Воин-паразит: Стать человеком - Богдан Костяной

— Я всё понимаю, дружище, — улыбнулся Эспен. — Челюсть не сильно болит, а то я ведь тебя нормально так приложил?

— До свадьбы заживёт, — махнул лапой неко.

Кустос медленно показался из-за гор, заставляя друзей прикрыть глаза козырьком из ладони. Первые лучи приятно согревали кожу лица, несмотря на то, что на дворе уже стояла Осень. Через пару месяцев грянут лютые дожди и первые заморозки, но до тех пор, троица решила насладиться последним совместным рассветом.

— Отличное выдалось приключение, — громко втянув воздух носом, произнёс Эспен.

— Лучшее в моей жизни, — согласно кивнул Энас.

— Ква-а! — добавила Глория.

— Ты уверен, что хочешь пойти сам? — спросил Лис Пустыни и повернулся к другу. — Мы ведь договаривались, что я помогу тебе в твоём путешествии на острова Чиноэ.

— Знаешь, мне нужно некоторое время, чтобы переварить произошедшее. И Гарольд… он прав, пришла пора мне стать мужчиной. Для этого, я должен научиться стоять за себя сам.

— До сих пор не верится, что старика не стало…

— Я хотел, чтобы это произошло в более спокойной обстановке, на его Родине, — поджал ухо Энас. — Клянусь, что назову своего первенца в его честь, пусть Гарольд и не подходящее имя для неко. Но перед этим нужно, как минимум, мне прорваться до шестого уровня. Уйдут годы, возможно, вместе с тобой это случиться быстрее, но я должен сам преодолеть все невзгоды, чтобы закалиться… А ты, что планируешь делать?

— Залягу на дно. Как удобно, оказывается, когда тебя считают мёртвым, — ответил Эспен.

— Мне немного непонятно. Ведь ты для Империи новоиспечённы герой? Ещё можешь успеть «воскреснуть» и безбедно жить до конца своих днях на лаврах победоносца, — пожал плечами Энас.

— У героев слишком мало свободного времени. Мне оно понадобится, чтобы разобраться в дальнейшей жизни, — хмыкнул Лис Пустыни. — Да и строить карьеру солдата у меня желания нет. Война омерзительна.

— Остались вопросы? — поинтересовался одноухий.

— Их стало ещё больше, — вздохнул Эспен. — Видишь ли, паразиты — это константа. Они неизменны в своём поведение, но люди… они многогранны. Один и тот же человек может кардинально отличаться от себя прежнего уже на следующий день! Я думал, что пойму это, когда сам стану человеком, но, как оказалось, это только начало извилистого пути. Каким человеком я буду — вот то, что мне хочется узнать.

— В таком случае, могу пожелать тебе только удачи, брат мой, — ответил Энас.

— Ещё увидимся? — приподнял брови Эспен.

— Будем надеяться на то, что этот мир и правда так тесен, как о нём говорят, — честно ответил неко.

Они продолжали так стоять, пока Кустос не поднялся в полный рост над землёй. Дыхание перехватывало, но друзья должны были рано или поздно это сказать. Эспен решил начать первым, но перед этим поинтересовался:

— Скажи мне честно, мой мохнатый лучший друг: мы смогли сделать этот чёртов мир хоть немного лучше?

Энас поджал губы… Они заплатили за победу жизнями многих храбрых и доблестных людей. Тех, для кого слова «добро» и «честь» не были пустым звуком. А как доподлинно известно — негодяев всегда было стократ больше. И пока они втроём стояли на этом холме, где-то — разбойники насиловали женщин и детей, где-то — инквизитор отдавал приказы о сожжении сотен невиновных по обвинению в колдовстве, а где-то — враждующие Империи развязывали кровопролитные войны с миллионами жертв.

Стал ли мир лучше после уничтожения одного небольшого палисадника зла?

— Нет, — со скорбью покачал головой неко. — Но в нём стало на одного человека больше, — и улыбнулся Эспену. — Может быть, это даст свои плоды в будущем.

Лис Пустыни наклонился, чтобы крепко обнять Энаса, что доставал ему только до груди. Друзья стояли так несколько минут, а затем, когда слёзы высохли на ветру, посмотрели друг на друга.

— Я всегда буду о тебе помнить, блохастый! — сказал Эспен, сдерживая очередной прилив чувств.

— Постарайся не сдохнуть, паразит триклятый! — глотая сопли и ком в горле, ответил неко.

— Ква!

— Иди сюда, девочка моя! — Энас подошёл к Глории и обнял потёрся носом о её мордашку, обняв своими лапками за щёки. Дьяволица зажмурилась и облизала неко с ног до головы, вызвав обоюдный смех у друзей.

Не удержавшись, Эспен ещё раз стиснул брата в объятиях и они трижды поцеловали друг друга в щёки, после чего, неко запрыгнул в седло и, махнув на прощание, пришпорил коня. Одноухий боялся, что если задержится хоть на мгновение, то не сможет разлучиться с «паразитом».

Дождавшись, когда силуэт всадника с белой шерстью растворится вдалеке, Эспен обошёл Глорию, остановившись около связанной Рене. Щупальце с костяным наконечником поддело повязку на глазах, а следом и вытащило изо рта кляп в виде чёрного чулка девушки. Взяв бывшего Магистра под плечо, от разрезал верёвку, стягивающую руки и развернул к себе.

— Боюсь, в ином виде он не оставил бы тебя в живых, — пояснил Эспен. — Но не рассчитывай, что я или Глория спустим с тебя глаз, — и с этими словами он приковал Рене к своей левой руке кандалами, поскольку правая нужна была ему, чтобы пользоваться мечом. — Есть возражения?

— Нет… — покорно ответила она, понурив голову.

— Чёрт побери… А как мы вдвоём залезать будем? — закатил глаза мечник, осознав, что нужно было приковывать девушку после того, как заберётся в седло.

* * *

Когда до земли оставались считанные метры, их нагнал гигантский кусок стены Цитадели и по идее, на этом история Эспена и должна была бы закончиться, если бы не одно большое НО: вместе с эволюцией энергетического тела до уровня «Человек», развитие получило и его собственное тело паразита.

Из-за спины выстрелило двенадцать щупалец, шесть из которых были вооружены костными лезвиями, сформировав купол из твёрдых канатов мышц. Направив весь свой телум в ноги, Лис Пустыни оставил под собой метровую воронку и стиснул и прижал к себе Рене, а в это время, несколько тонн булыжников полностью обложили их со всех сторон и лишь щупальца не давали какой-нибудь каменюке размозжить мечнику и его пленнице голову.

Когда Цитадель обрушилась полностью и они выбрались из-под завала, Эспен аккуратно извлёк стрелу из плеча. Наконечнику не хватило всего пары сантиметров вправо, чтобы зацепить сердце, а если бы Энас выстрелил чуть ниже, то Рене захлебнулась бы кровью из лёгкого.

Влив в горло девушки исцеляющий эликсир — последний из тех, что перед боем сварил Гарольд, он связал не сопротивляющуюся Рене и вставил кляп, дабы та не могла использовать чарующий голос.

Когда спустя час блуждания по