Оплавленный орден - Сергей Самаров

– Товарищ подполковник, извините, можно у вас мобильник попросить для короткого звонка? Жене сообщу, что домой бегу. Чтобы гости без меня за стол не садились. А то у меня на мобильном деньги закончились.

– Нет проблем, – сказал Виталий Владиславович, вытащил телефон и протянул водителю.

Тот, в самом деле, разговаривал коротко и конкретно, даже отрывисто, как местные мужчины обычно разговаривают с женщинами. И вернул мобильник.

– До завтра, – сказал подполковник, пожал руку Ахунду Гафуровичу, поднялся по крыльцу до двери и обернулся, только услышав ругань водителя:

– Что опять случилось?

– Когда же это я умудрился? – сам себя ругал Ахунд Гафурович. – И совсем, что ли, голову дома оставил, когда за порог вышел! Вот балбес! Даже не заметил!

Он стоял перед машиной. Подполковник спустился к нему с крыльца. Водитель рассматривал левое крыло, с которого была содрана краска.

– Где же я мог? – удивлялся водитель. – И как не увидел, не услышал?

– А тебя рядом не было, – все понял Устюжанин. – Ты в полицию в это время ходил. Как сигнализацию на твоей машине отключили, я не знаю. Но отключили ее для того, чтобы одно крыло снять и другое поставить. Долгая это вообще-то операция?

– Ну, к специалистам обратишься, не меньше часа возиться будут. Самому можно за полчаса управиться. Если несколько человек, да еще знающих свое дело, за пятнадцать минут управятся. Но я-то как не заметил…

– Цвет заводской, одинаковый, – объяснил Виталий Владиславович. – Трудно сразу заметить. Содранную краску не видно только под острым углом. Под тем самым, под которым ты на свое место садишься. Потому и не увидел. Сбоку не заходил. Да и открытой дверцей прикрывал.

– Да кто же так принаглел!

– Ты не видел там выезжающий «уазик»? Точно такой, как у тебя.

– Не видел.

– «Уазик» начальника пожарной охраны района. Я на это ободранное крыло сразу посмотрел, когда в их гараж вошел. «Уазик» с ободранным крылом, точно такого же цвета, как две ваши машины, участвовал сегодня утром в террористическом акте на дороге из аэропорта Уйташ в Махачкалу. И потому я на все левые крылья «уазиков» обращаю внимание.

– Но у меня крыло целое было. До поездки.

– Я знаю. Я на твое крыло тоже смотрел… Не опоздай за стол, Ахунд Гафурович. Ставь машину в гараж и иди домой. Завтра будем разбираться. Сейчас мне тоже некогда. Нужно еще несколько запросов отправить по свежей памяти, а то потом забуду.

Едва подполковник успел плотно поужинать в офицерском зале столовой, поскольку пообедать ему не удалось, как прибежал один из дневальных из казармы и, встретив Устюжанина уже на крыльце столовой, доложил, что приехал автобус с пополнением для отряда. Виталий Владиславович заспешил в казарму.

Старенький автобус с гражданскими номерами, принадлежавший, видимо, ФСБ, так и стоял неподалеку от здания. Разгрузка уже закончилась, а на крыльце подполковника ждал старшина роты, возрастной старший прапорщик Иван Иванович Шевченко, который принял и устроил группу снайперов. Ивану Ивановичу выслуга лет давно уже позволяла отправиться на заслуженный отдых, но он, отдавший всю свою жизнь армии, жить без нее не мог и в казарме чувствовал себя лучше, чем дома на кухне. Когда возраст приближается к пятидесяти, поддерживать себя в достойной спецназа ГРУ физической форме становится все сложнее. Тем не менее закаленный военный старался всегда быть в тонусе и по крайней мере с молодыми солдатами вполне мог потягаться и силой, и навыками, и выносливостью, и даже быстротой действий, не говоря уже о быстроте соображения. Умение принимать правильные решения приходит с опытом, а опыта Ивану Ивановичу хватало с избытком. Но главное качество старшего прапорщика заключалось в том, что он всегда заранее знал, что солдатам может понадобиться в той или иной обстановке, и всегда умудрялся даже без приказа обеспечить личный состав всем необходимым.

– Всех принял, разместил, устроил, товарищ подполковник, – доложил старший прапорщик.

– Где они сейчас?

– Пытаются реконструировать «оружейную горку». Их винтовки в стандартную не помещаются. И что с их оптикой делать, не знаю. Ее в каптерку же не сдашь. И еще там что-то в комбинации с биноклем. Не знаю уж и что это.

