Драконий перстень - Георгий Григорьянц

– Нам потребуется мужество, чтобы избежать битвы и, навязав мир, победить противника! Всегда надо помнить, что излишняя самонадеянность ведет к горькому разочарованию. Пусть Рим пока думает, что управляет Вселенной!

– Государь, – Гурас хитро глянул на царя, – подарок тому, кто желает прийти на армянскую землю с мечом, я уже подготовил.

– О чем ты, Гурас? – спросил Тигран.

– О, ты забыл! Перстень духа Арарата!

Тигран вспомнил: на протяжении веков эта вещица не раз помогала победить противника. Того, кто носил драконий перстень, дух священной горы Арарат наделял не только сильными страстями, но и сомнениями! Конечно, этот перстень заставит Помпея робеть и, войдя в пределы царства, устрашиться.

– Пусть будет так! – сказал царь. – Гурас, отвези перстень в Рим и подари Помпею. Возможно, легенда и анналы моей библиотеки сообщают правду, и камень действительно является носителем магической силы. Боги Рима насылают на все страны кошмары, давая римлянам силу и неуязвимость, побуждают к новым грабежам и насилию, подталкивают в Армению. Пусть перстень с загадочным прошлым ослабит захватнический инстинкт Помпея!

Вараздат, радостный, как дитя, распростер руки перед братьями:

– Вот и славно! Перстень духа Арарата захватит мысли и ум захватчика. Мир – благо, война – зло, победа горька, а слава мимолетна. Пусть другие воюют!

Тигран, обладавший не самым спокойным нравом в царстве, вдруг умиротворенно рассмеялся:

– Я рад, что есть талисман, способный приносить удачу или охранять от неприятностей армянское царство. Хотел бы, конечно, получить доступ к замыслам богов, но чувствую, что с такими соратниками, как вы, нашел верное решение. Никогда не начинай войну, если есть хоть малейшая возможность поддержать мир!.. – Тут он увидел на дорожке, ведущей к беседке, свою любимицу Аревик и поспешно сказал: – Ну, идите!

Мимо фонтанов и мраморных статуй по дорожкам сада шла наложница Аревик. Стройная, маняще красивая, в синих одеждах, с дорогими украшениями на шее, ушах и руках, драгоценными камнями и жемчугом на ленточке, обвязанной вокруг головы, она излучала солнечный свет. В руках женщина держала вербену – мелкие белые цветы. Увидев в беседке Тиграна в хорошем расположении духа, она просияла.

Царь встал, обнял и поцеловал ее в алые губы:

– Моя Аревик, моя любовь! Ты принесла мне траву любви, верно полагая, что я во гневе, ведь вербена гасит эмоции.

– Не только, Тигран. Эти цветы приводят в веселое расположение духа.

– Мы тут спорили с Гурасом и Вараздатом, но сейчас у меня хорошее настроение: я нашел верное решение.

Царь страстно любил Аревик. Ее томный взгляд обладал завораживающей и притягательной силой, яркая внешность приводила в восхищение, а свет внутренней красоты вызывал ощущение спокойствия и раскрытие непостижимой тайны.

– Я люблю тебя, Тигран, всем сердцем! – она с восхищением смотрела на царя.

А Тигран, вновь поцеловав ее, произнес:

– Моя любовь к тебе настолько сильна, что хочется просить у богов бессмертия, чтобы быть всегда рядом.

Аревик улыбнулась. Ее каштановые волосы, прическа с небольшой синей шапочкой сверху и необыкновенные карие глаза, напоминающие миндаль, сводили с ума. Глядя на этот эталон красоты, царь по-другому воспринимал мир.

– Когда ты улыбаешься, я понимаю, ради чего живу… – Тигран каждый раз заново любовался этим совершенным произведением природы.

Аревик, как всегда, смутившись, произнесла:

– Я тоскую, когда тебя нет рядом, но увидев вновь, испытываю неземной восторг – как от величия природы, солнца, звезд на небе…

Царь вторил ей:

– Только с тобой я ощущаю гармонию жизни: все приобретает равновесие и совершенство…

Аревик взяла Тиграна под руку, и они стали прогуливаться по великолепному саду.

