Время для жизни (СИ) - taramans

Так оказались довольно качественно изученными и освоенными «эсвэдеха», пулемет Калашникова, подствольник. Даже с «агээса» пострелять доводилось. Все это железо «тяжелые» давали сначала в теории, а потом и на практике, с некоторыми, особо никем не изучаемыми, практическими «примочками». Конечно, это ни в коей мере не давало им мастерства, но уж с какой стороны браться за то или иное оружие, они знали.

- К мишеням! – скомандовал Квашнин.

Группа курсантов побрела к мишенному полю. Группа – это, конечно, громко сказано! От их первоначальной группы – более двадцати человек! остались он, Ирина с двумя своими воздыхателями, Светлана, да трое из «шестаковцев». Восемь человек!

Остальные стали разбредаться после сдачи на первую степень «Ворошиловского стрелка», а точнее – уяснив для себя, с чем придется столкнуться при подготовке к сдаче на вторую степень. К удивлению Косова, Квашнин вовсе не расстроился. Как оказалось, вторую группу курсантов, параллельно с их группой вел Лазарев – просто в другие дни недели, и его группа с той – не пересекались. Кроме этого, велся набор и в новую группу, уже – Квашниным.

«На поток у них это поставлено! Все-таки здесь это налажено четко, не просто так люди за кружки деньги получают!».

- А почему ты так стрелял? – спросила Ирина.

- Как – так? – переспросил Иван.

«Шестаковцы», идущие чуть поодаль, тоже прислушивались.

- Ну… я имею в виду, не проще было бы… длинной очередью перекрестить мишени?

- Ага! А расход боеприпасов? Так и весь диск можно одной очередью высадить! И почти все патроны – в «молоко»! Да и перегрев ствола так «схватишь» очень быстро! А так – два-три патрона на мишень и довольно!

- Но ведь… в жизни-то если! Ну ранил ты врага. Но – не убил же!

- Я вот думаю, что и ранения такой пулей, как в «дегтяре» или «мосинке», вполне достаточно будет, чтобы человек забыл про «воевать», и думал лишь о том, как же ему хреново, и когда же это все кончится! К тому же, если вражеский солдат ранен, то его нужно эвакуировать из-под огня, оказать первую помощь… ну там – перевязать, оттащить в тыл. А это значит – минус еще парочка вражеских пехотинцев на поле боя!

- Так если… очередь, пусть – мимо, но рядом пройдет – солдат же испугается, упадет, будет искать укрытие, и атака сорвется.

- Знаешь, красавица! Я вот думаю… да и разговаривал с разными людьми, которые имеют реальный боевой опыт… Опытный солдат по типу ведения огня быстро понимает, что за пулеметчик перед ним. Если «поливает» белый свет, то есть – неопытный, либо испугался! Или же - делово, короткими очередями, хладнокровно, да тщательно прицеливаясь, выбивает солдат из цепи. Тут уже стоит и задуматься - а как к такому подбираться? А задуматься, искать решение – это и есть замедление, а то и срыв атаки!

Косов видел, что обращение к Ирине – «красавица» - очень нравиться той. Хотя сейчас она имела вовсе не тот вид, как если – без верхней зимней одежды. Одетая в ватную армейскую куртку, и такие же штаны, вид она имела… забавный. Этакий колобок! И ее выдающиеся верхние достоинства, числом «два», тут – не играли, скорее – добавляли комизма во внешний облик!

А вот Светлана, напротив, вид имела лихой и очень привлекательный. Похоже, носить форму для нее привычно. Одетая в серо-зеленый бушлат, галифе, с какими-то меховыми сапожками, высокая, туго перетянутая офицерским ремнем… И лихая буденовка на голове!

Для девушек вообще в той воинской части, на базе которой проходили занятия, форменного обмундирования практически не было. Парней же обрядили в длинные шинели, мать иху, те же буденовки, и валенки.

Квашнин, идущий впереди них, похоже тоже прислушивался к их диалогу.

- И все же, накрыть цепь длинной очередью – это более правильно тактически! – влез один из «шестаковцев», самый старший из них, парнишка лет шестнадцати.

- Это более правильно только в одном случае – наше передовое охранение «зевнуло» врага, и подпустило его близко к нашим траншеям! Вот тогда да – времени выцеливать одиночных пехотинцев уже нет! Тут нужно быстро прижать врага к земле, дать минуту-другую боевым товарищам на занятие обороны. Да и занятие обороны, в этом случае — это атака наступающих гранатами. Вот если бы стрелковые части были более насыщены скорострельным оружием… тогда да, врагу солоно пришлось бы!

- У тебя не будет времени так выцеливать каждого солдата! – не отступал паренек.

Тем временем, они дошли до мишеней. Парни, пройдясь по мишенному полю, поочередно подняли мишени в вертикальное положение.

- Ну что же… посмотрим! Кто из Вас прав – будет видно на мишенях! - предложил Квашнин.

Результаты Косова были ощутимо лучше. Ушедших «погулять» пуль почти не было.

- Сорок одно попадание, из сорока семи возможных! – улыбалась Светлана.

У остальных, «не заморачивающихся» длиной очереди – гораздо хуже: пятнадцать или чуть больше попаданий.

- Ну что, Косов… Неплохо! И все-таки – смог бы ты держать взвод пехотинцев неприятеля? – выводил на дискуссию инструктор.

- А давайте посчитаем! Дистанция – триста пятьдесят метров. Пехотный взвод идет в атаку цепью, быстрым шагом. Шаг в секунду, длина шага – семьдесят сантиметров. Эти триста пятьдесят метров вражина прошагает за пятьдесят секунд. Взвод – это тридцать человек. Примерно по полторы секунды на каждого. Прицелиться, выстрелить короткой… Теоретически – возможно! Тем более – при потерях, стремящихся к тридцати процентам, противник – они же тоже люди, и неуверенность им тоже не чужда, замедлит продвижение, а потом и вовсе – заляжет. Подняться же под огнем… уже гораздо сложнее.

- Ну и какой вывод, Косов? – Квашнин поглядывал на Ивана, косясь на остальных курсантов.

- Вывод… вывод… Вывод будет таким, товарищ инструктор: если противник неопытный, необстрелянный, остановить его получится! Если же… противник опытный, боевой, мотивированный…

- То, что тогда?

- А-а-а… ни хрена не получится! – махнул рукой Иван.

- Объясни свой вывод! – потребовал инструктор.

- При начале обстрела опытный пехотный взвод, изменит способ передвижения – с быстрого шага цепью, перейдет на последовательные перебежки и залегания. Двигаться будут непрерывно, но – кратковременно и разнонаправлено. То с одного фланга, то с другого, то посредине. А еще – начнут загибать фланги, используя рельеф местности, и все время – прижимать огнем! Подойдут на бросок гранаты и все… амба!

- И что делать?

- А делать… один в поле не воин, товарищ инструктор! Даже сменить позицию не дадут, прижмут!

- А как же… доты или дзоты? – вспомнил один из «шестаковцев».

- И что? Бетонные или деревоземляные укрепления, без пехотного наполнения предполья – вовсе не пляшут! Подберутся с разных сторон, закидают гранатами, или же – дымовыми шашками – выкурят, как суслика!

- Кто-то воевал в Империалистическую? – спросил у Косова Квашнин, когда они всей группой возвращались на огневой рубеж.

- Напарник-сторож в клубе. В охотничьей команде был, «георгия» имеет!

- Охотники… это – серьезно! – протянул инструктор.

Ему дали попробовать проверить свои расчеты. Из двадцати пяти ростовых мишеней на поле, он смог сбить двадцать одну, израсходовав диск пулемета, то есть сорок семь патронов, и затратив на это шестьдесят пять секунд.

- Ну что, товарищи курсанты, результат понятен? То есть, воевать одному пулеметчику против взвода противника… можно и нужно! Но! И по времени не уложился, и враги, пусть немногие, но – остались целыми, а значит рубеж обороны врагом взят! То есть! Рубеж обороны должен содержать и качественное, и количественное наполнение! Вот если бы, к хорошему пулеметчику, имеющему две или даже три запасных позиции, да добавить бы хотя бы одно отделение стрелков! Результат бы был совсем другой! Косов! Какой вывод необходимо сделать из занятия?

- Как сказал когда-то германский военноначальник Клаузевиц: «Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека. Но воевать – сложно!».