Газета День Литературы # 167 (2010 7) - Газета День Литературы

О том, что так глупа судьба,

Мне не сказал Всевышний.

***

Мне тихий шелест стал ночами сниться.

Иль дуб шумит листвой на склоне дня,

Иль Бог тихонько шелестит страницей,

Склонясь лицом над Книгой Бытия.

В той Книге есть моей судьбы страница.

Что мне сулит Господь? Какой удел?

Быть может, завтра час пробьёт явиться

На Суд небесный, не закончив дел?

А может быть, сама любовь, как птица,

Крылом коснётся сердца моего…

Мне тихий шелест стал ночами сниться,

В нём скрыта тайна Бога самого.

***

Какое счастье видеть – ты мне рада!

Утратив веру, я опять воскрес.

Твоя любовь – великая награда,

И, да простит мне Бог, великий крест.

Твоя любовь была б великим счастьем,

Когда б не этот груз минувших лет,

Когда б не опыт – усмиритель страсти,

Когда б не знать, что вечных истин нет.

И что теперь? Начать всю жизнь сначала?

Разрушить кров, сжечь позади мосты

И строить дом у дальнего причала,

Дом на песке, где только я и ты?

Ну, что ж, рискнём! Любовь – небес награда,

И для нёё все средства хороши.

А для самой любви так мало надо –

Сорвать замок с тоскующей души,

Войти в свой сад, на грусть настроить лиру,

Рябины гроздь чуть-чуть прижать ко лбу

И ощутить свою причастность к миру

И благодарность Богу за судьбу.

***

О, жена моя! Ты – богиня,

Нерастраченна и чиста.

Я молю тебя, помоги мне

Причаститься твоим устам.

Ты прекрасна в объятьях Морфея,

Сон, как ангел, слетел на чело.

В шумном городе спящая фея,

Для которой не жаль ничего.

Обе груди – в них сладость початка –

Налитые упругой волной,

Как повздорившие волчата,

Отвернулись одна от другой.

Сам Роден изваял твои бёдра,

А улыбка светла и тиха.

Пахнешь ты молоком и мёдом,

Как ребёнок, не знавший греха.

Спи, любимая, счастье – в покое.

Ты нежна, как фиалка в росе…

Неужели возможно такое:

Ты проснешься – и станешь… как все.

***

Осенний лес прощается с теплом,

Поля ветрами и дождём омыты.

И на душе и чисто, и светло,

Как после Богом принятой молитвы.

Родник мне шепчет: "Наклонись, попей…".

Вода с лица смывает тень кручины.

За мой рукав цепляется репей,

Как человек за жизнь перед кончиной.

Гляжу я вдаль с высоких берегов,

И мыслю: для чего живу на свете?

Я не прошу у Бога ничего,

Лишь только б знать – что будет после смерти?

Судьба моя с ольховым посошком

Бредёт по свету, как перо по свитку,

И тянет сквозь игольное ушко

Пустых забот и дней печальных нитку.

***

По небесным синим дорогам

Облака плывут чередой.

Облака – это выдох Бога,

Пролетевшего над землёй.

Облака бегут век за веком,

И конца веренице нет.

Облака даны человеку,

Чтоб он помнил про белый цвет.

Это цвет чистоты и чести,

Непорочной ризы Христа,

Белоснежной фаты невесты

И мистической тайны листа.

Это цвет и пурги-завирухи,

И черёмух, умытых росой,

И цвет савана вечной старухи

Со сверкающей в мраке косой.

Белый цвет – укротитель ночи,

С ним враждуют и нечисть, и ад,

И порочные чёрные очи,

И Малевича чёрный квадрат.

Вечный спор темноты и света,

И конца этой распри нет.

Но я знаю – без чёрного цвета

Был бы скучен наш белый свет.

ОДА РУССКОЙ ОСИНЕ

Пусть на сукина сына

Страх наводит осина…

(из русского фольклора)

Осинка тонкая, ты проклята Россией!

По чьей-то прихоти и явно неспроста

Тебе ярлык повесили насильно,

Что тяжелей чугунного креста.

Мне не понять коварства сей причуды.

Но почему, во имя чьих идей

Тебя назвали "деревом Иуды" –

Мол, на тебе повесился злодей?

Какая ложь! Но что за ней таится?

Ведь знают все – кого ты не спроси:

Христа предавший – он на смоковнице

Покончил жизнь. Так Библия гласит.

Так почему ж тебя оклеветали,

И, словно под гипнозом лживых слов,

С проклятьем кол осиновый вбивали

В гробы вампиров, ведьм и колдунов?

Осинка бедная, уж ты хлебнула лиха,

Проклятий тени на тебе лежат,

И даже в день безветренный и тихий

Твои листочки от обид дрожат.

О, сколько нас, невинно пострадавших

И преданных проклятью без вины!

А сколь их – ушедших, не узнавших

Слов покаянья от своей страны?

Осинка русская! Пред ликом поколений

Я снять с тебя проклятие берусь

И, преклонив перед тобой колени,

Молю: прости обманутую Русь!...

***

Когда гляжу на лик Пречистой Девы,

Исполненный сияния небес,

Я слышу с неба чудные напевы,

А за спиной нашёптывает бес.

Там, за спиною – ругань, водка, нечисть,

Разор и кровь, безверье и печаль.

А здесь – покой и пенье звёзд, и вечность,

И шёлк небесный, льющийся с плеча.

Два разных мира, сомкнутых веками.

Один – земной, где грех, страданье, смерть.

Другой – как сон, виденье, зазеркалье,

Куда живым проникнуть не суметь.

Но есть ли он – мир Бога, мир видений?

А если вдруг он – вымысел, мираж,

Что сотворил какой-то древний гений,

Чтоб сказкой скрасить путь печальный наш?

И если Бог своим вселенским оком

Глядит на нас сквозь полумрак времён,

То почему ни жестом, ни намёком

Не даст понять, что есть в природе Он?

А может, в том и есть загадка Бога,

Что до сих пор терзает грешный мир –

Поверить в то, чего нельзя потрогать,

Что есть не плоть, но Вечность, Дух, Эфир?

Он дал нам право – верить иль не верить,

Самим решать – есть Бог иль Бога нет?

Самим открыть или захлопнуть двери

На небеса, где будет дан ответ.

***

Гляжу ли я в бездонный омут неба,

Грущу ли, получив дурную весть,