Вычислитель (тетралогия) - Александр Николаевич Громов

размышлять, перебирать возможности, метаться туда-сюда, натыкаясь на стены, литрами вливать в себя крепчайший кофе, тереть кулаками красные от бессонницы глаза…

– От Улисса идут к нам три цели, – доложил Томми.

– Вижу, – буркнул Эрвин.

– Это эсминцы, – решил подчеркнуть очевидное старший офицер. – «Несравненный» остался один, не считая катеров.

Эрвин промолчал. Если Томми хочется немного помолоть языком, пусть мелет. Языковых мышц целых восемь штук, и каждая нуждается в разминке, не говоря уже о голосовых связках. Сейчас он дойдет до простейшего умозаключения: уж если командующий эскадрой Терры оставил в боевом охранении линкора лишь катера, значит, с обороной Улисса покончено. Факт понятный и предсказуемый, как крик боли при падении на что-нибудь твердое.

– Значит, Улисс нам не поможет, – вздохнул Томми. – Хотел бы я знать, цел ли Штаб…

– Не имеет значения, – сказал Эрвин. – Связи нет и не будет. Теперь в Астероидной системе главные мы.

Лучше было сказать это сейчас, чтобы Томми успел до боя привыкнуть к грузу ответственности, внезапно рухнувшему на него и на девяносто процентов выдуманному. Типичный тремор вчерашнего штатского. Нет на тебе никакой ответственности, дурашка, но попереживай пока. Страх вреден, но для тебя все же лучше бояться напортачить, чем бояться врага. Тебя поправят. Ты в системе подчинения, и принимать решения – не твоя забота. Лучше всего сам дойди до мысли: ты лишь исполнитель и должен постараться стать идеальным исполнителем, это ведь не так уж трудно…

Серпик Улисса стал тоньше, зато увеличился в размерах. Уже невооруженный взгляд постороннего человека с острым зрением мог отметить, что между рогами серпика творится что-то неладное, а для аборигенов Астероидной системы эти вспышки и огненные пятна означали удар в самое сердце. «Несравненный» подметал огнем поверхность Улисса, деловито и обстоятельно поджаривая планетоид. Вряд ли на верхних ярусах старых, отслуживших не один век построек сохранилось что-то живое, а вернее всего, не существовало уже и самих построек. И лучше было не думать о взрывной декомпрессии, о горящих заживо людях, о базальтовых пополам с жидким металлом реках, стекающих во вскрытые туннели, об уцелевших, ищущих спасения на глубине, об обезумевших женщинах и плачущих детях…

– Мартинес! – Эрвин коснулся сенсора связи.

– Здесь, – отозвался командир летного состава.

– Твой выход, Луис. Три цели с передней полусферы. Эсминцы. Выпускай всех… Всех, я сказал. Кроме десантников. Боевая задача: не допустить атаки «Магога» торпедами. Бейте катера и не вздумайте атаковать сами эсминцы. Они мои. Опорожнившиеся должны немедленно возвращаться на борт. Как понял?

– Да понял, понял, – крякнул Мартинес. – Выполняю. Хочешь сам пожать все лавры, а?

– В супе я видел твои лавры. Ну, действуй.

Бодрится Мартинес, подумал Эрвин. Если и каждый пилот настроен так же… что ж, тогда может и получиться.

В уме мгновенно сложился план контратаки – парадоксальный, но сулящий многое. Увы, не с этими пилотами. При всей храбрости и желании драться они до сих пор только гарпунеры, привыкшие к чему угодно, только не к слаженным действиям в строю. Их надо год учить, ежедневно сгоняя с них по семь потов, тогда стратегу еще могли бы пригодиться сложные схемы. Ладно… Пусть сделают что смогут.

– Пошел сброс, – доложил Томми.

– Вижу.

Эрвин видел и другое: групповая цель распалась. Два эсминца, расходясь в пространстве, заложили по крутой дуге каждый. Третий с полминуты держался на курсе, затем тоже пошел вбок, правда, далеко не так резво, как два других. Понятно… Собираются взять в клещи, что куда разумнее, чем попытаться тюкнуть «Магог» на контркурсах. Плюс еще что-то задумали.

– Подставляешь себя, дружок? – дружелюбно сказал Эрвин третьему эсминцу. – Думаешь, клюну?

Он изменил курс на десять градусов – это должно было внести некоторую сумятицу в сброс катеров, зато избавляло «Магог» от встречи с миной, облаком труханчиков или еще какой-нибудь гадостью, имеющей обыкновение появляться на локаторе слишком поздно. Кораблю-астероиду труханчики не страшны, им и за десять тысяч лет не сожрать его, а сдохнут они максимум через неделю, даром что поначалу бурно размножаются почти на любом твердом теле. Зато тонкую обшивку катера эти пылеобразные мерзавцы превратят в труху от силы за четверть часа.

– А катера мы будем беречь, – сказал Эрвин неизвестно кому. Томми глядел на него, ни бельмеса не понимая, разве что рот не разинул. Ничего, через минуту-другую сам догадается…

– Еще цели, – доложил Томми.

– Вижу…

Теперь обработанные корабельным мозгом и транслируемые на монитор сигналы локаторов показывали, что каждый эсминец сопровождается тремя-четырьмя корабликами поменьше – надо полагать, большими катерами. При сближении с противником эсминец отстегнет от своего корпуса еще с пяток малых катеров, чтобы помешать атаке катеров «Магога». Обычное дело, смотри учебник тактики. История космических войн учит: как правило, главная драка происходит между катерами, в то время как большие корабли солидно обстреливают друг друга с большой дистанции.

Ну, эту схему мы им поломаем…

– Держу пари, «Гог» был добит эсминцем, – сказал Эрвин. – К линкору он и близко не подобрался. Десять к одному. Принимаешь?

– Нет, – сердито буркнул Томми.

– Боишься проиграть? Правильно делаешь.

– Не боюсь. Не хочу на это держать пари.

Эрвин легонько кивнул, соглашаясь. Нет так нет. Считай это неудачной шуткой и забудь. Если привык думать сердцем, то и продолжай в том же духе, хотя сердце – всего лишь насос. Впрочем, если серое вещество плохо организовано и слабо тренировано, то и для насоса найдется побочная работа…

Вслух он сказал:

– Недооценил нас противник. Это уже второй его просчет… Луис!

– Катера вышли, – доложил Мартинес. – Прошу разрешения возглавить атаку.

– Отставить. Сиди и координируй. Проследи, кстати, чтобы никто из твоих парней не мешал работать «Магогу».

– Пилоты проинструктированы.

– А мне мало твоего инструктажа. Действуй сидя.

Через две минуты Эрвин вернул «Магог» на прежний курс. Два эсминца находились в дальней точке дуги, третий сбавил ход. Не было смысла даже пытаться играть с ними в маневренные игры. Тактика врага проста и незамысловата, зато миллионы лет назад отточена до совершенства в любой фауне любой из планет – одновременное нападение с разных сторон нескольких стремительных хищников на неповоротливого травоядного. Видно, здорово оплошал Семенов, подумал Эрвин, раз противник действует по шаблону. «Магог», конечно, очень даже неповоротливый, но ведь совсем не вегетарианец…

Спустя тридцать пять минут все было кончено. «Магог» частично ослеп, и теперь ремонтные бригады в спешке меняли комплекты оптики и приводили в чувство контуженую аппаратуру, но продолжал двигаться к Улиссу и все еще разгонялся. Группа эсминцев перестала существовать как группа, а два эсминца из трех – и как боевые единицы. Первого «Магог» расстрелял ядерными торпедами, правда, лишь одна прорвалась