Душа Воина - Оксана Орлова

   И его ягодицы, такие упругие, что так и хочется....

   - Нет! - Рявкнул он, чуть не снеся меня силой своего гнева в дальний угол, резко прерывая полет моих фантазий, - этого ты делать не станешь! - рыкнул он, закрепляя информацию злобным взглядом.

   - Хорошо - хорошо, - вздохнула я, - если ты не хочешь, чтобы девушка, в кожаном белье, обтягивающем так плотно, что.... Ну, в общем ты понял... и чтобы она ласкала тебя, привязанного и беспомощного, пока ты не сойдешь с ума от удовольствия, то конечно.... Если не захочешь, то и не будем... - Он пару раз моргнул, невольно представляя, видать, нарисованную мной картинку и, (о боже!) отчетливо покраснел!

   - Вот и славно... Что? Ты считаешь, что я могу этого захотеть? Быть выпоротым? Какой-то... - он пытался вновь скрыть свое смущение за грубостью.

   - Ну - ну, дорогой мой! По-моему, идея не так сильно тебе не понравилась, как ты показываешь! - констатировал очевидное, мозг.

   - Нет! Нет! Нет! - зацокала я, - никаких гадостей в мой адрес, пожалуйста! Я существо нежное и обидчивое. Не начинай... - он зло отвернулся, схватил чашку и залпом допил остывший чай. Я хотела еще спросить, что же теперь будет, но он не пожелал более со мной разговаривать и грубо проигнорировал мои вопросы. Я уже было решилась напомнить ему, что он все-таки - раб. Причем мой.

   - По его словам! - напомнил мозг, - так что еще не факт. А вдруг это просто проверка на вшивость. И потом, ты ведь не такая.... Не стоит пинать того, кому и так плохо. Тем более, что сама-то ты его рабом не воспринимаешь!

   Злобно зыркнув из-под бровей, он отнес свою и мою чашки в раковину и сполоснул их. Я аж замерла. Ничего себе! Многие мужчины искренне считают, что женщина должна их обслуживать, а тут князь...

   - Я и сама могу, - промямлила я, чувствуя себя глупо и неуютно. Все-таки это был его дом, а я, вроде как, вторглась... Опять же, ночь на дворе! По моим воспоминаниям, в соседней комнате была хорошая такая, большущая кровать, но... Это было бы уже наглостью с моей стороны.

   - Нет... - не согласился мозг, - так.... вольностью....

   Князь, похоже и так был не в восторге от того, что мы были близки. На мгновение мелькнула гадкая мысль - а вдруг... Но мозг тут же вспомнил, что днем, на работе, я пила таблеточку, и опасность заиметь последствия бурной ночи, мне не грозит.

   - Но в будущем - полное воздержание! - порадовал мозг меня.

   Пока я размышляла, Стефан ушел в другую комнату и активно там чем-то шебуршал. Испытывая любопытство, я встала и, дойдя до высокого порога, через резную арку - проем заглянула внутрь. Парень расстелил свою, явно королевскую, постель и теперь доставал еще белье из шкафа. "Ага! - обрадовалась я, - значит он все же не планирует выгонять меня из дома. Опять же, на шкурах спать не придется!" Это было просто отлично! Я аккуратно вернулась на свой стул, делая вид, что так и сидела, туточки....

   Он появился с бельем и жутко хмурой физиономией. Глядя, как он расстилает простыню поверх шкур, я встала и взялась за ближайший конец, помогая. Он замер, завис над постелью, глядя на меня сквозь рассыпавшиеся волосы...

   - Не надо... - тихо сказал он.

   - Но .... Я же... - растерялась я. - только помочь...

   - Я сам! - припечатал он, - иди спать!

   - Куда? - не поняла я. Он выпрямился, взял меня за руку и отвел в соседнюю комнату. Ткнул пальцем в кровать с огромными подушками и стеганым одеялом, от простыней которой чудесно пахло летними травами. Она просто манила залезть в нее, свернуться калачиком и заснуть. Тело даже почувствовало эти негу и томление засыпания, но я упрямо тряхнула головой.

   - Я не могу. - и для надежности, сделала шаг назад. - Это твоя кровать.

   - Теперь у меня нет ничего своего... - горько бросил он, и ушел обратно. Чувствуя себя последней гадиной, я смирилась с его решением, быстренько скинула всю одежду, кроме рубахи, доходившей мне до колен (не удивительно, я ему тоже, чуть выше груди) и скользнула внутрь.

   М - м - м - м - м - м! Райское наслаждение!

   Волосы до конца еще не высохли и я раскидала их по подушкам, завернулась и укрылась почти с головой. Кайф! В комнате было тепло, так как сюда выходила вся задняя сторона печи, но не жарко. Самое-то для крепкого, сладкого сна!

   Я уже засыпала, скользя в легкой полудреме все дальше и дальше в мир снов и фантазий, когда услышала скрип половиц. Ну, что еще? С трудом разлепила глаза, высунула нос из вороха белья. Он стоял в ногах кровати в одних штанах, уже развязанных и чуть спущенных, но еще держащихся на самых бедрах. Просто полет эротической фантазии...

   Мама дорогая! Этот парень просто садист! Да ему под страхом смерти нельзя разрешать ходить в таком виде и вводить бедных женщин в состояние неконтролируемого вожделения.

   Сердце екнуло и зашлось от восторга, бешено стуча. В одной руке он держал подсвечник, другую упер в бедро. И тени играли на его теле, как будто пламя свечей знало где и как я хочу его касаться и показывало, как это надо делать правильно, со вкусом скользя по каждой мышце. Весь его вид был, прямо скажем, вызывающим.

   - Неужто выгонять будет? - заинтересовался мозг, - сам же сказал - тут спать! Или пришел поиздеваться на ночь: мол близок локоток, да не укусишь? Посмотри мол, девица - красавица, что в соседней комнатке мирно дрыхнуть будет, и даже не почешется от того, что ты тут с ума от страсти сходишь!

   От гнева я почти проснулась и даже приподнялась на локте. Уходить из этой кровати я была не согласная ни за какие коврижки. Мучиться тоже не желала. Он же просто стоял и смотрел на меня, гневно и пристально сверкая синющими, в ночи кажущимися почти черными, глазищами. И чем дольше он так стоял, тем сильнее росло напряжение в комнате. Вот сволочь! Я что, по его мнению, железная что ли? Взаимное раздражение нарастало. Первой не выдержала я.

   - Ну, что еще? - Я почти ожидала слов - "твоя постель готова, выметайся!". Он поиграл желваками, но, тряхнув гривой, произнес почти спокойно:

   - Пользоваться будешь? - я, заморгала, уже в который раз за эту ночь, почувствов себя полной дурой. Это он о подсвечнике что ли?

   - Чем? - уточнила я, на всякий пожарный, невольно признаваясь в своей тупости. Он дернулся, мышцы на груди и руках заходили ходуном, вызвав у меня непроизвольное сердцебиение и шумодышание.

   - Мной...

   - Что? - обалдела я, теряя последние остатки сна.

   - Ура! Хоть один здравомыслящий, адекватный человек в доме! - завопил мозг, - немедленно тащи его в постель!

   - Ты сказала, - ответил он ровным, ничего не выражающим голосом, - у вас все рабы сексуальные. - Видно было, что все это бесит его до крайности и охотнее всего он сейчас бы, не любил меня, а свернул мне шею по-тихому, и отправился на боковую. Отчетливо скрипнули зубы.