Драконий перстень - Георгий Григорьянц

В оформлении обложки использована фотография автора  Gino Santa Maria «Roman soldier with sword and Calvary with crosses in background» с https://www.shutterstock.com.

Глава 1

В лучах заходящего солнца древний город Арташат, погружаясь в безмятежность неги и мир причудливых грез, окрасился в багрово-золотистые тона. Медленно остывая от дневного зноя, столица царства Великая Армения засыпала.

К храму армянской богини Анаит приблизились три женские фигуры – сгорбленные и мрачные, в просторных грязно-серых плащах-гиматионах, край которых был наброшен на голову, скрывая лицо. Опираясь на посохи, они ковыляли ко входу в храм, куда в это вечернее время стекались для лечения больные и убогие. Оно начиналось с обряда очищения – страждущих окуривали специальными благовониями, а потом жрецы всех укладывали спать прямо на каменные плиты святилища, чтобы утром выслушать рассказ о сновидениях больных и назначить лечение.

– Меня зовут Каринэ. Вы можете прилечь у алтаря, – обратилась к женщинам жрица после завершения обряда, указывая на возвышение, на котором курился жертвенник.

Одна из пришедших приблизилась к позолоченной бронзовой статуе богини Анаит и, выпрямившись, подняла голову, взглянув на ее руку. Богиня, изображенная как величественное изваяние, стояла на пьедестале и держала в поднятой правой руке жезл с парой отшлифованных камушков горного хрусталя. Сбросив с себя плащ, женщина, молодая, красивая, с золотистыми волосами, в доспехах и с оружием, холодно взглянув на жрицу, направилась к статуе богини. Каринэ всполошилась:

– Ты кто?! Что тебе надо?

– Не мешай, и все останутся живы, – невозмутимо ответила женщина-воин.

– Ты амазонка?! – воскликнула жрица. – Мужеубийца!

– Я пришла забрать, то, что мне нужно!

Амазонка кивнула своим спутницам, тоже молодым и сильным девушкам, которые, сбросив плащи, подбежали к статуе, ловко соединили руки, сцепив пальцы в замок, на который вскочила их предводительница, и подняли ее вверх. Схватив жезл, она спрыгнула на пол и попыталась бежать к выходу. Двери храма внезапно с шумом закрылись. Пространство с колоннами, освещаемое светильниками с касторовым маслом, стало заполняться жрецами – мужчинами и женщинами. По их встревоженным лицам было видно: произошло что-то ужасное.

– Остановись! Верни жезл! – закричала Каринэ. – Он – реликвия храма!

– С дороги! – амазонка достала из ножен короткий меч.

– Храм не позволит тебе выйти наружу с этой вещью, – Карине произнесла слова отчетливо и твердо.

– Ну, это мы еще посмотрим!

Воительница-амазонка, спокойно заложив жезл за пояс, приготовилась к бою, чтобы атаковать первой. Жрецы-мужчины вооружились длинными палками. Предводительница амазонок (ее звали Калестрида) с устрашающим кличем набросилась на одного из них; жрец сделал оборонительное движение и тут же перешел к атаке, не подставляя деревянное оружие под лезвие клинка. Не стремясь нанести удар, он заблокировал движение меча, приставив палку к рукояти, и ждал – возможно, амазонка передумает драться. Другая воительница метнула короткий дротик, чтобы поразить жреца-раба, но тот сумел отбить его в полете. Третья амазонка, самая молодая, ринулась на одного из защитников с топориком, но тут же дубинка обрушилась на ее голову. Жрецы явно контролировали противника, не причиняя ему вреда.

Калестрида получила сильный удар тычком в грудь, а ее подруга в ходе атаки ощутила резкий пинок по плоскости клинка, который сломался. Калестрида рубящим ударом попыталась рассечь голову противника, но тот, отведя меч в сторону, острым концом палки расцарапал ей лицо. Амазонка отшатнулась, но все же провела обманный прием и ранила жреца. Его место немедленно заняла Каринэ. Работая палкой стремительно и энергично, она выбила меч из руки Калестриды, а от летящего боевого топорика увернулась.

