НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

Вовсяком случае, по одному морфу судить нельзя. Ну, мне так кажется…

Хотя заманчиво, конечно. Потому как вроде жизнь после смерти - и что там - один Мутабор ведает. Но мне так кажется, что тут не будет все так уж просто - пореанимал безнадежного - и вот он встает, говорит «Благодарность. Доктор. Коньяк. Завтра.» и прет домой к радостным родственничкам. Вот что узнать надо точно - осознавал себя мой подопечный сразу или память потихоньку возвращалась. И что там такое было - при дрессировке того же Альманзора. Пряник какой был - ясно, а вот кнут? И ведь был кнут, совершенно точно - больно уж вивисектор был уверен в том, что морф его боится. Морф, конечно, жульничал, но ведь это показывает, что применяли по нему какуюто неприятность…

- Подходим, приготовьтесь высаживаться! - не оборачиваясь говорит МЧСник.

Народ начинает прибирать свои сумки, а старшая из медсестер раздает брезентовые котомки - точно, в таких были бахилы и рукавицы от ОЗК.

- Это зачем?

- Загажено на территории уже все сильно, а в цехах, где людей три дня держали - тем более. Без бахил - угадимся сильно, нам же там ходить придется…

А ведь и верно. Добавляю футляр в свою поклажу.

На берегу людно и довольно оживленно. Людей полно и видно, что грузы кучами. Встречает комендантский патруль из мореманов. Переваливаем сумки и себя в маталыгу, к которой нас привели патрули. Медпомощь никому не требуется - командование решило не проводить массовую эвакуацию.

Вместе с маталыгой отправляется несколько разномастных грузовиков. В холодном, сыром воздухе чад солярки и сгоревшего бензина звучат какойто особенно тревожной нотой. Водила перед прощанием сообщил, что наши благополучно убыли в Ораниенбаум, их заменили присланные с Котлина люди, но вообщето МЧС предпочло бы иметь дело с нами. Танк и БТР остался в усиление, да с собой кронштадтские приволокли серьезные стволы - и АГСы, и пулеметы. В том числе и крупнокалиберные. Опасение, что какието залетные хамы начнут обижать, поэтому сейчас сильно ослабло.

К слову - не для передачи всем подряд - МЧСники таки нашли место, где можно разжиться СКСами и патронами к ним. Но об этом пока - молчок, там вроде есть еще много всего вкусного - наш Старшой об этом информирован, а вот кронштадтские могут наложить лапу - и целуйте веник! Потому им припомнили голодный паек с вооружением в самом начале и делиться не хотят категорически.

На месте требую от своей группы не расходиться и идем гуськом к стихийно образовавшемуся штабу - по имеющейся информации - аккурат в домике, где битые мониторы, можно найти командира. Стараюсь идти там, где на снегу брюхом корпуса от БТР промятая полоса. Еще не хватает сейчас комунибудь на мину нарваться.

Первое впечатление - из рук вон плохое - толпа народу - кучами, группками, поодиночке - ходят, лежат, сидят где попало, в некоторых местах снега не видно. Бахилы мы натянули. Идти неудобно, но по запаху судя - народ не слишком заботится о том, где гадить, а может просто вытряхивали накопившееся за три дня в штанах дерьмо. Как это описано у капитана Франсуа из Великой армии Наполеона - во время отступления из Москвы многие европейцы так поступали - гадили в портки на ходу. И на ходу же и вытряхивали - потому как сядешь - замерзнешь, или толкнут - и не встанешь…

У немногих освобожденных хватает силы ругаться - но так как вообще людей густо - то ругань выделяется на фоне плача. Не выпустить всех - было жестоко, а сейчас помогающие захлебнулись в таком объеме работы. К тому же на периметре видна охрана, да патрули опять же - в итоге помощников кот наплакал, тонут они в массе нуждающихся.

Пальба идет все время, то ли патрули отстреливают подтягивающихся зомби, то ли мерещится что часовым, то ли подбадривают себя - картинкато страшненькая, чего уж тут. На благостность не настраивает.

У штаба - толпища народу, явно - не протолкнемся. То самое гудение - как у пчелиного роя, как и слышал рядом с цехом - слившееся вместе и плач, и брань, и стоны, и жалобы. Не, не проскочить.

- Там лесенка пожарная сзади - пошли - на крышу залезем.

Толковое предложение. Идем с Филей туда, где сегодня - а словно месяц назад сидели, я еще любовался на простреленный сапог Мутабора. Чтото не помню я лесенку.

Оказывается - прав Филя. Для народа в штабе наше явление через люк на крыше - неожиданность. Хорошо не подстрелили, взвинченные все и злые.

Отбрехиваюсь от какогото резкого свежебритого мужика, который хотел меня с ходу припахать и нахожу, наконец командира - того, полноватого морского офицера в мешковато сидящей форме. Он как раз в голос лается с парнем в зимнем армейском камуфляже.

- Вы не отбирать себе тут красивых девок и молодых парней должны - это скотство чистой воды, вы должны были припасы привезти. А что привезли?

