Сборник 'Петля' - Сергей Павлович Бакшеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
48
Светлана Маслова завела сынишку в подъезд их дома. Малыш сразу побежал к лифту, громко отвергая возможные возражения:
– Нет! Я сам, я сам!
На этой неделе маленький Миша научился дотягиваться до кнопки вызова лифта и каждый раз спешил продемонстрировать свои возможности. Он подбежал к лифту, припал грудью к стене и вытянулся на носочках. Малышу пришлось приложить усилия, чтобы вдавить указательным пальчиком тугую кнопку.
Старый лифт располагался в центре лестничной клетки и был огорожен металлической сеткой. Мальчик с восторгом наблюдал, как по его велению послушно загудел двигатель, пришел в движение трос, плита противовеса заскользила по направляющим вверх, и оттуда появилась обшарпанная кабина лифта. Когда кабина остановилась, Миша вцепился в железную ручку, но тяжелая дверь в шахту лифта ему пока не поддавалась, и мама тактично помогла. Зато легкие створки непосредственно в лифте он научился захлопывать самостоятельно. Как только створки соприкасались, под потолком вспыхивала лампочка, что тоже нравилось мальчику.
Но на этом Миша не успокаивался. Завершив дело с дверями, он начинал упрашивать маму, нетерпеливо подпрыгивая возле кнопок:
– Я, я, я…
И сегодня Светлане пришлось опустить на пол пакеты с продуктами и поднять уже тяжелого малыша, чтобы тот смог нажать верхнюю кнопку – «9». После этого в ежедневном ритуале радостного управления послушной техникой наступила недолгая пауза.
Лифт напрягся, забормотал изношенным двигателем, проскрипел старыми блоками, взбираясь всё выше и выше, и остановился на девятом этаже. Светлана открыла двери. Нетерпеливый малыш юркнул под ее рукой и устремился к квартире, чтобы вдавить кнопку звонка и послушать бесконечную трель, пока мама ключами откроет дверь.
«Сколько же у него энергии!» – не без гордости подумала женщина, потянувшись за пакетами.
И в этот момент что-то хлопнуло, будто где-то рядом взорвалась петарда. Светлана мгновенно испугалась: не случилось ли чего с Мишей? Она подалась к двери, но пол под ней предательски дернулся, и женщина упала на колено. Удар был сильным, но боли она не почувствовала, потому что ее сознанием безраздельно завладела тревога за сына.
– Миша! – крикнула Светлана и тут же заметила, что кабина относительно проема просела.
Сразу же над головой что-то лопнуло с металлическим звоном, пол окончательно ушел из-под ног, и лифт полетел вниз. Створки были распахнуты, и Светлана видела мелькающие этажи. Ощущение было такое, словно она застыла на месте, а какая-то могущественная сила тянет вверх целое здание вместе с ее маленьким сынишкой. Спустя мгновения женщина поняла, что падает и может разбиться, но страха за себя у нее не было. Светлана боялась, что Миша откликнется на ее глупый крик и вернется к лифту. Дверь-то на девятом этаже осталась открытой, а внизу жуткая пустота!
«Не подходи! Осторожно!» – кричало ее сердце.
Светлане показалось, что она слышит звук дверного звонка. Миша не отошел от двери, он продолжал давить на кнопку.
«Стой там! Не двигайся! – подумала женщина. – Сейчас будет грохот и выбегут соседи. Они спасут тебя».
49
Перед тем как отправиться домой, Петелина вспомнила о конфликте с дочерью и заказала ее любимые суши и роллы из японского ресторана. Расчет получился верным – курьер пришел сразу, как только Елена вернулась в квартиру.
Ольга Ивановна, сидевшая по вечерам с внучкой, не одобрила расточительности Елены:
– К чему это баловство? Надо есть наше, русское. Я приготовила борщик, котлетки. Они еще горячие, попробуй.
– Мама, давай не будем… – Елена быстро разложила на столе суши, роллы, пакетики с соевым соусом, васаби, имбирем и три комплекта палочек.
На кухню вбежала Настя. Ее цепкий взгляд придирчиво скользнул по столу, и глаза засияли:
– Ой, суши!
Девочка схватила палочки, приладила их между пальцами и старательно защелкала кончиками, отрабатывая ловкость движений.
На подобную реакцию дочери Елена и рассчитывала. Ей нужно было восстановить контакт с Настей, утраченный из-за непростительной ошибки с ботинками для керлинга. Разве могла она предположить, что ботинки для левшей и правшей отличаются? Хотя, конечно, могла. Да что там, надо признаться честно: если она хорошая мама, то обязана была это знать!
Восточная кухня завораживала Настю. Девочку увлекал процесс еды палочками, она пыталась выработать уверенные движения, чтобы потом когда-нибудь в компании сверстниц с показным равнодушием продемонстрировать свое умение.
Настя с коленями запрыгнула на стул, вытянула палочки и стала похожа на цаплю, высматривающую добычу. Глаза девочки разбегались от разнообразия выбора:
– А это с чем? А это как называется?
– Посмотри в квитанции, – посоветовала Елена, погладив дочку по плечу.
Та не отстранилась в демонстративном протесте, что было хорошим знаком.
Пока девочка сверялась с названиями в заказе, Елена взяла Ольгу Ивановну под локоть и с мягкой настойчивостью потянула ее к выходу:
– Тебе пора, ма. Твой сериал скоро начнется.
– Какой сериал? Новости сейчас вместо сериала. Что в мире-то творится, Лена? Как бы война не началась.
– Вот дома и посмотришь новости.
Ольга Ивановна жила в соседнем подъезде. Она не стала возражать. Накинув куртку, женщина понимающе подмигнула:
– С Настей хочешь поговорить, пока твой Валеев не пришел? Он, бестия, все котлеты за милую душу слопает. И куда только в него помещается?
– Мама… – поморщилась Елена.
Она давно убедилась, что обсуждать с матерью Марата было абсолютно бесперспективным занятием: каждая из них оставалась при своем мнении.
Уже открыв дверь, Ольга Ивановна не забыла о последних наставлениях:
– У девочки сейчас такой возраст – глаз да глаз нужен! Настя как из школы пришла, на кровать плюхнулась, телевизор включила, уроков совсем не делала. Ты проверь.
– Разумеется, проверю.
– На все мои замечания только «угу» да «потом». И глазами стреляет, словно отогнать хочет. И кого? Родную бабушку! Я же для нее здоровья не жалею, а она…
– Я собираюсь серьезно с ней поговорить, – заверила мать Елена, закрывая наконец за ней дверь.
Елена вернулась на кухню, дождалась, пока Настя закончит ужин по-японски, да и сама немного перехватила, помня о том, что вечерние излишества могут отразиться на ее талии. Заварив молочный улун, Елена разлила чай в красивые чашки для гостей.
– Это китайский чай, его пьют без сахара, – пояснила она.
– Класс! А с конфетами можно?
– Тебе как спортсменке калории не страшны.
– Ты забыла? Мне не в чем тренироваться.
– Я помню. – Елена пригубила чай, налитый в чашку из тонкого фарфора. – И знаю, как найти твои ботинки.
– Как?
– Ты сама их найдешь.
– Я?! – Чашка в руках девочки звякнула о блюдце.
– Ты же дочь следователя.
– Ага, и приятельница