– Ты отважная женщина, – крикнула жрица, – но никому не позволено красть в храме!

– Мне нужна эта вещь! Уйди с дороги!

Жрецы, полные решимости отстоять реликвию, пошли в атаку с палками, которые в умелых руках превратились в грозное оружие. Один из служителей храма ударил подругу Калестриды в колено, сломав ей ногу. На другую женщину, самую молодую из амазонок, откуда-то сверху, со свода храма, упала сеть, и, запутавшись в ней, девушка рухнула на каменный пол. Яростная схватка продолжалась только между Каринэ и Калестридой, но поражение амазонки было уже предрешено. Изобразив замах, Каринэ вынудила соперницу защищаться дротиком, затем быстро перевернула палку и приставила острие к горлу соперницы, чтобы пронзить его. Калестрида застыла, устремив взгляд сначала на палку, затем на поверженных подруг, и, шумно дыша, приняла решение. Бросив дротик, она подняла руки и крикнула:

– Я сдаюсь!

Ее обступили жрецы: кто-то забрал жезл, кто-то связал ей руки веревкой. Калестрида, повернув голову, посмотрела на статую богини Анаит, которую амазонки почитали богиней-покровительницей Артемидой, как воплощение женщины-воина, и горестно произнесла:

– В нашем храме богини Артемиды я принесла в жертву четырех чужестранцев. Почему же богиня сегодня оставила меня?

– Богиня Анаит – покровительница Арташата, – сказала Каринэ. – Она не допустит великую несправедливость в своем храме. Ты зря сюда пришла, тебя ждет бесславный конец.

Жрецы и жрицы, собравшись вокруг статуи и упав на колени, воздели руки к небу:

– О великая матерь, богиня Анаит, заступница и кормилица народа, могущественная и целомудренная госпожа наша! Тебе возносим молитву со словами благодарности за помощь. Впредь дари людям любовь и плодовитость, будь нашей защитницей, славой и животворящей силой.

В храм вошли стражи порядка, возглавляемые Кухбаци, начальником службы безопасности царя. Жрецы, встав с колен, почтительно поклонились.

– Нападение на храм – серьезное преступление, – произнес Кухбаци, – а похищение реликвий может привести к непоправимым последствиям, поэтому карается смертной казнью. Увести преступников!

Двух воительниц, связанных и обезоруженных, вывели из храма, а третью, со сломанной ногой, положили на щиты, скрепленные копьями. Солдаты водрузили ношу на плечи и унесли.

Царство Великая Армения восстанавливалось после ожесточенной войны с Римом, которую, подчиняясь общему стремлению граждан Римской республики грабить, разделять и властвовать, несколько лет назад внезапно развязал и бездарно вел, не слушая своих советников, главнокомандующий армией Лициний Лукулл. Ущерб Армении был нанесен огромный, но страна после победы в войне быстро возродилась, продолжая стремительно развиваться. Шел 2426 год по древнеармянскому календарю или 66 год до нашей эры.

Царь Великой Армении Тигран II в покоях своего арташатского дворца разговаривал с советниками Евсевием и Метродором и начальником службы безопасности Кухбаци.

– Откуда прибыли эти воительницы? – острый взгляд царя остановился на Евсевии.

– Великий канон1, племя амазонок обитает где-то в северных предгорьях Кавказских гор, – ответил старый, умудренный опытом армянский философ и историк, которому царь доверял все тайны.

– Государь, многие считают, что амазонки – миф, – сказал Метродор, греческий ученый, покинувший Афины с тех пор, как Рим захватил Грецию, и ставший советником царя. – Но они существуют! Мифы, повествующие о них, вовсе не вымысел.

Тигран читал Геродота и знал, что эллины не раз воевали с амазонками в Малой Азии.

– Амазонки и албаны родственны, – добавил Метродор.

Лицо Тиграна, одухотворенное и царственно спокойное, но скрывающее за маской спокойствия жизненную энергию, выражало несокрушимую волю