказать, что я должна была спросить вашего совета, прежде чем обручиться? — усмехнулась она, а Скотт недовольно нахмурился.

— Повторяю: ваш отец сейчас нуждается в вас. Могу только предположить, что Роджер специально нацепил вам это кольцо на палец, чтобы удержать в Лондоне.

— Роджер не нацеплял мне кольцо на палец! Вы считаете, что у меня своего ума нет?

— Женщины имеют привычку терять всякую связь с реальностью, едва зазвонят свадебные колокола…

— Что? — Розалин зло уставилась на него. — Пару дней назад я была образчиком тупоголовой карьеристки. Теперь внезапно становлюсь безмозглой дурой, теряющей разум из-за кольца на пальце. Что это значит?

— Вы преувеличиваете, — сдержанно отозвался Скотт.

— Я преувеличиваю? Вы пришли в мой дом без приглашения и пытаетесь читать мне лекцию о том, как мне устроить свою жизнь! И вы удивлены, что мне это не нравится?

Разве он не был мужчиной того типа, который она ненавидела? Мужчиной, который раздает приказания и высказывает свое мнение даже тогда, когда его не просят об этом? Она попыталась подумать о Роджере, представить его спокойное, славное лицо, но не смогла. Все ее воображение занимал Скотт Барфилд.

— Кроме того, я считаю вас и Роджера совершенно неподходящими друг другу в качестве супругов, — невозмутимо добавил Скотт.

Розалин чувствовала, что ее лицо горит огнем. Как он смеет? Мне тридцать четыре года. Я высококвалифицированный врач, а не полная идиотка! — возмутилась Розалин и сердито произнесла:

— Мне очень нравится Роджер. Нам хорошо вместе. Возможно, это не соответствует вашим представлениям о том, зачем люди женятся, но наши отношения — это наше дело. Доверие и дружба — вот качества, являющиеся основой брака.

Розалин хотелось повторять последние слова снова и снова, поскольку это успокаивало ее. Она не понимала, до чего ей нужны были постоянство и определенность в жизни, пока в нее не вошел Скотт Барфилд.

Прочные браки не зиждутся на диких взлетах и падениях, на агонии и экстазе. Спокойствие не может опираться на непредсказуемость. А она не знала покоя с тех пор, как вернулась в Шотландию. Все перевернулось вверх дном, все ее представления о доме, об отце, о своей лондонской жизни. Ей хотелось крикнуть Скотту, что она хочет вернуть то, что было, и Роджер поможет ей в этом.

— Вы говорите о браке как о деловом соглашении, — заметил Скотт. — Вы любите Роджера?

Розалин долго не отвечала. Затем тихо произнесла:

— А вы любили свою жену?

— Нет. Или, пожалуй, следует сказать: недостаточно любил. Сейчас она живет на другом конце света, и я счастлив от этого.