Нулевая точка (СИ) - Дарья Земская

Попаданка радостно хрюкала и утирала брызнувшие от смеха слёзы.

— Значит, я всё правильно поняла. Ты знаешь, как он твоё имя сократил?

— Знаю, — скрипнула зубами полуорка, — Аньечка. За Аньечку я его головой в унитаз запихаю и воду спущу. Аньечка, мля…

Тут А`арнья получила вызов по ментальной связи.

— Пошли, его Темнейшество твою подругу на ноги поставил и со стола согнал.

Три пары глаз, жёлтые полуорочьи, синие полуэльфьи и зелёные человеческие, внимательно смотрели за перемещениями по палатке его Темнейшества. Сам Эстэл, заложив руки за спину, топтал дно палатки массивными гриндерсами. Нежная любовь к театральщине была у его Темнейшества в крови.

— Дамы, — патетично начал Эстэл, — на данный момент мы имеем две проблемы. И если одна более-менее решабельна, то вторая может отнять меня у вас.

— И оставить нас вдовами, — гыгыкнула себе под нос попаданка, за что и получила два тычка под рёбра. — А что я такого сказала?

Его Темнейшество сделал вид, что ничего не услышал.

— Первая проблема, это портал, к которому никак не подойти. Круг адептов вы все видели, дальше никак не пройти. Даже мне.

— А у нас в машине пластид, — протянула Машенька. — Причём столько, что можно замок взорвать. В каменную крошку.

— К порталу не подойти, — напомнила А`арнья.

— А если попробовать ромашки? — припомнила свои прошлые жизни Лиэль. — От Тёмной Цитадели, от ромашкового поля. Окружить палатку ромашками и перенести к порталу.

— Это может сработать, — потёрла подбородок полуорка. — Хотя, на сколько я знаю, ромашки это временная аномалия. Так, ваше Темнейшество?

Эстэл кивнул. Сам, своими руками, полторы тысячи лет назад выкапывал в одном любопытном Мире эти ромашки с эффектом временной аномалии. Причём управляемой аномалии. То ромашковое поле окружало домик местной Бабы Яги. Если из дома кто-то вылезал через окно, то необходимо было залезть именно в то же окно, что бы никто не хватился. Сколько бы времени ни прошло, в домике оно как бы застывало. Эстэл это выяснил опытным путём, пока подготавливал плацдарм для этого Мира. То есть воровал ромашки и выносил одну из многочисленных лабораторий той самой Бабы Яги.

За ромашки Эстэлу тогда ничего не было, но за вынос лаборатории протектор, от всей души, передала смачный пинок раздвоенным, когтистым копытом.

— Не может, — оскалился его Темнейшество. — Оно сработает. Сейчас, в этот самый момент, палатку окружает поляна ромашек. Точно такая же поляна покрывает верхушку холма с порталом. Если оттуда выйдут черти, то они до-о-олго по поляне гулять будут. Где там ваш пластид? Куть-куть-куть-куть…

В палатку, скромно мигая фарами, сунула бампер машина.

— Иди сюда, моя хорошая, — сюсюкал его Темнейшество. — Иди, иди, мы тебе вес облегчим, мотор от бентли поставим. Хочешь моторку от бентли?

Девятка утвердительно бибикнула.

— Будет. И корпус тебе будет. Как, уже меняли?! Какой вольфрамо-кевларовый с алмазным напылением?! А вот как сейчас вспомню экзорцизм!

— Это не бардак, — откомментировала Машенька.

— Это дурдом, — поддержала А`арнья.

— И сегодня день открытых дверей, — добила Лиэль.

Машина открыла багажник, вышвырнула из себя пластид, канистры с бензином, чемодан с инструментами и затихла. Чемодан, весело брякая своим содержимым, приземлился на ногу его Темнейшеству. Гриндерс не спас.

— Вы кого притащили?! — шипел сквозь зубы Эстэл, прыгая на одной ноге до ближайшей табуретки. — Какой, к чертям лысым, серо-зелёный корпус для подключения?! К чему подключатся?! Тьху…

— К человеку, — сказала Лиэль. — Разъёмы по позвоночнику и в мозг. Я всё помню, и корпус этот, и другой, фиолетово-серый, рогатый. И летающий город помню, Машка аккурат оттуда первый раз сбежала, сочувствующей оказалась. И ещё я помню Амет и обстоятельства её рождения. А`арнья была свидетелем, как вы потроха выблёвывали и пол себе меняли. А сейчас здесь был протектор, точнее его сознание, что как бы нам всем намекает, что её всё таки надо поднимать. Если вы ничего из этого не помните, это буду помнить я.

Полуэльфка встала с табуретки и, уперев руки в бока, наклонилась к его Темнейшеству нос к носу.

— Это понятно?

