Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод) - Джон Вэнс

Корабль двигался бесшумно, если не считать бульканья воды под кормой. Единственными пассажирами, кроме Рейша и Зэп-210, были две старухи с бледными, словно восковыми, лицами, закутанные в серые шали. Они ненадолго появлялись на палубе, затем снова скрывались в своей маленькой темной каморке.

Адаму очень понравилась просторная каюта. Она занимала середину судна; три больших окна выходили на море. В альковах по левому и правому борту стояли удобные кровати, такие же мягкие, как и прочие на Тчаи, разве что белье оказалось не слишком свежим. В центре располагался массивный стол из черного резного дерева, возле него пара таких же массивных стульев. Зэп-210 выказала мрачноватое одобрение. Сегодня она надела белые штаны с оранжевой блузкой. Девушка казалась взвинченной и напряженной. Движения ее были какими-то нервными и резкими — она то суетилась, то застывала на месте, сплетя пальцы.

Рейш тайком наблюдал за ней, пытаясь разобраться в настроении девушки. Она избегала его взгляда.

— Тебе нравится этот корабль? — наконец не выдержал Адам.

Она угрюмо пожала плечами.

— Никогда раньше не видела ничего подобного.

Приблизившись к двери, обернулась к нему с насмешливой полуулыбкой, полугримасой и вышла.

Рейш пожал плечами, окинул взглядом каюту и последовал за ней.

Зэп-210 стояла, облокотившись на перила и глядя на палубу. Рейш уселся неподалеку на скамейку и притворился, что греется в бледных янтарных лучах солнца, раздумывая о том, что нашло на его спутницу. Она женщина, значит, по природе своей отвергает логику, но ее поведение нельзя объяснить даже так! Конечно, представления о жизни бывшего выкормыша сформировались в Убежище, но, выйдя на поверхность, она отказалась от старых привычек и прежних взглядов, как змея сбрасывает кожу. «При этом, — подумал Рейш, — она отбросила и свое «я», а новая личность еще не раскрылась». Мысль вызвала беспокойство. Часть очарования девушки заключалась в ее невинности, бесхитростной прямоте, открытости... Открытости? Адам скептически хмыкнул. Как бы не так! Он подошел к Зэп-210 и встал рядом.

— О чем ты так глубоко задумалась?

Она бросила на него холодный взгляд.

— Я размышляла о себе и гхиане. Вспоминала время, проведенное в туннелях. Теперь я знаю, что в Убежище была еще незрелой. Пока я ползала по проходам, словно червь, люди на поверхности наслаждались многообразием красок верхнего мира, свежим воздухом, солнцем, жили полнокровной жизнью!

— Так вот почему ты так странно себя ведешь!

— Нет! — воскликнула она с неожиданной горячностью. — Вовсе нет! Причина — твоя скрытность! Ты мне ничего не рассказал. Я понятия не имею, куда мы едем, что ты собираешься сделать со мной.

Рейш хмуро уставился на черную бурлящую воду.

— Мне и самому до конца не ясно.

— Но хоть что-то ты должен знать!

— Да... После того, как мы доберемся до Сивиша, я хочу вернуться к себе домой, в далекие края.

— А как же я?

Как раз этого вопроса он боялся.

— Сомневаюсь, что ты захочешь отправиться со мной, — неуверенно сказал он.

В ее глазах блеснули слезы.

— А куда мне еще идти? Стать посудомойкой? Или гжиндрой? А может, надеть оранжевый кушак, как в Урманке? Или просто умереть?

Она резко повернулась и зашагала к носу корабля мимо группы широколицых матросов, исподтишка наблюдавших за сценой.

Рейш вернулся на скамейку. День клонился к вечеру. Черные тучи на севере принесли холодный ветер. Поставили паруса, «Нхиахар» устремился вперед. Зэп-210 со странным выражением лица прошла на корму, с немым упреком посмотрела на спутника и спустилась в каюту.

Рейш пошел за ней. Девушка лежала на постели.

— Что, нехорошо?

— Нет.

— Выйди на воздух. Здесь тебе будет хуже.

Она выбралась на палубу.

— Смотри на горизонт, — посоветовал Адам. — Когда корабль качается, держи голову ровно. Если сможешь, сразу почувствуешь себя лучше.

Тучи нависли прямо над головой, ветер стих. «Нхиахар» покачивался на волнах. Паруса его повисли. Ослепительная пурпурная вспышка озарила небо, косо рубанула по морю раз, другой, третий... Зэп-210 сдавленно вскрикнула и отпрянула в ужасе. Прогремел гром. Адам поймал ее и прижал к груди. Девушка попыталась высвободиться. Он целовал ее лоб, лицо, губы.

Солнце село, словно павший рыцарь, рассыпав по морю обломки разбитых доспехов, — золотых, янтарно-коричневых бликов. С сумерками пришел ливень. Рейш и Зэп-210 ушли в свою каюту, куда стюард подал ужин: паштет, морские фрукты, бисквиты. Они ели, глядя сквозь широкие окна на воду, дождь, молнии, а потом в темноте, озаряемой слепящими зарницами, любили друг друга...

В полночь тучи разошлись; засияли звезды.

— Посмотри на небо, — сказал Адам. — Там есть другие миры. Один из них называется «Земля»...

Он оборвал фразу. Зэп-210 тихо ждала, когда он заговорит, но что-то не давало Адаму закончить рассказ. Наконец она уснула.

«Нхиахар», подгоняемый попутным ветром, рассекал белогривые волны. Впереди вырос мыс Браиз; корабль бросил якорь у древнего каменного города Сфейн, чтобы набрать воды, затем поплыл дальше к Счанизаду.

Еще через двадцать миль показалась полоска земли. Поднимающийся от берега лес темно-синих деревьев окружал причудливые здания. Плоские крыши, изогнутые формы, круговые колоннады... Рейшу показалось, что он узнал архитектуру.

— Здесь живут часчи? — спросил он капитана.

— Да, Сонг — самый южный из поселений синих. Мне приходилось возить сюда грузы, но уж больно рискованно иметь с ними дело. Ты, верно, знаешь их игры. Мерзкое шутовство, извращения вымирающей расы! Я видел руины в степях Котана: сотни развалин, где некогда жили старые или синие часчи. Кто обитает там сейчас? Только фунги!

Город остался позади и исчез, когда «Нхиахар» обогнул полуостров с юга. Вскоре после этого крик одного из матросов заставил всех выскочить на палубу. Шел бой двух воздушных кораблей. Один — сверкающая сложная конструкция из синего и белого металла с изящными изогнутыми поверхностями. За балюстрадой укрылась дюжина массивных синекожих существ в блестящих касках. Другой выглядел строго функциональным и унылым сооружением: зловещая, уродливая, серая машина, немного меньше, чем аппарат синих часчей, но маневреннее; на палубной надстройке виднелась команда дирдиров. Противники то взлетали, то опускались, кружа, как ядовитые насекомые, готовые в любой момент ужалить врага. Время от времени они обменивались выстрелами из песочных пушек, но без видимого результата; взмывали высоко в серо-коричневое небо, потом падали по спирали вниз, меняя направление лишь в нескольких метрах от поверхности.