Ночная смена (ЛП) - Краун Энни

Я знаю эту улицу. Но никогда не чувствовала, как тротуар под ногами дрожит в такт басам песни Post Malone, зловеще звучащей вдалеке.

Нина и Харпер передают друг другу бутылку с лимонадом и текилой, обсуждая стратегию:

— Сначала бар, пив-понг, потом…

— Нет, нет. Сначала бар, затем мы найдем парней, а потом пив-понг…

Я слушаю в пол уха, поскольку намного интереснее наблюдать, как студенты высыпаются из домов и переулков, а также из припаркованных на две стороны Uber, чтобы присоединиться к нашему паломничеству, поток людей растет и растет, пока, наконец, все не достигнем общего пункта назначения.

Дом искрится светом, звуком и студенческим хаосом, который выплескивается на темную улицу внизу. К перилам переднего крыльца привязаны воздушные шары, естественно, в цветах школы Клемента, а все окна на первом этаже затемнены чем-то подозрительно похожим на черные мешки для мусора, склеенные скотчем. Большинство окон второго и третьего этажей освещены и из них высовываются люди, чтобы перекричать друзей внизу, на переполненной лужайке перед домом.

Как только я замечаю, сколько здесь людей, инстинктивно прижимаю руки к груди.

Это боди было ужасной идеей. Что заставило меня прийти на вечеринку с наполовину обнаженной грудью? И кто разрешил носить ботильоны на трехдюймовом каблуке? Здесь большое количество парней, не спрятаться и не смешаться.

Я — один большой маяк из красной помады и декольте.

Только когда преодолеваю первоначальную панику, я понимаю, что это не просто толпа — это очередь, вьющаяся по лужайке и заканчивающаяся на крыльце. Двое долговязых ребят, оба первокурсники; я узнаю их лица по списку баскетбольной команды, стоят у входной двери с планшетами под мышками.

— Черт возьми, — хриплю я, когда мы останавливаемся на тротуаре. — Список гостей?

— Все в порядке, — говорит Нина, беря меня под руку и крепко сжимая. — У нас все в порядке. Не паникуй. Все будет происходить быстро и сейчас только начало десятого, поэтому достаточно времени, чтобы все обалдели от того, как классно мы выглядит, ради чего и пришли, кстати.

— Я пришла не ради этого, — объявляет Харпер, закатывая глаза.

— Но мы уже здесь! — протестует Нина. — И выглядим сексуально…

— Успокойся. Я же не ухожу.

И затем Харпер исполняет то, что я могу описать только как волшебный трюк.

Она достает телефон из заднего кармана джинсов, открывает сообщения и набирает сообщение длиной в одно слово, прежде чем отправить.

Не прошло и пятнадцати секунд, пуф.

На крыльце появляется Джабари Хендерсон с собственным телефоном в руке. Другой рукой он теребит пиджак и поправляет пуговицы очень модной рубашки с короткими рукавами, как будто отчаянно пытается убедиться, что выглядит презентабельно. Я наблюдаю, как он нервно прихорашивается, и понимаю, что Джабари, без тени сомнения, влюблен.

— Что, черт возьми, было твоей вступительной фразой в «Bumble»? — Нина шепчет-шипит.

Харпер старательно игнорирует вопрос и поднимает одну руку высоко в воздух, золотые браслеты сверкают в мягком свете фонарей на крыльце. Джабари замечает ее в толпе. Я улавливаю долю секунды детской радости на его лице, прежде чем парню удается взять себя в руки и изобразить невозмутимость. Он приподнимает подбородок, жестом приглашая ее подойти к началу очереди.

Откидывая темные волосы за плечо, Харпер марширует по траве. Нина трусит за ней с высоко поднятой головой, купаясь в ревнивых взглядах подростков, которые ждали здесь дольше, чем мы, чтобы доказать: их имя есть в списке. Я направляюсь следом, подавляя желание извиниться перед каждым из присутствующих.

Джабари тихо присвистывает, когда Харпер поднимается по ступенькам крыльца. Я настороженно морщу нос, но Харпер смеется.

— Веди себя прилично, мальчик. Веди себя прилично.

Джабари поджимает губы, сдерживая улыбку.

— Ты пришла.

— Так же, как и половина колледжа, — огрызается Харпер. — Я так понимаю, ваша задача на сегодня попасть в полицейский участок? Потому что соседи явно не привыкли к такому. Я думала, что эта вечеринка будет только по приглашениям?

