Столетняя война. Том V. Триумф и иллюзия - Джонатан Сампшен

одна попытка штурма стен. Вероятно, она была направлена против замка в западной части города в тот короткий период, когда герцог расположился лагерем неподалеку. Ла Ир, находившийся в лагере герцога для переговоров, принял участие в бою и был ранен в ногу арбалетным болтом. После того как были потеряны дальние форты, англичане открыли шлюзовые ворота у Ньюэнхемского моста и затопили округу, оставив над водой только дамбу и несколько островков сухой земли, тем самым нарушив сообщение между различными частями осаждающей армии. Защитники могли держать городские ворота открытыми и безнаказанно пасти свой скот у рва на виду у осаждающих. Попытки захвата скота неоднократно отбивались вылазками из ворот. Осада превратилась в серию артиллерийских дуэлей. В целом англичане одерживали верх в этих перестрелках. Бургундские артиллеристы не могли подобраться достаточно близко к стенам, чтобы их пальба имела больший эффект. Они пытались строить бастиды ближе к стенам, но их постоянно разрушали паводковые воды, вылазки из города, а также огонь из английских пушек, установленных на вершинах стен и башен. Филипп Добрый, который уже однажды был вынужден перенести свой лагерь из-за артиллерийского обстрела, недооценил его эффективность в руках защитников. Однажды пушечное ядро сразило трубача, скакавшего рядом с ним по дюнам. Его собственные артиллеристы, вынужденные стрелять с большой дистанции, попадали через стены в город, где нанесли некоторый ущерб зданиям, но не вызвали потерь. Эти проблемы можно было бы решить, если бы в наличии имелись крупнокалиберные бургундские бомбарды, но их все еще с трудом перевозили через Пикардию, и в итоге они прибыли слишком поздно[704].

25 июля 1436 г. Ян ван Хоорн, бургундский адмирал, прибыл со своим флотом под Кале. Его прибытие задержалось сначала из-за трудностей с поиском денег для оплаты моряков и солдат, а затем из-за юго-западных штормов в Ла-Манше. Под командованием адмирала находилось около семидесяти кораблей. Осаждающие возлагали на них большие надежды. Предполагалось, что они остановят непрерывный поток припасов и подкреплений, поступающих в город под носом у осаждающих, и предотвратят высадку армии герцога Глостера. Филипп Добрый выехал на дамбы с большой толпой придворных, чтобы наблюдать за приближением флота. Адмирал привел шесть больших кораблей, нагруженных кирпичом и камнем, которые поддерживались на плаву непрерывной откачкой воды командами людей, работавших посменно. В течение следующих двадцати четырех часов он пытался затопить их у входа в гавань. Один из кораблей был потоплен артиллерийским огнем со стен, не дойдя до устья гавани. Остальные пять достигли гавани, но моряки, находившиеся на борту, из-за обстрела поспешили спастись, затопив корабли в месте, которое обсыхало во время отлива. Когда море отступило, горожане вышли из ворот на берег и разбили их на глазах у бургундского флота и толпы фламандцев, наблюдавших с дамб. Вечером поднялся ветер, и флот уже не мог держаться вблизи от города. Поступили сообщения, что герцог Глостера собирается отплыть из Сэндвича. Хоорн решил, что его флот недостаточно велик, чтобы противостоять английскому. Брандеры, подготовленные в Слейсе для атаки на английский флот, были задержаны неблагоприятными ветрами и не прибыли. 26 июля адмирал ушел во Фландрию и больше не вернулся. Это был сильный удар по моральному духу осаждающих[705].

В Англии сообщения из Кале подняли накал общественного возмущения до предела. Распространенные правительством по всей стране сообщения о падении Уа и казни его гарнизона вызвали бурное негодование. В приходских церквях звучали проповеди, обличающие герцога Бургундского как клятвопреступника и разжигателя войны. В Кенте армия герцога Глостера расположилась лагерем на побережье близ Сэндвича, но людей нельзя было отправить на континент, так как не было денег на выплату авансов. Корабли, которые должны были их перевезти, ждали в Даунсе, но морякам еще не заплатили. Казна была пуста. Теперь все зависело от готовности кардинала Бофорта выделить деньги, как это часто бывало раньше. До сих пор Бофорт не проявлял особого желания финансировать экспедицию, возглавляемую его соперником в соответствии со стратегией, к которой он не испытывал симпатии. 22 июля в Кентербери состоялось кризисное заседание Совета. 14-летний король председательствовал на нем, что стало одним из самых первых случаев, когда он принимал активное участие в делах. Присутствовали все лорды, которые должны были участвовать в походе. Судьба экспедиции висела на волоске. В конце концов, Бофорта убедили открыть сундуки и профинансировать первоначальные расходы, и таким образом решение было принято. Приказы были отданы сразу же после окончания совещания. Глостер отправил герольда через Ла-Манш, чтобы передать вызов на бой герцогу Бургундскому. Небольшой передовой отряд отплыл в Кале 29 июля и высадился там вечером того же дня. Остальная армия должна была прибыть в город поэтапно в течение следующих дней[706].

Вечером 27 июля в лагерь герцога Бургундского прибыл герольд Глостера и передал вызов своего господина. Не сумев блокировать гавань, Филипп оказался перед выбором между сражением в поле и унизительным отступлением. Он созвал срочное заседание своего Совета. Филипп, как известно, старался избегать полевых сражений. Его советники были того же мнения, но согласились, что сейчас он не может с отойти с честью. Они с сомнением отнеслись к его нынешней позиции, недалеко от южной стены города. Было решено сразиться с армией Глостера дальше на восток у реки Аа, где земля была более сухой, а риск вылазки из Кале — менее вероятным. Тем временем был разослан призыв ко всей знати его владений срочно прибыть для пополнения рядов опытных воинов в армии. Флоримону де Бриме, которому удалось захватить город Ле-Кротуа и осадить цитадель, было приказано отказаться от этой операции и прибыть к основной армии.

На следующее утро Филипп отправился в лагерь капитанов Гента и заручился их согласием на сражение в поле. Однако когда капитаны отправились сообщить об этом своим людям, они столкнулись с неожиданным сопротивлением. Боевой дух городских контингентов был невысок. Недавно жители Брюгге попытались штурмовать Булонские ворота на западной окраине города и потерпели унизительное поражение. Гентцы с насмешкой наблюдали за бегством брюггцев, но вскоре пришел и их черед. Они строили большую деревянную бастиду на возвышенности между своим лагерем и городской стеной. Бастида была задумана как надежная платформа для артиллерии, расположенная ближе к стенам, чем это удавалось фламандцам до сих пор. Она имела высокую башню, с которой можно было наблюдать за городом и корректировать огонь артиллеристов. Недостроенные укрепления защищали от 300 до 400 человек, которые до сих пор отбивали все попытки англичан их разрушить. Но ранним утром 28 июля была проведена тщательно спланированная ночью атака. Эдмунд Бофорт и его главный лейтенант сэр Роджер Камойс вышли из Булонских ворот, а другая группа из ворот, известных как Милкгейт, в восточной части города. Обе группы сошлись у бастиды. Всадники заняли площадку за бастидой, чтобы не допустить вмешательства фламандцев, а остальные атаковали ее