Наша родословная - Кей Си Кин

По комнате разносится еще один грохот, заставляющий всех остановиться. Оглядевшись, я вижу свою Луну в дверях, ведущих в спальню, с удивленным выражением лица. Я и ты оба, детка. Блеск на ее лице может растопить лед, когда она смотрит на всех сверху вниз.

— Кто-нибудь хочет сказать мне, что, черт возьми, происходит? — требует она, и я чувствую, как мой член напрягается в штанах. Черт, мне нравится, когда она дерзкая.

— Правда? Ты думаешь, у тебя есть право спрашивать меня, что происходит? — мой отец оглядывает ее с ног до головы, на его лице ясно читается отвращение. — Тебе придется кое-что объяснить, если ты думаешь, что будешь связана с моей семьей, с моим сыном! — кричит мой отец, и моя кровь мгновенно закипает.

— Заткнись нахуй, Патрик. Это моя жена, и тебе не мешало бы это помнить. Прояви к ней неуважение еще раз, и мы с огромным удовольствием погрузим тебя на шесть футов глубже. Ты меня слышишь? — рычу я, чувствуя, как учащается мой пульс и горит лицо от гнева.

Никто, я имею в виду, никто не оскорбляет Луну подобным образом. Он должен усвоить это сейчас, прежде чем я покажу ему, в чем заключается моя истинная преданность.

Мой отец дымится передо мной, его тело напрягается, он стискивает челюсти, в глазах горит огонь, но я стою на своем. Я хочу, чтобы он увидел, насколько я серьезен. Я не смотрю на остальных, но чувствую, как растет напряжение, когда мои братья поддерживают мои слова. Я слышу, как Роман рычит рядом со мной, и мельком вижу татуированную руку, лежащую на моем плече в знак поддержки.

— Патрик, верно? — говорит Луна, заходя дальше в комнату. Ее уверенность вибрирует от нее с каждым шагом, который она делает, поскольку она сохраняет нейтральное выражение лица. Все остальные по-прежнему застыли на месте. Мой отец едва заметно кивает в ответ, прежде чем она продолжает: — Если ты когда-нибудь снова ступишь на территорию моего рода, выдвигая требования, я сначала выстрелю, а вопросы задам позже. Я ясно выражаюсь?

Он усмехается ей в ответ, и Раф мгновенно сжимает пальцы на горле Патрика. Хорошо. Пусть он увидит, какая у нее армия. Те, кто готов защитить ее, несмотря ни на что. Он толкает Рафа в грудь, но тот не двигается с места, напоминая Патрику О'Шей, у кого преимущество.

— Давайте присядем за стол, хорошо? — спрашивает Мария Стил, направляясь на кухню, не оглядываясь, и все следуют за ней.

Я не двигаюсь, пока Луна не приближается, протягивая руку, чтобы переплести наши пальцы с ее. Вложив свою руку в мою, она сжимает мое плечо другой. Я был готов утешить ее, но вот она здесь, немедленно возвращает мне услугу.

Оглядываясь на кухню, я вижу, что все ребята ждали нас в гостиной. Паркер подходит ко мне с беспокойством в глазах.

— Мы прикроем тебя, Оскар. Хорошо? — предлагает он, сжимая руку у меня на затылке, и, черт возьми, это еще больше снимает напряжение, нарастающее внутри меня.

— То же самое относится и к тебе, Кай, — добавляет Роман, получая кивок в ответ.

У него не будет никаких проблем, Роман всегда собирался жениться на Луне. Мой отец может сразу идти на хуй. Я взрослый человек, женатый на той, кого люблю. Все очень просто.

Ведя нас на кухню, я вижу, что все уже расселись за столом. Мария и Раф поддерживают два конца стола, в то время как Джулиана, Реджи, Трэвис и Патрик садятся в ряд. Оставляя эту сторону стола свободной, чтобы мы могли присоединиться к ним. Луна сидит посередине, Кай и Роман слева от нее, а мы с Паркером справа от нее.

— Итак, что мы можем для вас сделать? — спрашивает Луна, всегда готовая броситься во что угодно. Ее пальцы переплетаются с моими, лежащими у нее на коленях, в то время как Паркер кладет ладонь на мое колено. Они оба успокаивают меня, пока я продолжаю успокаивать бурю, назревающую внутри.

Мой отец собирается ответить, но Трэвис Фьюз перебивает его.

— Я бы хотел, чтобы ты объяснила мне, почему ты замужем за моим сыном вместе с тремя другими мужчинами, и впервые я слышу об этом в переполненном зале? С твоей родословной, написанной чернилами на его коже? — хладнокровный, спокойный и собранный. Интересно, откуда это у Кая?

Луна наклоняется вперед, опуская мою руку к себе на колени, и кладет руки на стол, пристально глядя ему в глаза. Нас охватывает тишина, пока все ждут, что она скажет.

— Трэвис, могу я быть с тобой честной? — наконец спрашивает она, не дожидаясь его ответа достаточно долго. — На самом деле мне не хочется объясняться с человеком, который решил причинить своему сыну столько боли, а потом появляется здесь, ведя себя так, будто ему не все равно. Если ты здесь не для того, чтобы внести свой вклад в сложившуюся ситуацию, я настоятельно рекомендую тебе заткнуться нахуй.

Он слегка вздрагивает от ее слов, но не отступает. Луна постукивает пальцем по столу, когда в комнате становится все более неуютно, но она не останавливается.

— У кого-нибудь есть серьезные вопросы? — спрашивает она, обращаясь ко всем за столом, и мне нравится, что Раф изо всех сил пытается скрыть ухмылку от ее нахального отношения. Она держит нас всех за яйца, и нам это нравится.

Трэвис хмурится, когда мой отец наконец обретает дар речи.

— Я не думаю, что ты можешь вести разговоры о семье, поскольку прошлой ночью мы все видели, как ты выстрелила своей собственной матери прямо между глаз, — огрызается он. Я близок к тому, чтобы убить его прямо сейчас, за то, что он намекает, что Луна ничего не понимает в семье.

— Эта женщина просто обеспечила работоспособность яичников. Не притворяйся, что думаешь, будто ты что-то из этого понимаешь. — Луна усмехается в ответ, указывая на него пальцем, но он только качает головой.

— Да, Патрик. Тебе лучше не говорить ерунды о вещах, о которых ты ничего не знаешь, — вмешивается Мария, вероятно, пытаясь перевести разговор так, чтобы успокоить Рафа.

— Мой сын не признает обязательства, сладкая, и у него нет времени на это дерьмо, когда здесь Игры, — выплевывает он, переводя взгляд с Луны на меня. — Собирай свое барахло, мы уходим. Твои мать и сестра ждут тебя в комнате.

Моя рука инстинктивно ударяет по столу передо мной, когда я начинаю паниковать. — Что, черт возьми, ты имеешь