Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В связи с этим, Георгий Константинович, — ответил Н. Ф. Ватутин, — я особо ориентирую Романенко и Родина на необходимость в предельно возможный срок прорваться в район Перелазовского и разгромить танкистов Гейма, прежде чем они сообразят, в чем дело.
— Правильная мысль, но срок надо назначить точный: не позднее второго дня операции, — сказал Г. К. Жуков.
После этого речь пошла об организации взаимодействия между армиями И. М. Чистякова и П. И. Батова. Был заслушан Павел Иванович. Меня удивило, что Г. К. Жуков отнесся к нему с каким-то предубеждением, хотя доклад его был очень толковым, а сведения о противнике представляли несомненную ценность. Позднее Л. Ф. Минюк рассказал, что это объясняется неудовольствием Георгия Константиновича по поводу смены командующих в бывшей 4-й танковой, а теперь 65-й армии. В. Д. Крюченкина Г. К. Жуков давно знал и высоко ценил.
Конкретно вопросами организации взаимодействия двух армий занялись генералы М. С. Малинин, В. А. Пеньковский и полковник И. С. Глебов. Мы с Г. С. Родиным в это время помогали решать проблемы моим старым знакомым — А. Г. Кравченко и И. А. Плиеву. В этом участвовал и полковник Э. С. Рыбко. Кстати, я поинтересовался у. него, каким образом удалось добыть столь ценные сведения о корпусе Гейма, ведь Перелазовский находился довольно далеко в тылу врага.
— Нам повезло, — ответил собеседник. — Наши разведчики из 293-й стрелковой дивизии генерала Лагутина вели поиск в полосе 15-й румынской пехотной дивизии и приволокли двух крепко подвыпивших братьев — рядового и офицера-связиста. Вот этот-то второй и оказался подлинным кладезем информации. Он дал массу косвенных, так сказать, наводящих сведений, благодаря которым мы смогли целенаправленно организовать разведку района Перелазовского, в частности, наладили прослушивание вражеских телефонных переговоров. Так выявились штабы 22-й немецкой танковой дивизии и самого Гейма.
Из Орликовского мы вместе с генералом Л. 3. Котляром выехали в Серафимович, куда было намечено перебазировать КП фронта. Туда уже должны были прибыть 32-я и 33-я отдельные маскировочные роты под командованием старшего лейтенанта Н. Г. Николаева и лейтенанта Я. А. Жарова. По дороге Леонтий Захарович с восхищением отозвался о работе инженерных войск 21-й армии. Так, в 76-й стрелковой дивизии полковника Н. Т. Таварткиладзе при появлении немецкой «рамы» — самолета «Фокке-Вульф-189» саперы имитировали стрельбу ложной батареи вспышками зарядов дымного пороха. Это имело успех. Артиллерия врага, используя данные самолета-корректировщика, неоднократно обстреливала эту «батарею». В полосе той же дивизии около Клетской ложный паром с макетом орудия не раз подвергался групповым (5–7 самолетов) налетам авиации. Ложные переправы и районы сосредоточения войск бомбардировались значительно чаще, чем действительные.
Чтобы с наступлением темноты не заблудиться, все дороги к переправам были обозначены и обеспечены проводниками, регулировщиками. Представители переправляемых войск под руководством корпусных и дивизионных инженеров предварительно знакомились с местностью» тщательно разведывали переправы и подходы к ним, выбирая наиболее скрытые пути.
Всего инженерные войска фронта построили 22 моста, из них 5 ложных. Подъезды и подходы к мостам скрывались от наземного наблюдения вертикальными масками. Вражеские самолеты-разведчики, не раз появлявшиеся над Доном, приняли ложный мост у станицы Еланская за действительный. Немецкая авиация сбросила на него более 200 бомб, но ни одна не попала в цель. А действующий мост, расположенный ниже ложного, ударам с воздуха вовсе не подвергался.
Умело был замаскирован 4-й танковый корпус генерала А. Г. Кравченко. Прижавшись в балках и кустарниках к отвесному правому берегу Дона, он, несмотря на действия авиации противника, не был обнаружен. Танки маскировались под местность: забрасывались ветками, обсыпались песком, а в районе меловых холмов — кусками мела.
Но вот мы переехали бревенчатый мост через реку Медведица, миновали дубовую рощу и вскоре увидели серо-голубую полосу Дона с многочисленными островками и отмелями. На другом его берегу как на ладони виднелся Серафимович с массивной церковью, разбегавшимися по холмистой местности белеными хатами с синими и коричневыми прямоугольниками ставен и более редкими зданиями из темно-бордового кирпича.
Проехав мост через Дон, повернули на центральную улицу города, замощенную крупным булыжником. По бокам ее тянулись деревянные тротуары, правда сильно изношенные. От такой «роскоши» за последние месяцы мы отвыкли и оглядывали все это с удовлетворением и радостью.
По приезде на место мы застали маскировщиков за работой. Они камуфлировали несколько капитальных кирпичных зданий, резко выделявшихся на фоне многочисленных беленых построек. В них и было решено разместить штаб и основные службы.
Отыскивая дом для Военного совета и штаба фронта, мы, как сговорившись, остановили свой выбор на здании школы дореволюционной постройки.
Само собой пришло решение разместить оперативный отдел в актовом зале, оборудовать в просторной учительской кабинет командующего, а в квартире директора — жилые комнаты для руководства. Н. Ф. Ватутин особо просил подыскать большой стол, на котором помещалась бы, не свешиваясь, любая оперативная карта. После настойчивых поисков остановили свой выбор на бильярдном столе из местного клуба. Подчиненные Котляра ловко, не повредив ничего, отсоединили от него все, что мешало делу. Этот командный пункт, куда мы перебрались 15 ноября, сослужил фронту хорошую службу, отсюда удобно было управлять войсками в ходе развернувшегося грандиозного контрнаступления.
…Когда мы вернулись в Филонове, то обратили внимание, что обстановка в штабе, фронтовых управлениях и службах стала спокойней. Работа, не потеряв своей напряженности, шла ритмичней и планомерней. Причина этого заключалась в том, что высокое московское начальство уехало на Сталинградский фронт, где на 10 ноября было запланировано совещание, подобное Тем двум, что состоялись у нас. Представители центра конечно же оказали нам огромную помощь, но теперь следовало в нормальном рабочем ритме воплотить в жизнь все полученные нами полезные советы и указания.
В те дни произошло преобразование 63-й армии в 1-ю гвардейскую. Этот акт достойно венчал стойкость в обороне и дерзкий наступательный порыв ее воинов. Ведь они не только устояли под мощными ударами превосходящих сил врага, но и захватили плацдарм в районе Серафимовича, который вскоре послужил прекрасным трамплином для нашего контрнаступления.
Сменилось и командование армии. 14 ноября ее принял Герой Советского Союза генерал-лейтенант Д. Д. Лелюшенко. Прибыв на наш КП в
