Крутой пришелец - Дмитрий Суслин

Я вздрогнул, но не потерял присутствия духа. И вскоре мы были в театре.

Обыкновенный античный театр, больше похожий на стадион. Рассчитан на пять тысяч мест. И все они стремительно заполнялись. Я даже глазам не поверил.

– Ты же говорила, что вас тут полторы тысячи человек! – возмущенно заметил я Флоре.

– Так наши девочки собрались со всей страны, когда услыхали, что в столице объявился Супермужчина. Ведь ты полюбишь и их?

– Конечно! – махнул я рукой и вытер с лица пот. Не скрою, я волновался.

– Так начинай же! – Флора подступилась ко мне.

– Начинаю! – громко объявил я, когда увидел, что больше свободных мест не осталось. – А ты, почему не заняла место?

– А разве я буду не рядом с тобой?

– Нет, – хорошо поставленным медицинским голосом, не терпящим возражений, сказал я. – Ты должна быть вместе со всеми. Иначе у меня ничего не получится.

Флора недоуменно пожала плечами и пошла к царице. Села с ней рядом и надула губки.

– Внимание! – громко сказал я и поднял к небу руки, чтобы привлечь к своей особе всеобщее внимание. Да, акустика здесь действительно потрясная. Мой голос уносился в небо, разливался над стадионом и преображенным тут же возвращался обратно. – Вы слышите меня, амазонки?

– Да! – Хор амазонок прогремел как шум океана. – Мы слышим тебя, Супермужчина!

– Прекрасно! Милые мои! Хорошие! Добрые и ласковые! – Я придал своему голосу монотонность. = Успокойтесь и вслушайтесь в мой голос. Не правда ли он прекрасен?

– Да! – накатила на меня новая волна ожидания и сладострастного желания. – Это так!

– Он прекрасен, потому что прекрасны вы! Ваши глаза, руки и губы, все это достойно восхищения и поклонения.

Теперь ответом мне была тишина. Амазонки явно не ожидали такого услышать, но им было приятно. И я достиг главного: полностью овладел их вниманием и сконцентрировал его на своем голосе. Теперь надо осторожно и аккуратненько продолжать.

– Теперь, если вы хотите испытать все прелести моей несокрушимой любви, вы должны выполнять все, что я сейчас попрошу. Посмотрите наверх.

Амазонки послушно задрали головы к небу. Мой голос окреп, дыхание выровнялось, и я продолжал:

– Вы видите прекрасное желтое небо и голубые облака. Теперь закройте глаза и сделайте глубокий вдох. Медленно выдохните. Еще раз. Вы по прежнему видите небо. Оно бездонно, и только боги летают по нему на своих серебряных колесницах. Закройте глаза и представьте, что боги это вы, и это вы летаете в колесницах, и поражаете с них золотыми стрелами простых смертных. И это перед вами преклоняются все живые существа на земле. И это справедливо, потому что кому поклоняться, как не вам, прекрасные и богоподобные мои?

Так, я сделал паузу, чтобы женщины могли представить все, что я им наговорил, вижу, что на многих уже подействовали мои слова. Еще немного лести:

– Нет прекраснее на свете народа, чем вы, гордые повелительницы пустыни! И все мужчины должны принадлежать вам и только вам. Принадлежать так крепко, как сейчас принадлежу вам я.

Ага! – вот это их проняло капитально. На лицах блаженные улыбки, щеки горят, губы пылают. Балдеж начался. Немного им надо. Я дал следующую установку:

– Теперь, не открывая глаз, опустите голову на грудь. Прекрасно, хорошо. Настоящая любовь должна исходить от сердца. Представьте свое сердце, прислушайтесь к его стуку. Оно бьется, потому что любимо. Теперь самое главное. Пусть каждая из вас забудет о той, что сидит рядом с ней. Забудьте. – Так, кажется они готовы, и я перехожу от коллективного внушения к индивидуальному. – Забудь. Ты слышишь меня? Забудь обо всех на свете женщинах, потому что я обращаюсь теперь только к тебе. Ты меня слышишь?

