Летописный замок - Андрей Лукин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты напрасно переживаешь, отрок, — заметил Серафиан. Он словно читал Стёпкины мысли. — Ты можешь прожить в нашем мире хоть год, хоть десять лет, но вернёшься домой в тот же миг, когда исчез, не постарев, уверяю тебя, ни на день. Никто даже и не заметит твоего отсутствия. На этом парадоксе основаны все магические манипуляции с так называемыми демонами.
— Но ведь я — не демон, — возразил Стёпка.
— Тем более, — непонятно вздохнул чародей. — Тем более.
Он вдруг замер, прислушиваясь к чему-то слышимому лишь ему:
— Всё. У меня больше нет времени. Отец-заклинатель к себе зовёт. Нет-нет, не из-за тебя, — успокоил он вздрогнувшего гоблина. — У нас, чародеев, знаешь ли, и своих забот хватает. И гораздо более серьёзных, к превеликому моему сожалению. М-да!
— А вы… разве нам не поможете? — спросил Стёпка с надеждой. — Вам же, наверное, ничего… — он хотел сказать «ничего не стоит», но вспомнил слова Серафиана о плате за каждое чародейство и замялся. — Ну, не очень трудно, наверное.
— Не могу, — развел руками чародей. — Я бы и рад, но… Это, как говорится, не в моей власти. Вам всё придётся делать самим. Отыщешь своего друга и сразу возвращайтесь домой. Смакла пусть постарается. Он вас сюда вызвал, он и вернуть должен.
Заметив недоверчивую гримасу на Стёпкином лице, чародей понимающе усмехнулся:
— Можешь мне поверить, теперь он всё сделает правильно.
И он слегка прищёлкнул пальцами.
Смаклу словно током дёрнуло. Он подпрыгнул, зашипел сквозь зубы и схватился за голову обеими руками, как будто боялся, что она сейчас лопнет.
— Ну что, неслух, сумеешь отправить демонов назад?
Смакла часто закивал, всё ещё держась за голову и страдальчески морщась. Попробовал бы он не согласиться!
— С элль-фингами у вас неприятностей быть не должно. Они ко всякому чародейству трепетно относятся и на демона руку без крайней нужды не подымут. Насчёт людоедства я, каюсь, пошутил. Не едят они людей, так что не бери в голову. Ты, отрок, хоть и не совсем тот демон, коего мой слуга надеялся вызывать, но сила сокрытая в тебе имеется и сила немалая. Разбудишь её — будет тебе в пути помощь и надежная защита. Главное — с пути не уклоняйся и никого не бойся, пусть лучше тебя боятся. И — прощай. Думаю так, что мы больше не свидимся. А ты… — чародей притворно нахмурился, глядя на Смаклу. — Ты тоже прощай. Голову свою седую даю на отсечение, в замок ты не вернёшься, неслух из неслухов.
— Отчего? — перепугался гоблин, вообразив, видимо, самое страшное.
— Оттого, что не пожелаешь больше быть слугой. И помни: пока не исправишь глупость свою, не будет тебе ни отдыха ни покоя ни на этом свете ни на том. Слышал, поди, о страдальцах неупокоенных? Так это души тех несчастных, что не исполнили своего магического предназначения в этой жизни. Не хочешь маяться до скончания времен — исправляй содеянное со всем рвением. Долг ваш я, так и быть, прощаю. Считай, что расплатился сполна. А отцу-заклинателю я про тебя рассказывать не буду. Не то как бы и мне самому за рассеянность на орехи не досталось.
Глядя на убелённого сединами чародея, трудно было поверить, что кто-то может распекать его за рассеянность. Хотя, кто знает, что это за отец-заклинатель такой…
— Да, — спохватился Серафиан, уже шагнув за порог. — Тебе, отрок, в таком облачении у нас несподручно будет. Чересчур приметная у тебя одёжка. Соображу-ка я тебе что-нито попроще.