– Я знаю, – сказал, выходя из двери на крыльцо, начальник штаба отряда майор Валентинов. – Хорошая штука, хотя понятия не имею, зачем она нам понадобилась. Я вообще не в курсе последних событий. И даже не знал, что к нам снайперы летят. Иван Иванович вот, меня просветил и, признаюсь, слегка озадачил…

– Реже будешь на задания напрашиваться, – ответил подполковник. – Не штабное это занятие. Сколько комплектов «Луча» привезли?

Что вызвало недоумение у старшего прапорщика, подполковник понял сразу.

– Тринадцать. Каждому снайперу, и один, видимо, про запас.

– Один для меня, – решил Устюжанин. – Или для другого наблюдателя. Судя по обстоятельствам. «Подснежники» привезли? Или хотя бы «переговорки»?

– Так это у них «подснежники», – хмыкнул начальник штаба. – А я смотрю, у одного в ухе наушник, у другого. Ну, думаю, меломанов нам нагнали. Если они и в боевой обстановке будут музыку слушать, беда…

– Какого цвета наушники и провода?

– Телесного.

– «Подснежник». Иван Иванович, еще один вопрос. С автобусом должен был приехать подполковник Крикаль из республиканского ФСБ…

– Он сейчас рассматривает здоровенную американскую снайперской винтовку, – за старшего прапорщика ответил майор Валентинов. – Мне тоже интересно было, но слух прошел, что командир прибыл из столовой, я и побежал встретить. Извини уж, Виталий Владиславович, что без оркестра. Не успел подготовить. Так и будем на крыльце беседовать?

– Это вообще-то не винтовка, а снайперский дальнобойный гранатомет «Barrett XM109».

– «Barrett» всегда выпускал хорошие винтовки. Наверное, и с гранатометом справился, – сказал Валентинов. – Я такой винтовкой однажды пользовался. Плечо потом месяц с непривычки болело. Но в целом впечатление положительное. Еще бы глушитель на его винтовки ставить. А то приходится в берушах стрелять. Иначе точно оглохнешь. Но на наш гранатомет глушитель не поставишь. Там свой дульный компенсатор [17] есть.

– Некоторые винтовки «Barrett» имеют тактический глушитель [18] . Но на гранатомет, как ты заметил, его не приспособишь. Хотя где гарантия, что конструкторы в следующий раз придумают? Ронни Баррет мечтает, я слышал, о славе Михаила Калашникова. Он сам об этом где-то говорил, – добавил Устюжанин. – Но он делает все настолько сложным, что никогда до Калашникова не дотянется. Наш «калаш» прост и за счет простоты надежен. Потому его и могут подделывать во многих странах. А подделать изделия господина Баррета невозможно. Пойдем в канцелярию.

Устюжанин шагнул через порог незакрытой двери. У майора Валентинова вообще давняя и дурная привычка – всегда неплотно закрывает двери. Сам это оправдывает тем, что дома так привык. Дома собака всегда ходит из комнаты в комнату и громко лает, когда двери оказываются закрытыми. Но в казарме собаки нет. А холод по ногам солдат через дверной проем бьет. На улице пусть и северокавказская, но все же зима. И потому подполковник, пропустив вперед майора и старшего прапорщика, сам плотно и без стука прикрыл дверь.

– Иван Иванович, позаботься пружину на дверь поставить. От сквозняков. Но это можно и завтра сделать. А пока позови ко мне подполковника Крикаля. Я в канцелярии буду. Николай Павлович, пойдем, я тебя в курс дела введу. Мало ли, вдруг в мое отсутствие придется решение принимать. Крикаль со своей стороны информации добавит.

Канцелярия подполковника была, наверное, самым холодным помещением в казарме. Удивительного в этом ничего не было, поскольку угловые помещения всегда бывают самыми холодными в любом доме, кроме, может быть, деревянных рубленых изб, где все стены одинаково или пропускают холод, или не пропускают его, в зависимости от умения строителей. Кроме того, дверь в канцелярию находилась против входной двери казармы. Это тоже тепла не добавляло. Штаб отряда располагался через стену, но уже не в угловой комнате. И майор Валентинов иногда звал к себе командира отряда погреться, если долго засиживался у него в канцелярии. Сам же Устюжанин к холоду, как и к жаре, всегда был равнодушен. Для него главное, чтобы температура зимой была не минусовая. Остальное он легко переносил, почти не испытывая неудобств.

– Про сегодняшний теракт на дороге из аэропорта я уже слышал, – сказал начальник штаба. – В столовой офицеры-мотострелки рассказали.

Устюжанин в дополнение к услышанному майором в столовой вытащил из ящика стола и дал ему для ознакомления пачку фотографий, привезенную днем из ФСБ. Николай Павлович внимательно и сосредоточенно рассматривал фотографии: