Вардананк - Дереник Демирчян

Когда вошел Васак, Дзвнк поднялась и придвинула маленький стул. Васак сел рядом с телом сына и застыл в неподвижности. Вошли замковые слуги и служанки, приложились к покрывалу на теле Бабика, перекрестились и молча вышли.

Васак снял покрывало с лица Бабика. Лицо было бледно. Полоска белых зубов блестела между полуоткрытыми губами. Глаза были закрыты, Бабик словно улыбайся. Он выглядел таким спокойным, как если бы спал обычным сном Но было что-то страшное, что-то угнетающее в нем, застывшее, не меняющееся выражение – печать вечного покоя Васак хотел поцеловать сына, но не смог. Он боялся всполошить весь замок безумным криком. Он сидел неподвижно, впившись взглядом в лицо Бабика.

Вошла Парандзем. Медленно подошла, села на поданный стул, начала смотреть на сына.

Васак жаждал услышать хоть бы одно слово, хоть чей-нибудь голос: ему страстно хотелось, чтобы хоть кто-нибудь заговорил с ним. Но Парандзем молчала Хотя бы вчглянула она на него… Но Парандзем не глядела в его сторону. Нечеловечески тяжело было в этот миг заговорить, заставить говорить с ним. Все было давно покончено между Васаком и Парандзем. Все умерло еще до смерти Бабика.

Васак встал, еще раз взглянул на сына. Еще раз сердце ему стиснула скорбь при виде этой мертвой неподвижности. И он вышел, как если бы он был пришелец из потустороннего мира, спустился во двор и поскакал в лагерь.

В замке стояла могильная тишина.

Поздно ночью тело Бабика перенесли в часовню, чтобы похоронить в родовой усыпальнице. Он лежал на носилках в богатом убранстве, весь усыпанный цветами, рядом с ним положили меч, На погребении присутствовали все обитатели замка, начиная с Парандзем и кончая последним конюшенным служителем. Молитвы читал замковый священник. Пришел и Кодак с Перозом-Вшнаспом-Тизбони. На кладбище собрались и сельские жители. Заупокойная служба кончилась, когда тело Бабика опускали в могилу. Послышались громкие рыдания Плакали женщины, плакали мужчины, и громче всех плакал Пероз-Вшнасп-Тизбони.

Не плакала только одна Парандзем. Она стояла спокойно и молча, не отводя пристального взгляда от лица Бабика. Лишь один раз нагнулась она и кинула горсть земли на тело сына. Могилу засыпали. Пероз-Вшнасп-Тизбони сам носил камни, обложил могилу, сам украсил цветами могильный холм.

Все молча разошлись, осталось лишь несколько человек. Парандзем долго стояла у холмика, молча глядела на него.Потом повернулась и так же молча направилась к замку. Ее покои наполнились женами сепухов к служанками, которые свободно входили к ней.

– От мира были, за мир умерли… – промолвила старая служанка и, осенив себя крестом, вышла.

Рано утром на следующий день в замке поднялась суматоха. Из лагерей пришли полки, выстроились на площади перед замком. Все оделись и сели за завтрак. Впереди был долгий путь через горные перевалы. А в это время сепух Аргашир, заместитель самого нахарара в сюнийском полку, ведавший общим надзором за порядком и во всех прочих полках приверженцев Васака, выравнивал строй и плеткой подгонял воинов, недостаточно быстро выполнявших команду.

Обитатели замка вместе с собравшимися крестьянами из окрестных сел, стоя в стороне, молча и неприязненно следили за приготовлениями к походу. Хмурые воины не глядели в их сторону, боясь их недобрых и укоризненных взглядов. На лицах самих воинов тоже было написано недовольство. Отъезжающие вышли из ворот в дсргжном платов и вооружении Лишь на Васаке и Михрнерсэ бьпи легкие и нарядные одеяния. Они поднялись на возвышение около ворот, сг:едя за прохождением полков. В глазах Михрнерсэ мелькнуло выражение завистливой злобы, он пожевал губами, глстнул горькую слюну. С той же завистью глядели на войска Псроз, Дарех, Арташир, Деншапух. Их не успокаивало даже то, что эти полки должны служить их делу.

Васак бросил взгляд на обитателей замка. Он искал глазами Парандзем, с которой так и не обменялся ни одним словом. Ему хотелось хотя бы взглядом проститься с нею. Он чувствовал, чго между ним и женой порвались все связи.

Но порваны были все связи также между ним и этим человеческим множеством, которое неподвижной стеной выстроилось по обе стороны от ворот и хранит каменное молчание. В глазах крестьян поблескивав! иногда искра глубокой ненависти и гнева и говорит, что эти люди готовы уничтожить и Михрнерсэ с его вельможами, и Васака с его сообщниками-предателями. Внимание Васака привлек престарелый крестьянин, губы которого беззвучно шевелились, шепча слова проклятия и ненависти. Взгляд Васака скрестился со взглядом старика, и Васак отвел глаза.

