Дневники. 1946-1947 - Михаил Михайлович Пришвин

653

В лесу было тихо и только наверху волнами шумело. Только изредка невидимыми путями внизу проходил сквознячок и шевелил какой-нибудь желтый листок, спущенный сверху паучком.

Итак, если явится случай в природе – ищи в нем руку человека с его небывалым, с его личностью, с его борьбою за первенство. Такой случай есть тоже и грех, как условие нравственного сознания.

Вечером после грома ходил к Доронину-леснику за сеном для коз. По пути учил Жульку на клевере. После дождя и грома косые лучи падали на зеленый лес под тяжелой синей тучей так резко, что издали виднелись шишки на елках. К вечеру похолоднело. Ночь началась урожаем звезд с тоненьким золотым серпиком месяца.

12 Сентября. Строгое, холодное, яркое утро, дело чуть не дошло до мороза, а возможно где-нибудь он и был. Вот картошка везде стоит уже черная, а у нас еще зеленеет. По окнам ручьи бегут. Ужасно болит спина и не могу идти за дупелями. Но может быть, и пересилю себя: охотник это может. Охота, работа, забота – вот моя троица. Охоте я подчинил свою заботу и работу. А Ляля вся во власти заботы и, что самое удивительное, заботой и вдохновляется. «Охоту» она признает лишь в том случае, если она является как право таланта: начинается в себе, а выходит делом для всех. Но если нет таланта, и охота является для себя, то она не признает и отдается заботе, которая исключает жизнь для себя.

13 Сентября. С утра ветер и дождь. Вчера явился Василий Иванович и вставил двойные рамы. Иван Федорович строгает щиты на окна. Аня копает картошку. Отдал в починку болотные сапоги. Катька-коза не приняла козла (опоздали) и т. д., и т. д. Теперь видно становится, что из этого дома уже не уйти, что этот дом – последний.

654

В Пушкине в прежней моей даче живут «сестры» – Игнатовы и Барютины. Игнатовы – родственники, Барютины – близкие через Лялю. Игнатовы хотят установить свое первенство в силу родства, Барютины – через близость к Ляле. На самом же деле, что больше – то родство или это? Отвечаю: с какой женщиной я сплю – тут и мое родство.

14 Сентября. Серое, грибное утро. Тишина. Неподвижная серая зелень. Потом явился матовый свет и «весь день стоял "как бы хрустальный"». Я собрался пешком в Иславское болото, расположенное между Аксиньиным, Иславским и Николиной Горой. Наслаждался видом с берега в Аксиньине. В болоте встретил лося. Жулька сделала отличную стойку по бекасу, но вырвался заяц и она умчалась. Точно также вышло со стойкой вдали по перепелу. Вообще собака пошла и охотиться можно. Только надо отучить далеко отходить и работать без себя. Надеюсь, что с третьего поля она начнет остепеняться. На будущий год надо найти обильное дичью болото и непременно в июне (в конце) – поработать.

Радость жизни на охоте вливается в душу широкой струей, как вино из кувшина в рот.

Был Н. Душой и телом честный немец. Он говорил, что немцы растратили себя на войну, что американцы это учтут, что в мире господствует идея мирового единого правительства. Он еще говорил, что явление капитала является частным уклоном широкого понятия личной инициативы <дальше зачеркнуто>.

Трудно вывести что-нибудь из такого настроения. Но для себя я уже вывел с Мартынова: «Канал», как задумано в теме «да умирится же с тобой», нельзя написать и надо переждать. Еще я чувствую, что каждый человек во всем огромном народе переживает время и думает тайно по своему, начиная с того лесника: «что-то есть».

655

Еще я чувствую, что Черчилль в своем национализме отстал, что нацию надо утверждать в творчестве мира, а не войны, что Бога Вседержителя надо поставить во главе интернационала, a deus для каждой нации пусть будет deus caritas.

Приезжал морской майор с женой – владелец сына Норы* Денди.

Приходил Мутли – прямой телом и духом.

15Сентября. Гром. Утро полупрозрачное. Ходил в лес за грибами. Набрал подосиновиков, маслят, опят и несколько белых. В покрове из разноцветных листьев становится все труднее высматривать грибы. Во второй половине дня брызнул теплый дождь и слышен был гром.

16 Сентября. Дождь моросил такой мелкий, что я за пять часов ходьбы в Аксиньино не промок. Вскочил заяц. Жулька по приказу легла, но заяц стал завертывать во все лопатки. Отлупил. По второму тоже пустил. Тоже отлупил. И по птичкам, если далеко бегает. Остается переждать до следующего лета и тогда непременно перед охотой в июне-июле отработать по тетеревам и бекасам.

Иван Федорович сделал все ставни, три полки, две скамейки. Завтра сделает погреб.

17 Сентября. Тепло и сумрачно. Серые потные окна в ручейках. Где-то в лесной тишине над разноцветным ковром...

Люблю я свой дом и природу, и Лялю послал мне Бог, и так чувствую себя, будто в крепости я, и все прежние упреки себе я отпустил.

Правда? Не знаю. Остается зуд от необходимости переждать время. Другой раз так заточит в душе, что взял бы пистолет, раз, раз! раз! и всех бы перестрелял. А потом 

* Нора – собака Пришвина.

656

одумаешься и обрадуешься, что можешь сам лично, всей своей особой, встречать и обнимать новый день в росе и тумане.

Кличку Жизель я дал своей собаке после спектакля с Улановой. Из этой «Жизели» мало-помалу вышла Жулька и так осталась, Жулька и Жулька.

Много собак я за всю жизнь проводил, но такой светлой души как у Жульки я не встречал никогда...

Эта собака меня обожает в полном смысле этого слова: обожает, значит, делает из меня своего бога.

Можно восхищаться выходной древесиной, какая чудесная и сколько ее вышло из леса! Но можно восхищаться лесом и без мысли о его полезности для наших печей.

Вот и поэзия подобна лесу: сложена в строфы, как древесина в кубометры.

Или то поэзия, которая живет в нашей душе и образует нашу душу...

Забыл запереть машину, сел аккумулятор и снова началась возня: аккумулятор сел.

18 Сентября. Какая погода стоит! Теплая, тихая, ароматная, солнце дремлет: то глянет, то опять уснет. Так хорошо, так чудесно, так слава Тебе Господи!