БП. Между прошлым и будущим. Книга 2 - Александр Половец

Альбомы с фотографиями, часть которых соседствует с текстами этих сборников, их лучше и не открывать — зажмуриться хочется.

А жизнь продолжается…

В третьей книге собрана авторская проза, опубликованная в разные годы, в разных изданиях и разными редакциями. Упомянутая выше документальная повесть «Беглый Рачихин» соседствует там с вымышленными историями — плодом неудержной и местами рискованной фантазии главного действующего лица ряда глав Доктора Гора, который и сам придуман автором, сокрывшимся за тенью этого фантазера.

К сборнику, завершающему трикнижие «Между прошлым и будущим», отсылает оглавление, приведенное здесь на последних страницах этого тома.

Из корреспонденции…

ОГЛАВЛЕНИЕ

Булат ОКУДЖАВА

Абдурахман АВТОРХАНОВ

Василий АКСЕНОВ

Анатолий АЛЕКСИН

Валентин БЕРЕЖКОВ

Петр ВАЙЛЬ

Георгий ВЛАДИМОВ

Наталья ВЛАДИМОВА

Александр ГЕНИС

Анатолий ГЛАДИЛИН

Игорь ГУБЕРМАН

Сергей ДОВЛАТОВ

Виктор ЕРОФЕЕВ

Бахыт КИНЖЕЕВ

Наум КОРЖАВИН

Константин КУЗЬМИНСКИЙ

Эдуард ЛИМОНОВ

Владимир МАКСИМОВ

Давид МАРКИШ

Наталья МЕДВЕДЕВА

Зиновий ПАПЕРНЫЙ

Евгений ПОПОВ

Марк ПОПОВСКИЙ

Николай ПУШКАРСКИЙ

Феликс РОЗИНЕР

Анатолий РЫБАКОВ

Григорий СВИРСКИЙ

Борис СИЧКИН

Вениамин СМЕХОВ

Саша СОКОЛОВ

Лев ХАЛИФ

Наталья ЯБЛОКОВА

Отбирая письма для публикации в этом разделе, я прежде всего пытался заручиться согласием моих корреспондентов, в тех случаях, когда это оказалось возможным. Но и при этом многие письма здесь приведены с определенными купюрами, что естественно, авторская орфография в них сохранена… Расположены письма в алфавитном порядке по именам их авторов. И лишь для переписки с Булатом Окуджавой сделано иключение: с его писем начинается этот раздел — что, мне думается, тоже естественно. К сожалению, многие из них не содержат точной даты, но все они написаны в период 80—90-х годов.

Дорогой Саша!

Нет-нет, да и представляю себя ходящим вокруг твоего бассейна, и Фобоса, с недоумением вышагивающего следом… Или я иду по Ферфаксу и — знакомый дом, где милые дамы угощают кофе.

Как будто вчера!

Сейчас сижу в Переделкине, пишу понемногу, даю стереотипные, ленивые интервью, тружусь на кухне, слежу, чтобы не померзла картошка в гараже. По утрам гуляю. В руке — палка от местных Фобосов. Иногда заглядываю в Москву, где суета и скука, и грязь, и развороченный асфальт. Еду и дрожу за машину: вдруг испортится, сука, что тогда делать?

Бензин дорожает, я уж не говорю об остальном.

Писатели закрылись на дачах, варят кашу и пишут «Войну и мир».

Посылаю тебе воспоминания старого больного узника Маутхаузена, которые он почему-то прислал мне, чтобы я переслал их тебе. Посмотри, может, сможешь дать отрывок, ублажить трехразового инфарктника. Я — всего лишь передаточная инстанция. Во всяком случае черкни ему да или нет.

Пока загадывать трудно, но, может быть, в июле удастся приехать в Вермонт, куда настоятельно приглашают.

Ты не собираешься в Москву?

Обними всех от нас. Обнимаю, Булат <…>

Дорогой Саша!

Сижу за столом, а передо мной ваше святое семейство. Любуюсь. Чего же еще? Даже если сделать скидку на обязательные фотоулыбки и даже на специальные, сответствующие моменту позы, все равно — пять счастливых и живых людей одного корня!

В Переделкино все листья опали. Все. Теперь уже на долгие шесть месяцев идиотизм зимы.

Может быть, в январе мы с Булей прилетим на шесть дней в Монреаль для двух концертов. Деньги дают — не откажешься.

Сейчас в двух номерах «Знамени» вышла первая книга романа. Вышли две книги новых стихов и автобиография, рассказов, но не знаю, как тебе вручить: почта — это опасно, а оказии пока не знаю.

Не собираешься ли к нам?

Передай мои сердечные поцелуи всем, запечатленным на снимке, а также «Панораме» и Ферфаксу, и собачке, что любит ходить по пятам, как заправский сыщик.

Обнимаю, Булат

Дорогой Саша!

<…> У нас, конечно, сложно и тревожно, но, думаю, постепенно выдюжим. Хотя все восторги по поводу стойкости великого русского и т. п. теперь уже легенда, т. к. вместо этого советский народ, а это совсем другое дело, и он не стойкий, не великий…

Ты прав: Москве нынче не до «Панорамы». <…>

Обнимаю, Булат

Дорогой Саша!

Как будто ничего не было: ни Америки — ни Вермонта, ни «Аленушки» («русский» дом отдыха под Нью-Йорком, там мы провели несколько дней — А.П.). Вот так всегда.

Теперь сижу в Переделкине и пытаюсь работать.

После того, как проводили тебя, была жуткая нервотрепка, т. к. замечательный наш водитель, не знал, куда причалить, и мы, теряя время, носились по всей громадной территории аэропорта в поисках нашей двери. И уже махнули рукой, т. к. оставалось двадцать минут, и лихорадочно соображали, куда деваться без денег, т. к. последние всучили тебе. И тут Бог помог, и мы увидели наш вход и побежали, почти рыдая, и успели!!!

Мы виделись слишком наспех, и я забыл передать тебе письмо Лазаря Лазарева. Посылаю.

Всем приветы и поцелуйчики.

Обнимаю, Булат

Дорогой Саша!

Пользуюсь приездом в Лос-Анджелес нашего друга Алика, чтобы поздравить тебя, замечательную «Панораму», всех ее сотрудников, а также Дину Абрамовну (мою маму — А.П.), Фобоса — с юбилеем (15-летие газеты — А.П.) этой самой замечательной «Панорамы»!

Нынче в Штатах это самая основательная русская газета, избежавшая, к счастью, желтой болезни.

Приехать, к сожалению, мы не можем, но, надеюсь, как-нибудь выберемся.

В Переделкино осень. В России бардак. Но не столько по злому умыслу, сколько по невежеству.

Обнимаю тебя от всех нас. Булат

10 октября 93 г., Москва

<…>У нас теперь, вы сами знаете, капитализм, поэтому работаем с утра до ночи и с ночи до утра, свободного времени нет, но зато сами себе хозяева и ни от кого не зависим. Вам-то это знакомо, а для нас — странное и свежее чувство. Постепенно растем и расширяемся, надеемся в ближайшее время иметь собственный офис в центре Москвы, на Трубной площади, так что очень ждем в гости! <…>