Естественно, Лиэль сильно рисковала. Что могло прийти в голову его Темнейшеству с учётом того, что даже он ничего не помнил, было неизвестно. Даже с восстановившейся телепатической связью. Щиты и блоки Тёмный Властелин всегда умел ставить на зависть.

Его Темнейшество, отойдя от отповеди, устроенной полуэльфкой, вновь начал командовать:

— Все сосредоточились на портале и выходим. Надо же, получилось.

За его спиной похмыкали.

— А знаете, девочки, мы всё таки идиоты, каких поискать, — сказал Эстэл, выйдя из палатки.

— Почему? — искренне обиделась А`арнья, отпихивая других девочек от полога палатки.

— Мы не учли того факта, что сами можем трансформироваться при попадание в зону действия портала. Как же лоб чешется. Никто на халяву рогов не хочет?

Его Темнейшество шагнул обратно.

— Ой, какая прелесть! — восторженно взвизгнула Машенька, и, подбежав к Эстэлу, протянула руку. Пощупать. — Можно?

Тёмный Властелин склонил голову.

— Это не я, — отшатнулась А`арнья.

— Ага, — тут же согласилась Лиэль, — их ветром надуло.

Голову его Темнейшества украсили две пары рогов. Одна, маленькая и аккуратная, но линии роста волос, и вторая, растущая за ушами, напоминающая символ «тильда», острыми кончиками вперёд и вверх.

— Это ребёнка может ветром надуть, — не согласилась полуорка. — А тут — рога.

— Ну да, рога, — фыркнула полуэльфка. — А за тобой мой женишок несостоявшийся бегал. Вот что у вас было, а? А?!

— Дура!

— Сама дура!

И две полукровки, вцепившись друг другу в волосы, покатились по полу.

— Давайте им грязевую ванну сообразим, — Машенька тут же переключилась на новое развлечение. — А то так не интересно.

— Это мысль, — согласился его Темнейшество.

Комок из визжащих девиц засыпало кусками чернозёма. Хорошо вскопанного и рыхлого. Следом полилась вода.

— Ай, холодная же! — заверещали полукровки в два голоса, расползаясь каждая в свой угол и, оттуда сверля попаданку злыми взглядами, придумывали и откладывали на потом планы страшной мести.

— Успокоились, хрюшки-свиньи? — с довольной рожей спросил его Темнейшество. — Политического убежища друг от друга не надо?

На первый вопрос девицы кивнули, на второй покачали головами.

— Раз так, то брысь отсюда приводить себя в порядок. На всё про всё полчаса.

— Эм, ваше Темнейшество, — спросил грязевой колобок, сверкая наглыми, синими глазами, — а где? Мы же не в Цитадели.

— А`арнья покажет, — махнул рукой Эстэл.

Второй грязевой колобок цапнул первый за шиворот и выволок из палатки.

— Мы разве не у портала? — вытаращилась Машенька.

— Нет, мы так, где и были, — ответил Эстэл, новым взмахом расщепляя грязь на молекулы. — Всё дело в ромашках. Я и сам не знаю, как они работают, но они одновременно могут быть временной аномалией, то есть допустим для меня пройдут сутки, для тех, кто вне аномалии — год. И это портал в любое другое место на выбор, стоит только о нём подумать. Главное, что бы там тоже росли ромашки. Больше ничего там расти не должно.

— То есть, если я сейчас подумаю о Тёмной Цитадели и шагну из палатки, я там окажусь? — недоверчиво спросила Машенька.

— Ты — да, ещё А`арнья и Лиэль. Естественно я. И протектор.

— Эвона как, — попаданка подтянула к себе табуретку и села. — А вот вы, вроде как, Тёмный Властелин, а сейчас заняты тем, что хотите закрыть портал в ад. Вместо того, что бы по всем законам жанра, объединится с Адской канцелярией и пройтись по Миру огнём и мечём.

— Зачем? — не понял Эстэл, тоже подтаскивая к себе табуретку, садясь и вытягивая ноги. Напротив прохода.

— Так законы жанра же, — втолковывала Машенька, тоже отказываясь понимать в упор логику Тёмного Властелина. — Все так поступают.

— А я — нет, — Эстэл вновь продемонстрировал зубы. — Этот Мир и так мой. С самого начала. Зачем мне его завоёвывать, если я его обрёк на перенаселение, запретив войны? Я питаюсь разумными существами, их энергией. Зачем мне сознательно уменьшать количество еды?

— То есть, — поразилась попаданка, — вы разводите разумные расы, как скот?

— Именно. Так же я предоставляю им свод основных законов, за нарушение которых преступников доставляют в Тёмную Цитадель. Надеюсь, тебе не надо говорить, что я с ними делаю?

— Не надо. И на сколько вам хватает, допустим, одного человека?

— Если у меня нет серьёзных ранений, или никого не нужно вытаскивать с того света, как сегодня Алатиэль, отдавая энергию на то, что бы запустить регенерацию, то одного человека на три-четыре месяца.