- Мы привезли нормальные продукты!

- Да?! Что тефтели рыбные за 12 рублей банка - это еда для тех, кто три дня ни черта не жрал? Совесть у вас есть? Питье где?

- Здесь воды полно, какое еще питье! И матрасы нами доставлены и палатки - чего оратьто?

- На ваших палатках брезент ползет как паутина! Где колья к палаткам? Где кувалды? Где пальцы, в землю чтоб вколачивать? Веревки где, что вы меня за идиота держите, я что, не знаю комплектацию армейских палаток? Печки где? Трубы к печкам?

- Да нахер мне тут еще вашей бранью уши сушить - шел бы ты в пешее эротическое! Что привез - то привез…

- Ах ты, сопляк! Да я…

Дальше они наконец переходят на нормальный армейский язык. Слушать их без толку, завелись уже оба, да и вокруг хай стоит.

Пропихиваюсь к ним, лезу между. Докладываю, что прибыла группа поддержки.

Парень в камуфляже пытается свинтить, но моряк цепко хватает его за рукав.

- Вот - идете с этим гусем - примите груз - и присмотрите за кухнями - там две кухни - вот чтоб работали обе всю ночь. Старлея не отпускать никуда - пусть вместе с вами работает.

- Я вам не подчинен!

- А будет упираться или попробует удрать - разрешаю огонь по колесам. Или по ногам - я, старлей, с вами шутить не намерен. Организуйте временный медпункт - пройдите потом по цехам - там народу много, который уже идти не может, окажите помощь.

- Мне нужна охрана, все медики - необстрелянные.

- Так, оружие у них есть?

- Да, оружие имеют, пользоваться не обучены.

- Значит, пусть на месте учатся. Фалалеев! Свободные люди медиков прикрыть есть?

- Нет, товарищ кавторанг. Пусть сами себя охраняют.

- А Охотничья команда сюда прибыла? - влезаю я в разговор.

- Это те оболтусы, которые сегодня с морфом тут цацкались?

- Они самые.

- Нет, часа через два ожидаются.

- Связь как держать?

- Посыльными. Пришлете кого - вот через люк. Дверито заблокированы. Сейчас будем с ходоками разбираться, но чую надолго это все. Серегин, что там доставили второй очередью?

Лейтенант действительно захотел свинтить, но передумал, когда я, аккуратно выбрав направление, разбрызгал короткой очередью наст рядом с его берцами. Пули на рикошетах аккуратно встряли в стенке.

- Ты что, охренел? - сильно удивляется лейтенант.

- Мне нужно развернуть медпункт. Болтаться тут по заводу просто так - никакого желания нет. Так что будешь мне мозги пудрить - прострелю. Аккуратно, чтоб ничего важного не задеть. У меня задача - людей спасать, потому - не финти.

- Да ты понимаешь, мудак, на что ты напрашивашься? Да я…

- У тебя кабур на жопе. Застегнут. Если я доложу, что ты помер от укуса и пришлось тебя пристрелить - никто не засомневается.

- Ну, ты и отморозок! Ну, ты и придурок!

Филя неторопливо и веско добавляет:

- Сейчас ты получишь по морде. Потом я тебя сам пристрелю.

Старлей находит в себе мужество ухмыльнуться. Правда улыбка получается кривоватой.

- Потом и укусишь?

- И укушу.

- Ну вы пацаны и нарветесь… Сильно нарветесь… Поедете вы мимо нас…

- Ты, твое имя не Дима Еблан? Если нет - то веди куда надо и не выдрючивайся.

Продолжая грозить дальнейшими карами, старлей вместе с нами выходит к нашей группке. Потом вместе с ним кудато идем. Настроение наигнуснейшее - тут явно несколько тысяч человек, а вот нас - мало. Очень мало.

Сначала я вижу густую черную толпу. В центре этой толпы торчат две трубы с легким дымком - явно полевые кухни.

- Нож? Нож у вас есть? - кидается к нам сразу несколько человек.

Толпень окружает нас, обдавая густым тошнотворным запахом. Одновременно у нас просят тысячу вещей - но чаще всего - вода. Ножи, еда, одежда, тепло - во вторую уже очередь.

- Так, слушайте все! - ору я как можно громче. - Дайте нам место! Не напирайте!

Куда там, словно не слышат. Лейтенант делает попытку прорваться через толпу, но его крепко держит и Филя, и пацан из санинструкторов. А не держали бы - так все равно бы не прорвался.

Плохо это. С толпой вести дело невозможно. Толпа - это скопище тупых людей с невнятной мотивацией, уродливым извращением инстинктов и самыми дурацкими выходками. Любой умный человек, попав в толпу - тут же дуреет. Все в толпе дуреют даже ниже среднего уровня. Это как с морским конвоем - какие бы суда не шли вместе - скорость хода даже самых лучших будет - как у самого медленного. То же и с толпой - толпа профессоров мало отличается от толпы подростков… Одинаково тупое животное - толпа.