На террасе замка стояла Вараздухт. Васак кинул на нее безразличный взгляд и тотчас позабыл о ней. Ему даже не пришла в голову мысль хотя бы увидеться с той, которая не раз подвергала свою жизнь опасности, чтобы спасти его жизнь, положение и честь, – с женщиной, которая вырвала его сына из плена. Теперь она была полностью забыта.

Вараздухт и Кодак – соперники, которые, соревнуясь в кознях и интригах, стремились завоевать благосклонность и милость, она – у Васака, он – у Варазвагана, стояли рядом.

Васак и Варазваган уезжали, не обмолвившись и словом о будущей судьбе своих пособников.

Михрнерсэ повернулся к Батьку, приподнял руку, и Васак повторил то же движение, повернувшись к Арташиру. Запели трубы. Рокот пробежал по рядам крестьян и обитателей замка. Послышался плач.

Стоявшие у ворот внезапно расступились, пропуская Парандзем. Босая, с распущенными волосами, она кинулась к Васаку. Вся площадь окаменела. Подняв безумные глаза, она хрипло, не своим голосом крикнула Васаку:

– Дети мои!

Присутствовавшие вздрогнули и стали креститься, чувствуя, что происходит нечто непоправимое.

Васак побледнел и приказал Дзвик и дворецкому, выбежавшим вслед за Парандзем:

– Отведите княгиню в ее покои!

Больная и сломленная горем, Парандзем повторила тем же голосом, словно ничего не слыша:

– Дети мои!

– Иди к себе, княгиня, – глухо проговорил Васак.

– Дети мои! – уже повелительно выкрикнула Парандзем, заглушая его слова.

– С ума ты сошла, что ли? – не зная, что ему делать, бормотал Васак.

– Дети мои!.. – повторила Парандзем.

– Опомнись! – приказал Васак -Подумай, что ты говоришь!

– Дети мои! Дети!.. – все громче и громче выкрикивала Парандзем. Широко раскрыв обезумевшие глаза, она подступила к Васаку.

Тот махнул рукой, подавая сигнал к выступлению. Вновь запели трубы, полки двинулись. Толпы народа повалили вслед за ними. Васак отвернулся от Парандзем, огрел плегью скакуна.

Но Парандзем побежала рядом, крича:

– Куда ты ведешь их?

Васак начал терять самообладание. Персы онемели; даже Пероз поглядывал на Парандзем растерянно, не понимая, что происходит. А Парандзем все бежала рядом со скакуном Васака, раня свои босые ноги о щебень и кочки.

Васак щелкнул плетью в воздухе и приказал:

– Вернись сейчас же в замок, слышишь!

– Куда ты ведешь их?! – твердила Парандзем.

Она вдруг встрепенулась и пустилась бегом вниз в ущелье к шедшим впереди полкам. Израненные ноги оставляли на камнях следы крови. Парандзем падала, камни осыпались у нее под ногами и несли ее вниз. Казалось, вот-вот она упадет в пропасть. Но она бежала, не обращая внимания ни на что.

Васак совершенно растерялся. Вначале он решил молчать, надеясь, что Парандзем все же образумится и вернется в замок. Но Парандзем бежала вниз, словно сознательно искала гибели. И за нею, под грохот оползней и гул проклятий, бежала вниз по откосу толпа.

Васак погнал коня прямо на Парапдзем. Все замерли – и воины и персы.

– Не слышишь?! Говорю тебе, вернись! – с угрозой крикнул Васак.

Оч потрясал мечом и гневно обратился к народу:

– А вы куда?! Назад! Сейчас же назад, животные! Но народ не обращал на него внимания. Исступление Парандзем все росло – Дети мои! Бабик мой! Нерсик! Воины!.. -выкрикивала она, указывая рукой на воинов – Куда ты ведешь их? Куда?!. – Она повернулась лицом к полкам. – Против святого Спарапета идете? Против страны Армянской?! Не дерзайте поднимать руку на Спарапета. на воинство его! Да придаст вам силы кровь детей моих!

– О-о!.. – вырвалось у Васака не то как стон, не то как крик ярости, и меч его опустился на плечо Парандзем. Она упала. Дзвик и дворецкий подбежали к ней.

– Подвижница! Подвижница! – прокатилось по рядам; люди подходили к Парандзем, истово крестя ее.

– Что же ты сделал, государь марзпан? – шепнул Гадишо.

– Государь марзпан! – негромко укоряли его и другие нахарары.

– Оставьте!.. Замучила она меня!.. – дрожа, прошептал Васак.

Он лишь взглянул на Парандзем и начал хлестать скакуна, который взвился и стремительно поскакал вниз, перепрыгивая через камни. Жизни Васака грозила опасность. Нажарары поскакали за ним, перехватили его коня под уздцы Воины удивленно, а некоторые и явно неприязненно и хмуро смотрели на Васака.