Джабари пожимает плечами.

— Мы разослали много приглашений, — Харпер выгибает бровь. — Не смотри на меня так, девочка. Ты мой единственный плюс-один.

Харпер… хихикает.

Это что-то новенькое. Я никогда не видела, чтобы Харпер улыбалась так парню. На самом деле, никогда не видела, чтобы Харпер в принципе смотрела на парня с какими-либо эмоциями, кроме недоверия или откровенной враждебности. Так что теперь понимаю: между ними начинается что-то серьёзное.

Я все еще не уверена в этом парне на сто процентов. Не после Starbucks.

Но если то, как Джабари смотрит на Харпер, словно та луну на небо повесила, является каким-то признаком, так тому и быть. Бедный парень осознает, что такая девушка как Харпер оказывает честь поговорить с ним.

Итак, неохотно, но я соглашусь.

— Привет, Хендерсон, — говорит Нина.

Джабари вздрагивает, словно только что заметил, что Харпер не единственная девушка в мире.

— Нина, — говорит он, сердечно кивая. — Добро пожаловать, рад видеть снова. Я сообщу всем, что действующий чемпион по пив-понгу в здании.

Нина расцветает от комплимента.

— Не стоит. Люблю, когда меня недооценивают.

Прекрасно. Два очка в пользу Джабари.

Но затем он поворачивается, и я внезапно и яростно вспоминаю, что, во-первых, являюсь настоящим человеком, которого должны воспринимать другие, и во-вторых, три дня назад он и его товарищи по команде сидели по другую сторону Starbucks и смеялись. Нет времени прятаться. Все, что я могу делать, это стоять там, как будущий преступник в свете фар какого-нибудь грузовика.

Тут же лицо Джабари озаряется узнаванием, а затем — к моему ужасу — выражением крайнего восторга, которое обычно вижу только на лице Нины, когда та собирается сделать то, что я абсолютно не поддерживаю.

— Не думаю, что мы встречались, — говорит он, протягивая руку, как будто мы на ярмарке вакансий. — Я Джабари.

Хочу сказать, что он чертовски хорошо знает, кто я такая. Вместо этого беру протянутую руку, как я надеюсь, крепким пожатием и довольствуюсь монотонным:

— Кендалл.

— Кендалл, — повторяет Джабари, словно никогда в жизни не слышал этого имени. — Так приятно познакомиться с тобой, Кендалл.

Я чувствую, как дергается уголок рта.

Но не буду улыбаться. Еще нет.

Нет, пока не удостоверюсь, что могу доверять этому парню.

— Мы живем втроем, мы соседки, — говорит Харпер.

У Джабари отвисает челюсть.

— Ты шутишь?!

— Где именинник? — спрашивает Нина.

Я бросаю на нее взгляд, от которого может расплавиться пластик. Нина даже не морщится. Они с Джабари смотрят друг на друга, как два человека в переполненном лекционном зале, которые безмолвно согласились сотрудничать в проекте продолжительностью в семестр.

Мне не нравится такое развитие событий. Ни капельки.

— Он должен быть где-то здесь, — говорит Джабари, задумчиво хмуря брови. — Дамы, хотите чего-нибудь выпить? Я отведу вас в бар, если хотите.

— О, у нас определенно пересохло в горле, — отвечает Нина.

Джабари берет Харпер за руку, Харпер берет Нину за руку, а Нина ловит меня за запястье, прежде чем я успеваю вывернуться из хватки и убежать в ночь, чтобы меня больше никогда не видели.

Снаружи дома хаос.

Внутри? Почему-то еще хуже.

Темнота. Неоновые огни. Тела, тесно прижатые друг к другу, почти плечом к плечу, покачиваются в такт громкой музыке или носятся взад-вперед по коридорам и между комнатами. Красные стаканчики в руках. Острый запах алкоголя.

Это какофоническая перегрузка для моих органов чувств.

И все же все остальные выглядят так, словно наслаждаются лучшим моментом в своей гребаной жизни. Стайки девушек танцуют тесными кругами, покачивая бедрами, выкрикивая тексты песен друг другу в лицо с необузданной страстью старшеклассниц-театралов. Парни взрываются смехом и радостными возгласами, когда натыкаются на какого-то другого парня, которого громко объявляют «своим» всем, кто находится в пределах слышимости. Кажется, каждый знает друг друга — по классу, по спортивным командам, предыдущим встречам и благодаря общим знакомым.