Против течения на велосипеде - Юлия Игоревна Гехт

— Ну а ты-то останешься ночевать? — с нескрываемой надеждой посмотрела мама на сестру.

Женькин семейный стаж ещё совсем невелик, родители пока не привыкли, что младшая дочь вышла замуж и живёт теперь отдельно. Однако сегодня Женькин новоиспечённый супруг уехал на рыбалку, торопиться в пустую квартиру не было надобности, и Жека утвердительно кивнула. Папа привычным движеньем заботливо проверил тормоза на моём Чижике и вышел из калитки за нами. Я дзинькнула на прощание зелёным звонком на руле, папа помахал нам и ещё долго смотрел вслед нашим удаляющимся силуэтам на велосипедах с яркими маячками, пока мы не скрылись за поворотом.

Я люблю ехать на велосипеде по ночному городу. Улицы совсем не такие, как днём, ведь выглядят нарядными из-за иллюминации и светящихся вывесок, на тротуарах уже мало народу: остаются лишь влюблённые парочки да молодёжные компании, которым некуда спешить, в окнах домов горит свет, отчего квартиры кажутся уютными, а люди, живущие в них, добрыми и гостеприимными. Я ехала за мужем, разглядывая город, глубоко вдыхая его остывший майский воздух, в котором перемешивались выхлопные газы автомобилей с едва уловимым запахом сирени, растущей по обе стороны аллеи. Эта аллея, пожалуй, одно из наших любимых мест для прогулок.

— Юль, ну где ты там? — обернулся Саша. — Давай наперегонки?

— Поехали, — кивнула я.

Я поравнялась с мужем, он отсчитал «Раз, два, три!», и мы дёрнули что было сил по пустой аллее. Было слышно, как всё сильнее и сильнее раскручиваются колёса наших велосипедов, как уверенно протекторы сцепляются с гладкой тротуарной плиткой. Мы разрезали густой воздух, приятно обдающий прохладой наши раскрасневшиеся горячие щёки. Я начала отставать от мужа на лёгком и юрком «мангусте» и встала на педали, чтобы набрать скорость. Саша видел, что я устала, но сдаваться не собираюсь, тогда он сбавил обороты педалей.

— Победила, победила! Обогнала, — едва переводя дыхание, улыбался муж.

— Ты поддался! Это нечестно! Давай заново!

Так мы проехали больше половины пути по центру города. Район, где мы жили, был самым обыкновенным рабочим районом, здесь подряд расположилось несколько промышленных предприятий, дымили трубы, то и дело нагоняя на город смог. Даже окно нашей спальни выходило на производственные корпуса завода и три кирпичные трубы. Они были разной высоты, две, что повыше, стояли рядом, а третья, которая пониже, расположилась чуть в стороне. Когда мы только переехали в эту квартиру, нас смущал индустриальный пейзаж, открывающийся из окна. Но со временем мы привыкли к нему. Удивительно устроен человек: одинаково быстро привыкает как к красоте, так и к безобразию. И эти трубы мы ласково прозвали «три сестры». Словом, ехать по нашему району было не так приятно, как по центральным улицам, и мы решили срезать маршрут, свернув во дворы старых кирпичных домиков в два-три этажа. Раньше это были шумные коммунальные квартиры, в водопроводах которых текла лишь холодная вода. И хотя в наши дни из обшарпанных подъездов этих трёхэтажек несёт сыростью подвалов, дворики здесь по-прежнему уютные, аккуратные, в палисадниках растут лилии, петунья и высокие мальвы, днём на натянутых верёвках прямо на улице сушится бельё, и традиция выбивать дорожки от пыли специальной хлопалкой ещё не изжила себя. Сейчас тут темно, дорога едва освещается светом из окон.

Саша проехал вперёд, я за ним, сбавив скорость. Как ни старалась я ехать аккуратнее, всё же подпрыгивала на ямах и кочках асфальта, уложенного, наверное, ещё при коммунизме. «Либо «восьмёрку» тут набью, либо цепь потеряю по такой дороге», — не успела подумать я, как вдруг откуда-то из темноты выделилась фигура мужчины, который бежал прямо на меня.

— Держись! — закричал он мне. — Я сказал держись! — мужчина подбежал ещё ближе, схватил Чижика за руль и резко повернул, а я узнала в этом человеке Андерсена. Перед глазами замелькали жёлтые огоньки-окна трёхэтажек, покривившиеся заборчики палисадников, деревянные лавочки, прошмыгнувшая в подвал кошка, разбитый фонарь над входом в подъезд, а ещё дыра в асфальте — открытый канализационный люк, до которого оставалось буквально сантиметров пять-десять — и его жадная пасть уже была готова проглотить моё переднее колесо. Голова закружилась, и меня стало мутить, отчего пришлось закрыть глаза.

«Держись!» — словно эхо пульсировало в ушах, и было уже неясно: действительно этот голос доносится извне, или он родился в моём мозге, и больше его не слышит никто. Но за что держаться, когда я уже не чувствую руля, а педали и сиденье велосипеда стали будто пластилиновыми и вот-вот расплавятся вовсе…

Глава 3. Ергаки: только своими ногами

А я еду, а еду за туманом,

За мечтами и за запахом тайги.

Ю. Кукин, песня «А я еду за туманом»

Правая рука наконец нащупала что-то твёрдое, и я вцепилась что было сил. Стало душно, запахло гарью, в голову врывался грохот и шум, яркий свет заставил меня открыть глаза.

— Юль, тебе всё ещё страшно со мной ездить да? — голос Жеки прозвучал немного смущённо, но вполне реально.

Я обнаружила себя сидящей на переднем сиденье автомобиля, на грудь неприятно давил ремень безопасности, а пальцы правой руки не выпускали подлокотник на двери.

— Я вроде стараюсь аккуратно, уже скоро пять месяцев, как права получила, — будто бы извиняясь, говорила Женька, не без усилия переключая рычаг коробки передач. — Не боись! Приехали почти! Ещё так рано, а машин на дороге уже вон как много, весь город выхлопами провонял. Эх! — вздохнула Жека и подняла стекло, преграждая грязному воздуху путь в салон.

— Нет, уже не страшно, это я так, по привычке держусь, — улыбнулась я, разжав наконец пальцы. — Скоро уедем отсюда, надышимся!

— Та-аак. — Жека огляделась. — Ничего, если я припаркуюсь не у самого вокзала, а вот здесь за магазином? А там пешком добежим? На площади у вокзала всегда много машин, мне здесь проще.

— Конечно, добежим, вставай, где тебе удобно, — поддержала я.

Жека получила права ранней весной. И теорию, и практику вождения сдала одна из первых в группе. Родители купили Женьке старенькую жигули-шестёрку. Несмотря на почтённый возраст, машина была крепкая, ухоженная, поскольку с самого выхода с автозавода служила одному хозяину. Помимо официальных часов вождения с инструктором, было ещё «домашнее обучение»: вечерами папа выезжал с Женей за город. Сдать «экзамен» папе оказалось куда сложней, чем получить права в автошколе. Иногда они оба возвращались сердитыми: Женька со следами слёз на щеках удалялась в свою комнату, а