Космический Рейнджер - Айзек Азимов

10. ОФИЦЕРЫ КОСМИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ И РОБОТЫ

— Спокойней, Верзила, — прошептал Старр.

Маленький марсианин скорчился в кресле, глаза его с ненавистью были устремлены на Девура.

Дэвид сказал:

— Не пугайте меня, я не ребенок. Казнь в мире роботов осуществить нелегко. Роботы не могут убить нас, и я уверен, что вы и ваши коллеги не сможете хладнокровно убить человека.

— Конечно, нет, если вы имеете в виду отрубленную голову или развороченную грудь. Но в мгновенной смерти нет ничего страшного. Допустим, наши роботы подготовят к запуску пустой корабль. Вашего… гм… спутника прикуют цепями к переборке, прикуют роботы, которые, конечно, постараются не причинить ему вреда. На корабле будет автопилот, который уведет корабль подальше от Солнца и от плоскости эклиптики. Ни одного шанса на квадриллион, что корабль заметят с Земли. Он будет двигаться вечно.

Верзила вмешался:

— Счастливчик, неважно, что они со мной сделают. Не соглашайся ни на что.

Девур, не обращая на него внимания, продолжал:

— У вашего спутника будет достаточно воздуха; в пределах его досягаемости будет вода. Конечно, это существо будет одно и без всякой пищи. Голодная смерть — медленная смерть, а смерть от голода в космическом одиночестве вообще ужасна.

Старр сказал:

— Это подлое и бесчестное обращение с военнопленными.

— Но войны нет. Вы просто шпионы. Однако этого может и не произойти, член Совета. Подпишите необходимые признания, что вы действительно напали на нас и готовы подтвердить это на конференции. Я уверен, вы услышите мольбу существа, с которым подружились.

— Мольбу? — Верзила с побагровевшим лицом вскочил на ноги.

Девур неожиданно повысил голос.

— Существо немедленно отправить в заключение. Действуйте.

По обе стороны от Верзилы молча материализовались два робота и схватили его за руки. Мгновение Верзила пытался вырваться, тело его поднялось над полом от усилий, но руки оставались неподвижны.

Один из роботов сказал:

— Пусть хозяин не сопротивляется, иначе он может повредить себе, несмотря на все наши усилия.

Девур сказал:

— У вас двадцать четыре часа на принятие решения. Достаточно времени, член Совета? — Он взглянул на декоративную металлическую полоску у себя на руке. — А тем временем мы подготовим корабль. Если даже не придётся его использовать, как я надеюсь, член Совета, это всего лишь работа роботов. Оставайтесь на месте: вы не можете помочь своему спутнику. Пока ему не причинят никакого вреда.

Верзилу вынесли из помещения. Старр, привстав, беспомощно смотрел ему вслед.

На столе, на маленьком ящичке, вспыхнул огонек. Девур коснулся его, и оттуда выскочила разноцветная трубка. Появилось изображение головы. Голос произнес:

— Нам с Йонгом только что доложили, что член Совета у вас, Девур. Почему нам сообщили об этом только после посадки?

— Какая разница, Зайон? Теперь вы знаете. Придёте?

— Конечно. Мы хотим повидаться с членом Совета.

— Приходите ко мне.

Пятнадцать минут спустя прибыли сирианцы. Оба были ростом с Девура, у обоих оливкового цвета кожа (Дэвид знал, что более сильное ультрафиолетовое излучение Сириуса вызывает такой цвет кожи), но они были значительно старше.

У одного из них были короткие седые волосы. Этот тонкогубый человек говорил исключительно точно и чётко. Его представили как Харрига Зайона, и по его мундиру ясно было, что он старший офицер космической службы Сириуса.

Другой был почти лыс. На руке у него виднелся большой шрам, и выглядел он как человек, состарившийся в космосе. Это был Баррет Йонг, тоже из космической службы.

Старр сказал:

— Я знаю, что ваша космическая служба в чём-то эквивалентна нашему Совету Науки.

— Да, — серьёзно ответил Зайон. — В этом смысле мы коллеги, хотя и на противоположных сторонах баррикады.

— Значит, офицеры Зайон и Йонг. А мистер Девур…

Девур вмешался:

— Я не член космической службы. Мне это не нужно. Сириусу можно служить и не в её рядах.

— В особенности племяннику председателя Центрального правительства, — заметил Йонг, положив руку на шрам.

Девур встал.

— Это сарказм?

— Вовсе нет. Буквально. Такое родство даёт вам возможность оказать ещё большие услуги Сириусу.

Но его заявление прозвучало сухо, и Дэвид ощутил враждебность между двумя пожилыми офицерами и молодым влиятельным родственником повелителя Сириуса.

Зайон постарался сменить тему, обратившись к Старру:

— Вам было сделано предложение?

— Вы имеете в виду предложение выступить на межзвёздной конференции со лжесвидетельством?

Зайон выглядел удивленным и раздраженным.

— Нет. Присоединиться к нам. Стать сирианцем.

— Боюсь, мы до этого ещё не добрались.

— Подумайте. Наша служба хорошо вас знает, мы уважаем ваши способности и достижения. Земле они не помогут. Всё равно она проиграет. Это биологический факт.

— Биологический факт? — Дэвид нахмурился. — Сирианцы, офицер Зайон, происходят от землян.

— Да, но не от всех землян; только от лучших, самых сильных и решительных, тех, кто захотел колонизировать звёзды. Мы сохранили в чистоте свой род, не допускали слабых, с искаженными генами. Мы отсеяли всех недостойных, и теперь у нас чистая раса сильных и здоровых людей, а Земля остаётся конгломератом больных и уродов.

Вмешался Девур:

— У нас есть пример этого — спутник члена Совета. Меня тошнило от присутствия его в моем помещении: обезьяна, пятифутовый шарж на человеческое существо, уродливый кусок…

Старр медленно сказал:

— Он лучше вас, сирианцы.

Девур встал, занес кулак. Зайон быстро подошёл к нему, схватил за руку.

— Девур, пожалуйста, сядьте. Позвольте мне продолжить. Сейчас не время для неуместных споров.

Девур резко отбросил его руку, но сел.

Зайон энергично продолжал:

— Для внешних миров, член Совета Старр, Земля представляет ужасную угрозу, бомбу недочеловечества, готовую взорваться и заразить чистую Галактику. Мы не хотим, чтобы это случилось; мы этого не допустим. Ради этого мы сражаемся: чистая человеческая раса, состоящая только из самых лучших.

Дэвид ответил:

— Из тех, кого вы считаете лучшими. Но хорошее бывает самых разных форм и размеров. Среди великих людей Земли есть высокие и низкие, с разной формой и размерами головы, цветом кожи, они говорят на разных языках. Наше спасение, спасение всего человечества в разнообразии.

— Вы, как попугай, повторяете то, что слышали. Член Совета, разве вы не видите, что вы один из нас? Вы высоки, сильны, сложены, как сирианец; вы храбры и решительны, как сирианец. Зачем вам действовать на стороне отбросов против лучших людей только потому, что случайно вы родились на Земле?