Дарители - Мария Барышева

Если только оно будет, это «после».

Слово бога.

Сканер стиснул пальцы. Звуки праздника колыхались в зале, и для Сканера они были неотделимы друг от друга — сплошной единообразный гул, слушая который, он крутил головой по сторонам в надежде, что мелькнет между гостями знакомая золотоволосая голова, дразнящая безжалостная улыбка, синий шелк… но везде натыкался на один и тот же взгляд ласковых и жестоких карих глаз. Постепенно гул начал расщепляться на отдельные звуки, между ними протекла музыка, выступили слова.

Живет моя зазноба в высоком терему,В высокий этот терем нет хода никому.

Сканер неожиданно для себя улыбнулся. Он встал и уже стоя выпил еще одну рюмку, а потом, чуть пошатываясь, неторопливо пересек зал, направляясь вслед за несколькими гостями в сторону туалета. Он чувствовал, как уносит на спине чей-то внимательный взгляд, но не стал оборачиваться, а шел, едва слышно подпевая:

При тереме, я знаю, есть сторож у крыльца,Но он не остановит детину-удальца:Короткая расправа с ним будет у меня —Не скажет он ни слова, отведав кистеня!

«Кистеня, — бормотал он, — да, моего кистеня… Ни слова ни скажет!»

Сканер вышел в коридор, продолжая покачивать головой в такт остающейся позади музыке и рассеянно разглядывая картины и скульптуры. За одной из квадратных колонн обнаружилась жарко обнимающаяся парочка, и он посмотрел на них с любопытством.

Была бы только ночка сегодня потемней!

Он не пошел в туалет, а направился в сторону узкой лестницы и поднялся на второй этаж. После длительных пререканий с охраной к нему вышел сам Леонид Антонович и внимательно выслушал, нервно похрустывая суставами пальцев. Он выглядел страшно измотанным, а в глазах застыло такое выражение, словно Леонид Антонович уже очень давно мучительно пытается что-то вспомнить — что-то жизненно необходимое, но не очень приятное.

— Да, да, — устало сказал он, — так и договаривались. Значит, вы — Дементьев? Документы покажите пожалуйста. Поймите меня правильно, но…

— Конечно, все соответственно, — Сканер чуть покачнулся, потом сунул руку мимо кармана. После нескольких неудачных попыток паспорт был извлечен и протянут Леониду Антоновичу. Изучив его, тот оглядел стоявшего перед ним невысокого пошатывающегося человека с легкой тоской, потом с сомнением спросил:

— А вы сами-то разве донесете? Чего с собой никого не взяли? Я тогда своим скажу…

— Нет, нет, не нужно, — торопливо произнес Сканер. — Вещи ценные, и я бы не хотел… я прекрасно справлюсь сам. Вы мне только покажите, где…

— Зайдите в кабинет, — Леонид Антонович посторонился в дверях, пропуская Сканера, потом кивнул охранникам. — Все в порядке, смотрите за лестнице, а когда выйдет этот господин, проводите его в зал. Решили вручить подарок в самый разгар торжества?

Сканер неопределенно махнул рукой и прошел в кабинет, заметив, как охранники неторопливо направились к лестнице. Дверь за ним захлопнулась, резко оборвав долетавшую снизу песню, но слова продолжали звучать в его голове, только голос, выпевавший их, изменился, стал выше и чуть зафальшивил — давно знакомый голос Яны.

Войду тогда я смело и быстро на крыльцо,Забрякает у двери железное кольцо…

Сканер задышал глубже. Кабинет расплылся в его глазах, потом дрогнул и вдруг стал необыкновенно четким. Его бросило в жар, потом в холод, и он едва сдержался, чтобы не повернуться и не выбежать прочь, хлопнув дверью. Потолок и стены надвигались, давили, словно у него неожиданно случился приступ клаустрофобии. Опасность была разлита по всему пространству кабинета — опасность почти осязаемая, как если бы где-то здесь притаилось нечто зловещее, выжидая, пока он подойдет поближе. Не спасали ни современная обстановка, ни яркий свет — Сканеру чудилось, что он каким-то нелепым образом попал в комнату готического замка из страшного рассказа. Он сделал несколько неуверенных шагов вперед, и с каждым шагом концентрация опасности увеличивалась, воздух словно сгущался, давил на глаза. Повинуясь собственному чутью, Сканер повернул голову и увидел источник этой опасности раньше, чем Леонид Антонович сказал:

— Вон там, за шкафом, в целости и сохранности. Но, конечно, если эти вещи настолько уж ценны, следовало бы их получше упаковать, а не перевозить в какой-то… Эй! Вам плохо?!

— Нет-нет, — пробормотал Сканер, пристально глядя на стоявшую возле шкафа большую грязно-коричневую коробку, исчерканную надписями на иностранном языке — даже не коробку, а…

Склеп

Интересно, он чувствует то же, что и я? Нет, вряд ли… Но он точно что-то чувствует. Ему очень не по себе.

— Вы ее открывали?

— Для проверки — естественно, — удивленно ответил Леонид Антонович, садясь за стол. — А больше нет — не имею, знаете ли, привычки шарить по чужому. Но вы, конечно проверьте — тут не до тактичности.

А ведь врет!

Леонид Антонович, казалось, не склонный больше обсуждать эту тему, углубился в какие-то бумаги, лежавшие на столе. Сканер задумчиво посмотрел на его склоненную голову, потом его взгляд быстро скользнул по столу и задержался на настольных часах. Он шагнул в сторону коробки, но тут же вернулся обратно, глядя на часы со все возрастающим любопытством. Виктору Валентиновичу, наверное, понравились бы такие. Обнаженная длинноволосая девушка стояла на массивной подставке, имитирующей вершину скалы, и держала в высоко поднятых над головой руках круглый циферблат с римскими цифрами и фигурными стрелками. Скала была сделана из темной бронзы, а сама девушка — из более светлой, золотистой, мягко поблескивающей под электрическим светом; она стояла, напряженно вытянувшись, почти приподнявшись на пальцах босых ног, в едином, устремленном вверх порыве, готовая сорваться и улететь, унося с собой время… Сканер наклонился ниже, облизнув пересохшие губы. Девушка была адски похожа на Яну. Ее лицо, ее волосы, фигура… сомнений быть не могло. В ней единственной не чувствовалось угрозы. Бронзовые губы улыбались одобрительно. Все было правильно, да, правильно…

Была бы только ночка сегодня потемней…

— Какие красивые у вас часы, — прошептал Сканер, и его рука потянулась к талии девушки. Леонид Антонович вскинул голову и посмотрел на него с легкой неприязнью.

— Спасибо, мне они тоже нравятся. Только, я вас прошу — трогать не надо.

— Я осторожно, я только… хочу посмотреть… Может, вы мне их продадите?.. — пальцы Сканера сомкнулись на талии статуэтки и потянули ее вверх, отрывая от стола. Часы оказались тяжелыми, и ему пришлось напрячься и второй рукой перехватить девушку за ноги, наклонив ее головой к себе. Леонид Антонович, вскочил, оттолкнувшись ладонями от поверхности стола.