Пепел и пыль - Анастасия Усович

— Доброе утро, — ворчит кто-то недовольно. — Вот так всегда: все спят, а Ваня пашет полночи, пока глаза на лоб не начинают лезть!

За столом я не одна. Напротив меня задремала ещё одна девушка, незнакомая мне брюнетка. Рядом с ней сидит Виола. Откинувшись на спинку стула, она громко храпит.

— Знаешь, было бы неплохо получить немного помощи, — снова говорит ещё один присутствующий.

Это Ваня. Очки он водрузил на голову. Под его глазами залегли мешки от явного недосыпа. Его радужки — они обычные. Не горят оранжевым, а карие, прямо как у Дани.

— Привет, — произношу я.

Ваня кривит губы:

— «Привет» работу за всех не сделает.

Я вскакиваю с места и кидаюсь на Ваню с объятьями. Плевать, как он на это будет реагировать. Я так рада его видеть, что стерплю любое слово и любое сопротивление. Но вместо этого, ставя меня в ещё более странное положение, Ванины руки обхватывают мой корпус.

— Всё нормально, Слав, я не в обиде, — говорит Ваня. — Ты проспала-то всего полтора часа, в отличие от Виолы, которая вырубилась, стоило нам только присесть за стол. — Ваня не отпускает меня, пока я сама не отстраняюсь. Он заглядывает мне в глаза. — У тебя всё в порядке? — спрашивает он обеспокоено. — Выглядишь так, словно тебя сейчас стошнит. Аж побледнела вся.

— Всё нормально, — отвечаю я.

Пячусь назад и опускаюсь обратно на стул, не сводя взгляд с Вани. Он такой же, каким я его запомнила, но при этом совершенно мне незнакомый.

— Чем… чем мы занимаемся? — спрашиваю я.

Подавляю зевок, тру глаза. Очень вовремя — теперь Ваня подумает, что я просто ещё не до конца проснулась.

— Мы ищем способ обмануть обманщика, — напоминает Ваня терпеливо. — Пираты! Эта шайка не оставит Дубров в покое, пока мы что-нибудь не придумаем!

— Дубров?? — спрашиваю я, но мой голос тонет в громком хлопке дверью, от которого я вздрагиваю.

Мимо нашего стола проходит высокий, черноволосый парень. Он дёргает штору, запуская в помещение солнечный свет. Мы в лаборатории хранителей. Здесь почти ничего не изменилось, только стало больше сидячих мест, а книги, из которых раньше были сооружены стопки на полу, теперь имеют своё место на полках и стеллажах по всему периметру.

— Забились, как индры в Подземном мире, — произносит юноша на выдохе. Повернувшись, он дарит Ване свою широкую улыбку и говорит: — Я принёс кофе и пончиков!

Ваня что-то отвечает, но я на это внимания не обращаю. Звук его голоса всё равно до меня доносится как из трубы, приглушённо. А всё потому, что в голове звенит вакуум.

Я узнаю эти голубые глаза, эти алые губы, эту чёрную чёлку, спадающую на лоб. Последний раз, когда я видела его, я хотела его спасти. Сейчас же он совсем не похож на мученика.

Взгляд скользит к его шее и груди, но не находит злосчастного амулета.

— Эй, незнакомка, — мягко и как-то игриво произносит Влас.

Его взгляд задерживается на моём лице, а значит, он обращается ко мне.

Сладкая улыбка не сходит с его губ до самого момента, пока Влас не подходит совсем близко. Он упирается одной ладонью в стол, второй касается моей щеки. Я замираю, даже перестаю дышать.

Влас целует меня.

Прикосновение его губ отзывается миллионом поцелуев на моём теле. Они, эти поцелуи, делали лучше каждый мой день и ярче каждую мою ночь, они, словно шлейф дорогих духов, преследовали меня долгие месяцы без пауз и без возможности избавиться от них хоть на мгновенье.

Я не могу визуализировать ни один из них в своей памяти, но могу почувствовать каждый на своей коже.

— Влас? — я не могу сдержать удивления, стоит только Власу отстраниться от меня.

— А? — спрашивает он задорно.

Я протягиваю руку и касаюсь гладкой, нетронутой шрамами кожи на его шее и ключицах. Беру его ладони в свои, осматриваю и их. Затем подкатываю рукава его чёрной водолазки. Единственный шрам, ровную тёмную линию, которой перечёркнуты крошечные буквы, я нахожу на сгибе локтя.

— Они исчезли, — бормочу себе под нос.

Перед глазами возникает момент, который мы застали вместе с Лизой перед передачей Нитей Времени Власу в Огненных землях. Шрамы от заклинаний, словно жирные личинки, перемещались по коже юноши, вызывая у смотрящего лишь тошноту. Сейчас же кожа Власа белая и гладкая, девственно чистая.

— Только один шрам…

— Ты не хочешь, чтобы мне было больно от магии. Но в тот день мне было больно смотреть, как ты мучилась на больничной койке со сломанной в двух местах ногой и неугасаемым желанием сдать экзамены на вступление в оперативную команду этим же вечером и любой ценой. Так что мы засчитали друг другу ничью, и ты обещала никогда на меня за это не сердиться. Помнишь?

Нет.

— Точно, — произношу я.

Выпускаю руки Власа, встаю со стула. Всё вокруг замирает, и я, несмотря на то, что окружена людьми, чувствую себя одной в целой Вселенной.

Нужно найти Нину и Бена. Они должны понимать, что я сейчас чувствую.

Кажется, кто-то зовёт меня по имени, но я не оборачиваюсь, когда иду к выходу. Хорошо, что коридор, в который я попадаю, мне знаком; значит, штаб находится в том же здании. По лестнице пускаюсь бегом, до первого этажа три пролёта. Там, в большой прихожей, я останавливаюсь у фотографий, висящих на стене. Нахожу знакомые лица, и в груди разливается приятное тепло — если они есть на этих портретах, значит, они живы. Вот и Бен: прислонившись плечом к дверному косяку, он глядит в объектив, насупившись, но при этом улыбается. Чуть ниже нахожу портрет Дани и Вани. Ваня одет как хранитель, а Даня — как миротворец. И я думаю, что это не совпадение — Даня с нами, в штабе, он часть команды.

Я улыбаюсь. Это настоящее не так уж и плохо.

А вот и моё фото. На нём я не одна: меня к себе прижимает высокий молодой мужчина, напоминающий мне кого-то, но кого, я не могу понять, как внимательно не вглядываюсь. На фотографии, как и сейчас, на мне зелёный камуфляж, а на мужчине одежда свободного стиля. Значит, он не страж. Может, доброволец?

Ладно, все проблемы по очереди. Сначала нужно найти моих спутников в путешествии во времени.

Иду в тренировочный зал, но там пусто — нет никого, даже куратора. Тогда я складываю всё, что сказали Ваня и Влас, в одну картину и понимаю, что ещё раннее утро. А значит, Бена и Нину нужно искать в их комнатах.