Налётчики - Григорий Андреевич Кроних

— Ты у них кобуры видел?.. Какая там драка!

— Вот так перед следователем и отмазывайся.

— А…

— Леонид, можно тебя на минутку? — к группе, которая должна ехать в управление, подошел проректор Ерофеев.

— Виктор Денисович, нас просили не отлучаться.

— Ничего страшного, мы вот тут в коридорчике поговорим, ты ничего не пропустишь.

— Хорошо, — Леонид, ругаясь про себя, вышел из аудитории следом за проректором. Ему равно не хотелось и говорить с Виктором Денисовичем, и составлять фоторобот. — Ну, что?

— Понимаешь, Леонид, вышла маленькая неувязочка, — Ерофеев распахнул папочку. — Дело в том, что ты вовремя не расписался за инструктаж.

— Какой? По технике безопасности? — уставился на него Леня.

— Ха — ха, смешно, — оскалился Виктор Денисович. — Ты же умный парень, понимаешь, что речь об инструктаже охранников. Вот здесь, пожалуйста, распишись.

— Но ведь никакого инструктажа не было.

— Как не было? Мне доложили, что был.

— Не было, Виктор Денисович.

— Ты, наверное, забыл.

— Нет.

— Безобразие! Я непременно разберусь с этим вопросом, — пообещал Ерофеев. — А сейчас тебе обязательно надо расписаться в журнале.

— Но ведь инструктажа не было.

— А по технике безопасности был?

— Нет, но…

— Тут то же самое, ничего страшного. За технику безопасности ты же расписываешься, распишись и за охрану, чего тебе стоит? Что ты из себя такого принципиального строишь, Леонид?

— Не в этом дело.

— А в чем? Мы же, в конце концов, коллеги, мы работаем в одном институте, это ты понимаешь? И дальше работать будем, будем вместе расти, так сказать. Ты ведь, Клоков, можешь стать преподавателем, научным сотрудником… Понимаешь, о чем я? Кроме того, у тебя должно быть элементарное чувство патриотизма, мы ведь все вместе, как одна семья, можно сказать. А ты своим упрямством подводишь своих старших товарищей. Пойми, Леонид, для тебя это мелочь, если что, мы тебя поддержим характеристикой или чем другим, а иначе из-за тебя всему ректорату эта история может боком выйти. Даже Игорю Кирилловичу могут грозить неприятности. Ты этого хочешь?

— Нет.

— Значит, подпишешь?

— Леня! Ехать пора! — из аудитории высунулась стриженая голова Родиона. Никогда Клоков не был так рад видеть своего напарника, как сейчас.

— Иду!

— Ну, мы договорились? Ты распишешься за инструктаж?

— Я подумаю, — сказал Клоков, отступая к двери.

— Ты хорошо подумай, Леонид, — напутствовал его Ерофеев. — Тебе тут еще работать!

Не смотря на то, что налетчиков Леня разглядел хорошо, в управлении, при составлении фоторобота, он сидел тихо и голос почти не подавал. И не потому, что его расстроили подписка о невыезде и угроза проректора. Эти неприятности были мелочью по сравнению с одним оглушающим фактом: он знал одного из налетчиков не только в лицо, он знал его по имени.

3.

Знакомство Леонида с Олей произошло на КВНе и было весьма эффектным. Конечно, Леня никогда бы ей не признался, что встречу он тщательно подготовил.

Первый раз он увидел Ольгу у кабинета главбухши, когда девушка приходила к матери на работу. И сразу влюбился, так она была очаровательна: высокая брюнетка с серыми искристыми глазами и молочной кожей, походка легкая, все движения плавные, закругленные, словно у балерины. Потом Леня еще несколько раз встречал Олю в институтских коридорах, но ни разу не осмелился с ней заговорить. А она его, конечно, не замечала, ну, это понятно, ведь мужчина должен чем-то обратить на себя внимание дамы. И, желательно, при необычных обстоятельствах. Леня про себя изобретал тысячи способов, но все они были один сумасшедшее другого. Леонид знал, что реальность отличается от фантазии тем, что в ней ситуацией управлять трудно, а допустить промашки он не мог. И вот наступил более — менее подходящий момент, которым Клоков решил воспользоваться.

У Лени был приятель — кэвээнщик Боря Маслодоев. Дружили они давно, с тех пор, как учились на первом курсе строительного факультета. Оба Институт пока не закончили, уйдя в академический отпуск. Леня стал старшим лаборантом, а Боря тоже кем-то, но он свою должность толком и сам не помнил, потому что на самом деле стал профессиональным хохмачом-затейником. Сейчас победы кэвээновской команды не менее важны, чем, например, межвузовский чемпионат по баскетболу. Единственная разница в том, что найти и принять в институт готовую команду баскетболистов можно, а команда кэвээнщиков формируется из уже поступивших студентов. Это потом они уходят в академотпуск, прыгают из вуза в вуз, числятся “подснежниками” в лабораториях, потом, когда проявят скрытые таланты. Боря их никогда не прятал, а с первого дня пел, орал, прикалывался над однокашниками с таким энтузиазмом, что от темной его спасала только кэвээновская команда, как предохранительный клапан перераспределявшая его необузданную энергию. КВН же стал основным видом деятельности Маслодоева, потому что с его способностью корчить рожи, необходимости учиться уже не было. Боря обзавелся брюшком, поклонницами и постоянным местом в сборной Института.

Почему Маслодоев с ним дружил, Леонид не помнил: то ли он дал кэвээновской звезде списать, то ли не поддержал предложение набить Борину морду. По крайней мере, фундамент их взаимоотношений был достаточно крепким для того, чтобы Маслодоев мог всегда рассчитывать на стакан лабораторного спирта, а Леня — на лучшие места в зале.

И вот однажды, накануне одной из игр кассирша Людмила упомянула, что Макароновна искала билет для своей дочери.

— …Понимаешь, в кассе уже ничего приличного нет, а я сразу вспомнила о тебе, Леня, ты же дружишь с этим… страшный такой… Маслодоев!

Леонид тут же помчался искать приятеля, который как всегда околачивался на экономическом — факультете с максимально женским населением. Несколько девчонок, растопырив глаза, слушали его байки.

— Здорово, Боря!

— Привет, буфет!

— Почему буфет?

— Шутка такая, а ты не догнал! — заржал приятель. — Как делишки, как картишки?

— Опять шутишь? — догадался Леонид.

— Забавный ты парень, Леня, — сказал Маслодоев. — Хочешь в команду попробоваться?

— Нет, Боря, спасибо. У меня к тебе дело. Отойдем?

В коридоре Маслодоев сразу выпалил:

— А вот не дам!

— Чего — не дашь?

— Билетов. Угадал?

— Мне серьезно очень надо.

— Понимаешь, старик, кончились. У нас же полуфинал регионального конкурса, и соперники самые сильные — из Томска. Только что девчонкам последние контрамарки отдал.

— Забери!

— Это тебя, я вижу, забрало. Что случилось-то?

— Надо.

— А — а–а… порозовел! Подружку завел?.. Только не ври зря, я и так вижу. Но помочь не могу… Хотя… тебя и не заподозрит никто… — Маслодоев критически оглядел фигуру Леонида. — Классический интеллигент в маминой кофте.

— Что?

— Попробоваться тебе все — таки придется. Чуть-чуть.

— Но ты же знаешь, что на сцене я потеряюсь.

— Поработаешь в зале — подсадкой.

— Но… а билеты?