Бегущий по лезвию бритвы - Филип Дик

Манфред не ответил, но все его тело дрожало от возбуждения.

— Болваны, — произнес Арни, отвечая собственным мыслям.

Они почти выехали из Льюистауна, когда Арни заметил, что за ними, не отставая, следует машина. Внутри он разглядел две фигуры — мужскую и женскую, сначала приняв их за Джека и Дорин. Но, приглядевшись внимательнее, он увидел, что женщина — его бывшая жена Энн Эстергази, а мужчина — доктор Мильтон Глоб.

«Какого черта им надо? — взвился Арни. — Они что, не видят, что я занят, не понимают, что мне сейчас не до них?»

— Котт! — закричал Глоб. — Останавливайтесь, сворачивайте к обочине — нам надо поговорить! Вопрос жизни и смерти!

— Черта с два! — пробормотал Арни, прибавляя скорость и нащупывая левой рукой пистолет, — Мне не о чем с вами разговаривать. А что вы делаете здесь вдвоем? — Ему эта встреча совершенно не нравилась.

«Похоже, они спелись. Да, следовало ожидать…» Он включил передатчик и вызвал стюарда союза Эдди Гоггинса:

— Это Арни. Точка по гирокомпасу — 8.45702, прямо на окраине города. Быстренько ко мне — тут компания, о которой надо позаботиться. И поторопись — они меня нагоняют.

Для них действительно не составляло труда не только догнать микроавтобус Арни, но и обогнать его.

— Сейчас будем, Арни, — откликнулся Эдди Гоггинс. — Сейчас пошлю ребят на перехват, не волнуйся.

Машина доктора и Энн пошла на обгон и резко затормозила, встав поперек дороги. Арни пришлось последовать ее примеру. Из машины выскочил Глоб и, размахивая руками, бросился ему навстречу.

— Конец твоей карьере вранья и властвования! — кричал он.

«Боже милостивый, — подумал Арни, — Надо же — именно сейчас!»

— Чего тебе? — высунулся он из окна, — Давай быстро, я тороплюсь.

— Оставь Джека Болена, — задыхаясь, выпалил Глоб. — Я представляю его интересы, он нуждается в покое и отдыхе. Будешь иметь дело со мной.

Из машины вышла Энн Эстергази и тоже подошла к автобусу.

— Насколько я понимаю… — начала она.

— Ты ничего не понимаешь, — злобно оборвал ее Арни, — Дайте мне проехать, иначе я займусь вами обоими.

Над головами появился вертолет с маркировкой Союза водопроводчиков и начал опускаться. «Это Джек и Дорин», — догадался Арни. За ними на предельной скорости появился еще один вертолет — а это уже, вне всяких сомнений, Эдди с членами союза. Оба вертолета приготовились садиться.

— Арни, я чувствую, произойдет что-то непоправимое, если ты сейчас не остановишься, — предупредила Энн Эстергази.

— Со мной? — весело поинтересовался Арни.

— Да, Арни. Пожалуйста. Что бы ты ни собирался сделать, подумай сначала. На свете так много хорошего, неужели надо обязательно мстить?

— Отправляйся обратно в Новый Израиль и занимайся своим несчастным магазином. — Он заглушил мотор.

— Этот мальчик — Манфред Стайнер — с тобой? — спросила Энн. — Отдай его Мильтону, пусть он отвезет его обратно в Бен-Гурион; так будет лучше для всех: и для тебя, и для него.

Один из вертолетов уже опустился, и из него выпрыгнули три или четыре члена союза. Они бегом кинулись через улицу, и Глоб, заметив их, горестно ухватился за рукав Энн.

— Я вижу, — твердо ответила она, — Пожалуйста, Арни. Я всегда с тобой работала бок о бок… ради меня, ради Сэма… Я знаю, если ты не остановишься, мы больше никогда не будем вместе. Неужели ты сам не чувствуешь? Неужели для тебя это так важно, что ты готов все поставить на карту?

Арни молчал.

Эдци Гоггинс подбежал к автобусу, остальные окружили Энн Эстергази и доктора Глоба. Теперь опустился и второй вертолет, из него вылез Джек Болен.

— Можете сами спросить его, — произнес Арни. — Он здесь по доброй воле: он — взрослый человек и отдает отчет в своих поступках. Спросите его: по собственной воле он отправился в это паломничество?

Как только Энн и Глоб повернулись к Джеку, Арни дал задний ход и, рванувшись вперед, объехал их машину. Глоб кинулся к машине, но его тут же схватили за руки, и началась потасовка. Арни мчался вперед, оставляя позади людей и машины.

— Вот мы и снова едем, — обратился он к Манфреду.

Впереди улица постепенно превращалась в еле заметную ровную полоску, уходящую в пустыню и теряющуюся в направлении отдаленных гор. Автобус подскакивал на выбоинах, двигаясь почти на предельной скорости. Арни про себя улыбался. Лицо Манфреда тоже сияло от возбуждения.

«Никто не в состоянии остановить меня», — повторял Арни.

Звуки драки замерли за спиной, и теперь до его ушей доносилось лишь слабое жужжание мотора. Он умиротворенно откинулся на спинку кресла.

«Ну готовься, Грязная Башка», — сказал он про себя и тут же вспомнил про волшебный амулет Джека Болена, о котором ему рассказывал Гелио. Это воспоминание заставило его нахмуриться, но ненадолго. Он мчался вперед, не снижая скорости.

— Гадл-гадл! — возбужденно каркал рядом Манфред.

— Что это за гадл-гадл? — поинтересовался Арни, но не был удостоен ответа.

Впереди маячили горы Франклина Рузвельта. «Может, мне удастся выяснить, когда доберемся до них, — подумал Арни. — Хотел бы я знать, что это такое». По какой-то причине звуки, издаваемые мальчиком, эти лишенные всякого смысла слова, вселяли в него необъяснимую тревогу. Ему вдруг нестерпимо захотелось, чтобы рядом был Гелио.

— Гадл-гадл! — кричал Манфред, а автобус несся все дальше и дальше.

Глава 15

В сиянии раннего утра перед ними возвышался выступ из вулканического стекла, который и назывался Грязной Башкой. Ночь паломники провели в пустыне, в палатке с припаркованным поблизости вертолетом. Ни Джек Болен, ни Дорин Андертон не разговаривали с ними, и уже на рассвете вертолет поднялся в воздух. Арни с Манфредом плотно позавтракали, собрались и продолжили путешествие.

Теперь они уже достигли дели своего паломничества — священной скалы бликменов.

«Вот место, которое вылечит нас от всех наших болячек», — думал Арни. Он пустил Манфреда за пульт управления и углубился в карту, нарисованную для него Гелиогабалом. На ней была изображена тропа, шедшая вверх к скале. Там, с северной стороны, как говорил Гелио, расположена пешера, в которой обычно можно найти бликмена-священнослужителя. «Если он, конечно, не спит где-нибудь спьяну», — добавил про себя Арни. Знает он этих священнослужителей — все они по преимуществу старые пьяницы. Их презирали даже сами бликмены.

Арни остановил автобус в тени, у подножия первого же холма, и выключил двигатель.

— Отсюда пойдем пешком, — сказал он Манфреду. — Поклажи возьмем, сколько сможем, — естественно, пищу, воду, переносной передатчик, а если потребуется что-нибудь приготовить, вернемся сюда за плитой. Здесь недалеко, всего несколько миль.