Алмазный меч, деревянный меч (Том 1) - Ник Перумов

Ондлуласт не был ни дураком, ни трусом. Он обладал цепкой памятью, великолепным воображением; вес это в свое время помогло ему подняться очень высоко… и оно же послужило причиной падения. Лишь самую малость призадумавшись, волшебник вспомнил все детали торговых сделок Сидри за последние полгода. Да, гном гостевал в Хвалине с прибылью. Сейчас, перед Смертным Ливнем, спрос на строительные материалы Подгорного Племени всегда подскакивал, Дромаронгу не грозил убыток. Так зачем же ему рисковать, творя запретную волшбу? Да еще и такую странную? Известно, что гномы способны лишь к Предметной Магии, к чародейству амулетов и талисманов, чародейству, осуществляющемуся лишь посредством каких-то магических предметов, ну, например, драконьих зубов, клыков горгульи и тому подобного. Если Сидри ворожил — то куда он успел их деть? Выбросил в окно?.. С минуту мэтр стоял неподвижно, шаря мысленным взором в куче отбросов внизу. Нет… нет… и здесь нет… и даже следа не было… Для верности он добавил заклятье Поиска, несмотря на противное жжение во рту и жесточайшую мигрень, ожидавшие его через несколько часов после наложения чар. Ему показалось, что заклинание встретило какое-то сопротивление, словно кто-то далеко-далеко, на другом конце города, пытался ему воспрепятствовать. Волшебник привычно напрягся, готовясь преломить чужую волю — однако сопротивление тотчас исчезло и уже не возобновлялось. А у самого мэтра не осталось и тени сомнения в том, что колдовские амулеты Сидри каморку через окно не покидали. Скорее их кто-то забрал и вынес обычным путем.

Да нет, это уж слишком сложно. Мифический сообщник… Мэтр поморщился. Нет, ничего не поделаешь, выяснять — так все до конца. И Ондуласт, вздыхая и кряхтя, заставил себя забыть об ожидающей впереди боли. Для начала он займется следом волшебства в Великом Эфире, а уж потом — амулетами и инструментами.

«Ничего не получается. Он слишком силен. Проклятье, какой Rabbaar Drobdt поставил на моем пути этого Ондуласта! — Тави лихорадочно возводила цепь заклинаний. — Сплошные неприятности. Сначала не подействовало ее охранное заклинание, что должно было полностью прикрыть ворожбу Сидри — а теперь еще и этот Ондуласт! Да, конечно, Кан может справиться со стражниками, а она — со стражевым чародеем, но что это даст? Ондуласта она может только убить — или, вернее, даже не убить, а лишь оглушить на время. И уж тогда о том, что она жива, в Хвалине и действует, узнает вся Радуга вкупе с Бесцветным Нергом. Нет. Надо тоньше… тоньше… еще тоньше…»

Ондуласт строил заклятье прямолинейно, но очень добротно и крепко. Ни единой трещины, ни единой сомнительной связки, притянутой за уши ассоциации, неверно подобранного обертона. Не говоря уж о неточном звучании Имен. Маг второй ступени не пользовался ни графикой, ни вещественным инструментарием, единственным оружием мэтра оставался его собственный разум, и справиться с ним, не поднимая суматохи на всю Империю, оказалось очень сложно.

«Разумеется, на уровне Тави — Алии, моя дорогая».

Мастерства хватило, чтобы, не вызвав подозрений, следить за каждым извивом его чародейства, но — не помешать ему. Ондуласт мгновенно установил, что магических предметов в комнате нет, что Сидри не успел их выбросить — и взялся за самую суть. След волшебства! След волшебства! В этом — самое главное. Сейчас, если ничего не предпринять…

В отчаянии она прижала правую ладонь к сердцу. Последний резерв чародея. Зачерпнуть собственной крови — то есть, разумеется, незримой истинной крови — тогда…

Она еще не придумала, что же именно произойдет «тогда». Внутренний слух уловил нечто вроде исступленного ликующего вопля.

Ондуласт, разумеется, не мог пройти мимо столь явного и свежего следа волшбы, причем волшбы совершенно чуждой привычному колдовству башен.

Время!

Сейчас она даст сигнал, и…

Кан-Торог вгонит три дюйма возникшей из ниоткуда стали в горло ближайшему стражнику, пальцем пробьет глазницу второму, ногой отшвырнет третьего — раньше, чем кто-либо успеет хотя бы заметить, что происходит.

Ондуласт начнет разворачиваться к двери — маг немедленно почует запах смерти, — однако он всего лишь человек, и тело его куда медлительнее разума, и она, Алия, может успеть…

«Не вздумай, дура!.. Ты и так потом узнаешь все, что нужно!.. Выведаешь у трупа!»

Громкий стон ужаса и боли, внезапно раздавшийся за дверью, заставил всех вздрогнуть — даже самого Кан-Торога. Тави впилась зубами в ладонь, гася предательский стон. Неслышимый для прочих, могучим гудом тысячепудового колокола по Эфиру прокатился ответный магический удар. Изощренный, предельно запутанный, так что даже весь Кутул, собравшись вместе, не смог бы отследить колдовавшего. Девушка ощутила мгновенный укол острой зависти — настолько искусно сплетено заклятье, настолько хорошо замаскировано! И построено по совершенно неведомым ей законам…

Дверь каморки отворилась. На пороге возник Ондуласт. Тави не знала, чего и ждать; еще секунду назад она не сомневалась, что такой напор стражевому чародею ни за что не выдержать и что на полу уже распростерто бездыханное тело.

— Какой глупец поднял тревогу? — сквозь зубы процедил волшебник. — Разберитесь тут, урядник. С трактирщика возьмите штраф… и все, что положено, за ложный сигнал.

С чародеями не спорят. Скривившись, урядник пихнул Сидри в спину.

— Гуляй, гноме. Считай, тебе сильно повезло.

Плюнув на прощание, десятник повел своих людей вниз — разбираться с несчастным трактирщиком. Можно было не сомневаться, доблестные воины проведут неплохую ночь, где окажется вволю пива, жаренных на вертеле поросят с лучшими шамрийскими специями, моченных в соленом каменном уксусе спинталей, что по карману лишь богачам из первой купеческой гильдии, да и служаночки, бесспорно, не станут сегодня упираться и отказывать мужественным стражам порядка.

Сидри со стоном рухнул прямо там, где стоял. Среди его многочисленных талантов значились и хитрость, и ловкость, и способность к магии; смелость же, увы, отсутствовала.

Прежде чем помочь гному, Кан-Торог убедился, что лестница пуста, никто не наблюдает и не подслушивает. Вольный почти на руках внес дородного гнома в их с Алией комнатенку.

— Клади его сюда, к огню, — распорядилась девушка.

— Вечно с этими каменными башками всякие неприятности, — не слишком дружелюбно проворчал юноша. — Клянусь Небесной Сохой, если бы не приказ Круга…

— Вот поэтому-то Круг и отправил с тобой меня, — Тави поджала губы.