Он сделал короткое движение правой рукой, шепнул что-то неслышно, замер на миг, потом сказал:
— Когда утром одёжку свою увидишь, не удивляйся. Она и так измениться должна, а я ей просто немного помог. Ничего сложного, простейшая магия первого порядка, — Он вернулся к столу и взял свой трактат. — Совсем память потерял, а ты, поганец, и напомнить не почесался! Мало тебе одного раза?
Смакла виновато потупился.
— Ежели кто в дороге будет шибко допытываться, отвечай смело, что ты мой племянник… — чародей повернулся к Стёпке. — Как тебя родители нарекли?
— Степаном. Степан я.
— Мой племянник Степан из… ну, скажем, из Дремучих МедведЕй. Приехал, мол, навестить дядюшку, а он возьми да и отошли тебя служить в Ясеньградский отроческий полк. Запомнил?
Стёпка кивнул. Чего тут не запомнить?
— А как мы там, у элль-фингов Ваньку найдём? — спросил он.
— Найдёте, — уверенно заявил Серафиан. — Демон демона, как известно, издалека чует. Вот и постарайся его учуять.
Вот так. Всё очень ясно и понятно. Иди, мол, и принюхивайся изо всех своих демонских сил, пока Ванькин дух не почуешь. А как почуешь, так значит, вот он, Ванес, собственной персоной сидит и тебя с нетерпением дожидается, тоже в свою очередь принюхиваясь…
— Да, — спохватился Серафиан. — Коли хочешь домой вернуться, о Ванесе своём никому ни слова. Нет его и не было! Один ты здесь такой! Даже если прознает кто о тебе правду, не проговорись о друге! Не проговорись! И ты, Смакла, это тоже накрепко запомни! Ни-ко-му! Зачаровать бы вам память, но вас тогда любой чародей за десять вёрст углядит. Сами за своими языками следите покрепче — целее будете. И я не шучу! Уяснили?
Мальчишки синхронно кивнули, впечатлившись грозным тоном чародея. Серафиан ещё раз окинул обоих внимательным взглядом, вздохнул и вышел из комнаты.
Смакла напряжённо вслушивался в удаляющиеся шаги. Убедившись, что хозяин действительно ушёл, он рухнул на стул:
— Миновало, кажись! Я поперву думал: амба, приколдыбит меня хозяин!
— Миновало! — передразнил его Стёпка. — Эх ты, колдун-самоучка! Наворотил делов огромную кучу с нашлёпкой и радуется. Если из-за тебя с Ванькой что-нибудь… нехорошее, я тебя тогда!..
— Только не надо пужать меня лысым бурашкой! — огрызнулся Смакла. — Ни в кого ты меня не превратишь. Кишка тонка! Хозяин ясно сказал, что ты не демон. Зато я, ежели осерчаю, могу и тебя к элль-фингам запузырить! А то и куды подалее!
— Ах ты, мелочь пузатая! — возмутился Стёпка. — Смотрите, как заговорил! Запузырит он! Нашёлся тут… запузырьщик! Да я тебя и без превращений испужаю на всю жизнь! Накостыляю щас по шее, увидишь тогда, демон я или не демон!
Он сжал кулаки и шагнул к гоблину. Смакла понял, что слегка недооценил свои силы.
— Ладно, ладно, — забормотал он, отступая. — Я ить ничего, я ить так… Собираться нам пора.
— Ну и собирайся. Ты всё это заварил, вот и шевелись.
Смакла почесал в затылке, потом с явной неохотой предложил:
— Айда в мою каморку. Там до утра переждём, отоспимся хоть. Всё одно, пока ворота не отворят, из замка не выйти.
— Мне и здесь хорошо, — Стёпке не хотелось покидать безопасную и уже немного обжитую комнату чародея. Ему казалось, что снаружи на него сразу набросятся с расспросами и обвинениями все маги и стражники замка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});