Глава 8

На другой день после прибытия в Рим Гурасу организовали встречу с Цезарем. В сопровождении свиты армянский дипломат двинулся в римский район Субура, где находился дом сенатора. Район, который считался предместьем Рима и находился недалеко от Форума, имел репутацию неблагополучного, поэтому в свите были не только слуги, но и телохранители. Для переселения на престижный Палатинский холм Цезарю просто-напросто не хватало денег.

Гурасу открыл входную деревянную дверь слуга, проводивший гостя в атрий с небольшим прудом в центре. Хозяин дома уже ждал:

– Гурас! – Юлий Цезарь расплылся в улыбке. – Когда приходит армянский друг, понимаешь, что дружба – не только благородные поступки, но и желание поделиться последним золотом. – Хозяин с удовольствием смотрел на небольшой сундук, который внесли и поставили у его ног.

– Твое расположение, Цезарь, ценно тем, что Армения получает советы дальновидного и мудрого государственного деятеля! – Гурас поклонился.

– Царь Тигран умеет прокладывать дорогу силой, поэтому достоин моего уважения, – продолжал Цезарь. – В Риме не мешало бы установить монархию восточного типа, но без насилия.

– Цезарь, ты всегда почтительно отзываешься о моем царе. В знак глубокого уважения прими эти дары. – Гурас открыл сундук, и перед сенатором заблестели золотые и серебряные кубки и кувшины, чаши из горного хрусталя и кинжалы, ювелирные украшения и серебряные денарии9.

– Золото – символ постоянства… – Цезарь с восхищением осматривал изделия и, взяв в руки золотой кувшин, сказал: – Какая изящная вещь! Жаль, что я почти не употребляю вина.

От Гураса не укрылась страсть хозяина дома к изысканности и стремление к роскоши, которых он был лишен. «Но все впереди, – подумал армянский гость, – ведь он молод, ему около тридцати пяти, энергичен, честолюбив». А вслух мягко произнес:

– Золото является также символом богатства и власти…

Цезарь понял намек:

– Мой дом, конечно, не производит такого впечатления, но в будущем, после избрания великим понтификом, а я верю, что это рано или поздно произойдет, я получу резиденцию от государства: перееду из Субуры в самый центр города. Знаешь, мой род Юлиев Цезарей находится в родстве с богиней Венерой!..

– Прямой потомок богини? – Бровь Гураса взлетела вверх. – Впрочем, я всегда подозревал твою исключительную значимость – так сказать, сакральное начало личности.

– Между прочим, по материнской линии в моем роду был сам Марс!

– Вот почему ты резко выделяешься среди людей, тебя окружающих! – воскликнул Гурас.

– Происхождение от богов накладывает большую ответственность…

Гурас почтительно поклонился:

– Цезарь, я желаю тебе не только достойно служить своей родине, но и творить историю!

Появилась Помпея, молодая жена Цезаря, двадцати трех лет, красивая, с хорошей фигурой, темно-рыжими волосами и ярко-зелеными глазами. Гурас опять поклонился, а Цезарь сказал:

– Помпея, это наш гость с Востока, из Великой Армении – Гурас, брат царя. Посмотри только на эти великолепные предметы, которые он преподнес в дар! – Взял из сундука чашу и передал жене: – Такой роскошной чаши из горного хрусталя с отделкой золотом нет даже у Красса!

– Сказочно красива! – бросила Помпея. – Но годится разве что испить яду, – возвратив чашу мужу, она развернулась и ушла.

Недовольный ее поведением, Цезарь изменился в лице. Гурас опустил глаза, подумав, что особых чувств к жене сей муж не испытывает. Впрочем, все и так знали, что брак с родственницей Гнея Помпея был нужен Цезарю, чтобы сблизиться со знаменитым военачальником. Ходили слухи,