Амазонки, каждая из которых находилась в полной уверенности, что я обращаюсь к ней и только к ней, кивнули и заулыбались. Глаза у них были закрыты. Теперь уже никакая сила кроме меня их не откроет. Так что теперь я смело сел на мраморную скамеечку и выпил глоток вина. Глотка прочистилась. Можно продолжать.

– Ты слышишь только меня, ты видишь только меня. Рядом никого нет. Есть только я. И только мой голос. И мы с тобой одни на всем белом свете. Ах, нет! Я ошибся! Есть еще любовь. Наша с тобой любовь, ведь мы так любим друг друга. Вот теперь я преданно и с нежностью заглядываю тебе в глаза и дотрагиваюсь пальцами твоей руки. Какая она у тебя красивая.

– Ах! – прокатился над амфитеатром первый легкий вздох.

– Какая белая и нежная у тебя кожа! – я продолжал вешать лапшу на уши бедным загипнотизированным амазонкам. – А эти губы! Дай, я и их коснусь пальцами. Поглажу твое лицо.

– Ах! – второй вздох.

– Как ты красива сегодня! (Это я стибрил у Меладзе).

– А-а-ах! – третий вздох чуть более продолжительный.

Моя идея работает! Ай да я! Ну не гений ли? Где это я читал, что женщины любят ушами? В каком пособии для мужчин? Уже не помню. Но сейчас я в этом убедился воочию. Любят, да еще как! Ну, пусть любят. Главное, что я вовремя вспомнил своего приятеля Валерку, который работал в службе «Секс по телефону». Он там диспетчер на коммутаторе, и однажды привел меня на работу, и показал, как они работают с клиентами. Я еще тогда понял, что для человека умеющего хорошо и грамотно говорить, ничего в этом сложного нет. Только энергии много уходит.

– Когда бабки нужны будут, приходи, – предложил мне тогда Валерка. – Я тебя посажу на телефон.

Я тогда, естественно, отказался. Ан вон, теперь сама жизнь заставила заняться этим бизнесом. И теперь мне надо продолжать мой сеанс секса по телефону, правда, в данный момент без телефона, но зато для самых широких масс.

– Я приближаю свое лицо к твоему милому личику и ощущаю сладкое дыхание, которое исходит из твоих уст. Твои губы манят меня своей свежестью, и я не могу удержаться!

– А! – Это почти у всех женщин прервалось дыхание. Быстрее, пока они еще тепленькие!

– Прими мой поцелуй. Он долгий и страстный.

Я чмокнул губами и сделал паузу. Теперь уже можно было немного отдохнуть. Амазонки все делали сами. Над театром раздавалось многоголосое чмоканье. Они просто впали в кайф. Признаюсь честно, я такого даже не ожидал.

На какое-то мгновение мне даже стало стыдно, что я самым бесстыдным образом морочу головы этим наивным и диким созданиям. Но что поделать? Чего не сделаешь ради спасения своей собственной сексуальной значимости и полового функционирования? Я проделал еще несколько страстных поцелуев. От губ перешел к ушам, потом к глазам, ко лбу. Особенно амазонкам понравилось, когда я добрался до того места, где начинают расти волосы. Они просто замлели. Некоторые безвольно опустились на землю и извивались у ног своих соседок. Другие изогнулись и сами себя гладили по лицу, третьи размахивали руками, а четвертые, видимо самые практичные и хитрые (такие как Флора и Земфира) прильнули к подвернувшимся под руку подругам, совершенно искренне при этом думая, что это я. Зрелище, скажу вам, не для слабонервных. Хорошо, что однажды я работал в псих диспансере и такого там насмотрелся… Когда я заметил, что их страсти чуть приутихли, то глотнул еще вина и продолжил: