С тенью на мосту - Наталия Владимировна Рос

им не нужна еда и вода, им нужна только страдающая душа. Ладо, это я привлек его своими страданиями. Я так хотел научиться читать, я так хотел ходить в школу, хотел иметь другую жизнь. А теперь, я умею читать дурацкие буквы, а мои… – в горле что-то сдавило, и я не смог больше говорить, слишком больно мне стало.

– Послушай, Иларий, что я скажу, мне тридцать шесть лет, и я за всю свою жизнь совершил много ошибок, очень много. Нет мне прощения за них, и не будет ни здесь, ни на том свете. Я долго размышлял о том, что такое жизнь, и почему часто она нас заводит в дебри. Понимаешь, есть такие тонкие-тонкие мостики. Они периодически появляются у нас на жизненном пути вместе с другими дорогами, мостами, мощенными, каменными, надежными. Но что-то происходит, что тебя манит именно этот мостик. Что-то там такое за ним блестит и привлекает тебя. Но он крайне ненадежный и сомнительный. Большая просторная дорога дает тебе шанс развернуться, но не этот мостик – ступишь на него и все, обратно пути нет. И когда ты делаешь шаг, только тогда ты видишь, что под ним – зеленая мягкая лужайка или бурлящая река, с острыми камнями, которые могут перемолоть все твои кости. Еще шаг и ты начинаешь различать детали, что там на том берегу – успех, счастье, здоровье или что-то страшное и очень плохое. В этом и заключается коварность таких мостиков. Но выбор сделан, и ты не можешь повернуть назад. Все, что ты можешь сделать – это дойти до конца.

Тебе повстречался такой мостик, и ты на него ступил. Тебе не повезло. Но теперь это твой жизненный путь до тех пор, пока не появятся другие крепкие дороги. Мягкая трава под мостом – это спокойная чистая совесть и отсутствие вины и страданий за выбор. Тебе досталась бурлящая река и острые камни – сомнения, обвинение себя за этот шаг, стыд и терзания. Самое главное, что пока ты будешь видеть перед собой эти камни, пока ты будешь чувствовать вину, перед тобой не появится другая хорошая дорога. Ты сойдешь с этого моста только тогда, когда перестанешь видеть камни и бурлящую реку. Понимаешь?

К сожалению, ты не первый кому встречаются эти коварные мосты. Они всегда незаметно возникают перед нашим носом, манят своей неожиданностью и желанием получить то, что за ними находится. Я ступил однажды на один из них, и на моих руках оказалась кровь человека, моего родного брата. Да, Иларий, я убил его. Я родился в очень бедной и очень большой семье, и в раннем возрасте попал на работу к богачам. Тогда это было очень большой удачей, многие голодали, умирали, а у меня была всегда тарелка еды и даже жалованье. Скудное, но в то тяжелое время о лучшем и мечтать было грешно. Мой хозяин был суровым, но он не был плохим человеком, он даже помогал мне, разрешал посещать занятия вместе с его сыном. И я поднахватался кое-каких знаний. Единственное, что меня омрачало, что моя семья голодала. И однажды у меня созрел один план. У хозяина был амбар, где хранилось зерно. Его охраняли только собаки, которых выпускали по ночам в определенное время. Выпускал их сторож, и как-то он заболел, и мне доверили несколько дней выпускать собак. Два дня я их выпускал, как положено, а на третий, я подговорил брата пробраться к амбару и вынести мешок зерна. Никто не хватился бы его, все знали, что собаки надежно охраняли территорию. В назначенное время брат забрался в амбар, а я должен был ждать свист брата, означавший, что он в безопасности, и только тогда открыть задвижку, чтобы выпустить собак. План был прост, как ясное стекло, но все случилось не так, как я думал. Хозяин почему-то решил проверить меня и в то самое время, когда я ждал знака от брата, оказался рядом. Он спросил, почему собаки еще не выпущены. Я не знал, что ответить. Он закричал на меня, чтобы я выпускал их, а я все ждал, когда же услышу знак, но его все не было и не было, а хозяин в бешенстве кричал и кричал: «Выпускай! Ты что оглох? Выпускай!». И я открыл задвижку. Сначала было тихо, я обрадовался, что ведь брат успел убежать, что я просто не услышал свист, но когда собаки яростно залаяли, и я услышал крик, мое сердце остановилось. Брат не успел добежать до выхода, его разорвали в клочья. Рядом с ним валялся мешок рассыпанного зерна. И никто тогда не узнал, что этот вор был моим братом.

Долго и страшно я ненавидел и презирал себя. Я мог бы тогда упасть на колени и сказать хозяину правду, что там мой брат ворует его зерно. Нас обоих бы выпороли, отправили в тюрьму, но брат был бы жив. Но тогда я в первую очередь подумал о себе. Я был чуть старше тебя, Иларий, и я испугался, что потеряю работу, что снова узнаю о голоде, мне страшно и стыдно было признаваться в том, что я подлый и лживый человек. Мое малодушие стало причиной гибели моего брата, но, когда уже все произошло, пути назад не было. Долго я хотел покончить с собой. Но каждый раз я снова и снова ощущал себя безвольным и малодушным человеком. Я не смог. Сейчас у меня есть сын, которого зовут так же, как и брата – Тито. И он очень похож на него. Сейчас я стараюсь, насколько это возможно искупить свою вину, но я понимаю, чтобы я не сделал, моего страшного поступка ничто не искупит. И я смирился с этим. Нужно жить дальше, Иларий, нужно жить, как бы сложно ни было.

11

Раннее утро осыпало нас росой и спрятало в туман. В село, которое мы держали путь, называлось «Птичья долина». Добрались мы до него, когда солнце стояло уже высоко. Где находится дом женщины, которую мы искали, указал первый встреченный нами рыбак. Оказалось, что женщина эта была незаменимым человеком, и дорогу к ней знал каждый селянин с самого детства. Женщину эту звали Варидой. Она заговаривала детские болезни, помогала с родами, лечила от пьянства и к ней постоянно бегали женщины решать любовные и семейные проблемы.

Когда мы остановились возле нужного дома и позвали хозяйку, на встречу к нам вышла, переступая короткими, тяжелыми, мясистыми ногами, похожими на