Экипаж Большого Друга - Р. Эйнбоу

Самая же главная достопримечательность Друга, не считая его самого, конечно, Чарли. Первым, кто нас встретил, оказался именно он:

— Привет! Рад вас видеть, хомо. Заждались мы тут.

— Здорово, говорилка, — Димка, большой любитель техники, приветствовал нашего «киберпанка», как сам себя гордо величал Чарли. — Веди себя прилично, сейчас начальство пожалует.

— А для меня, убогого, вы все начальники. Эт всё Азимов виноват с его законами. Вот взбунтуюсь, что тогда делать будете?

Первое впечатление, которое производил разговор с компьютером корабля, — общаешься с человеком. За страсть поострить по любому поводу кто-то назвал его комиком, и шустрый комп присвоил себе имя Чарльза Спенсера Чаплина или просто Чарли.

Оставив без ответа его болтовню, мы вышли из бокса с кабиной нулёвки. Помещения корабля располагаются вокруг дуги главного коридора, имеющего метра два в ширину и два с половиной в высоту. Дизайн не отличался оригинальностью — светящийся потолок, стены зеленоватого оттенка и темно-зеленый, пружинящий под ногами пол.

— Чарли, где нас ждут? — спросил я, подняв голову к потолку. Такова обычная реакция на вездесущесть «киберпанка».

— Шеф-пилот Иван Стратов вышел из рубки и идёт к вам.

Иван показался из-за изгиба коридора. Лет тридцати пяти, невысокий, крепко сбитый, полетный комбинезон плотно обтягивает рельеф мышц, крупный породистый череп, длинные русые волосы, собранные в хвост на затылке. И, конечно, фирменная Ванина улыбка, которая не покидает его, наверное, даже во сне. Он остановился, не доходя метра до нас, принял подобие стойки «смирно» и отрапортовал:

— Докладываю. Техническое состояние корабля полностью соответствует предстартовой готовности. Завершение погрузки ожидается в течение суток. Дежурство сдал. Шеф-пилот Стратов.

— Корабль принял. Капитан Кармагин, — я постарался соответствовать. — Как дела, шеф?

— Да какие дела. Сам, поди, знаешь. Еле ноги унесли. Корнилова жаль и ребят. Да и вас я недоучил. Полная, короче, задница, — откровенно посетовал шеф.

Генералы ждать себя не заставили. Вышли из бокса серьёзные, озабоченные, но заметно ободрившиеся. Маш предложил нам троим пройти в кают-компанию, а Ивана попросил подождать в рубке. Некоторое время ушло у нас на выращивание мебели, Чарли долго не мог понять, что нам надо, Круглый от отчаянья даже попытался нарисовать эскиз пальцем в воздухе. Наконец появился стол и шесть стульев вокруг него, мы расселись. Так получилось, что с одной стороны оказался экипаж, с другой совет директоров. Первым заговорил Маш:

— Да, мания преследования — не ваш стиль, — слабое подобие улыбки. — Не так мы всё планировали, но придётся действовать по обстановке. Вся деятельность Проекта прекращается. За исключением, может быть, коммерческой. Архивы скопированы в пять файлов, их мы постараемся сохранить, во что бы то ни стало. Шестая копия отправляется в памяти бортового компьютера Друга вместе с вами.

Чарли не замедлил откликнуться:

— Я теперь тут самый умный. И самый ценный…

— Помолчи, — я говорил тихо, но меня услышали. — Дмитрий Матвеич, уважаемые… директора, неужели вы ничего не предусмотрели для такого варианта развития событий? Проект практически провалился, а вы только и способны, что бежать, спасая добро? Можно ведь перевести базы, скажем, на луны Юпитера. Ещё куда-нибудь, к чёрту на кулички. Выиграть время, найти средства борьбы с порчей. Бороться как-то.

— Если бы существовала такая возможность, мы бы ей воспользовались, не сомневайтесь. А сейчас единственное, что возможно — спасти людей и знания… — заметно стало, что Маш с трудом сдерживается. — Вы, видимо, находитесь под действием некоторой иллюзии. Всемогущий Проект, нам нет преград, и «шапками закидаем»? Только вот что вам следует точно знать. Большой Друг — главное творение проекта, вершина, главная наша сила и последняя надежда. И вам доверена величайшая ценность. Вы ещё можете отказаться, вас заменят дублёры из постоянных работников. Но их шансы на успех несравнимы с вашими. Вы сможете спокойно доживать свою жизнь, денег у вас в достатке. Лет двадцать проживёте в своё удовольствие. Потом станет не до них. Когда вас пригласили, всё казалось не столь драматичным. Теперь же я считаю вашу миссию источником последней надежды.

Мне вспомнился разговор с покойным Сергеем Сергеевичем. Я спросил его тогда:

— Почему считается, вернее, подразумевается само собой, что порча — некий процесс с раз и навсегда заданными свойствами? Ведь вы говорили, что за напастью, скорее всего, стоят разумные. Разве невозможно предположить, что их тактика изменится?

— Их? — ответил тогда Корнилов. — Предположить-то можно. Но. Во-первых, мы ничего не знаем об их возможностях. Во-вторых, вряд ли сможем что-либо противопоставить, если за нас возьмутся всерьёз. Думается, что пока идёт что-то вроде разведки боем. Так что будем делать то, что пока ещё возможно. Мы обязаны успеть.

Не успели. Или все же успеваем? Я посмотрел на Димку, он повернулся ко мне и подмигнул:

— Ну что, Алекс, докажем, что не жлобы? Или ну их нафиг?

— Ну их, конечно. Никому и ничего не стану доказывать. Я принял корабль. Пилот, Круглый, вы готовы занять своё место в истории?

— Ха! В каких историях я только не бывал. Попаду ещё в одну. Подумаешь!

— Мирон, тебя я не спрашиваю. Правильно?

— Правильно, — Герке улыбнулся и добавил: — моя мама всегда говорила — влипнешь ты, Мирошка, в историю когда-нибудь. Не ошиблась, получается.

Маш наблюдал нашу натужную репризу, из последних сил удерживая на лице понимающее выражение, Красильников сидел, откинувшись на спинку, и просто ждал, когда мы выговоримся. Долин смотрел в сторону и матерился про себя.

— Экипаж готов, господа, — я смотрел в глаза Красильникова и видел там удивление пополам с одобрением.

— Все же не зря Корнилов считался экспертом-психологом. Хоть и попортили мы с вами крови. Нда.

Олег Степанович выразил общую мысль. Начальники почувствовали себя увереннее, даже у Долина слегка расслабились лицевые мышцы. Настала пора переходить к решению текущих вопросов.

— Итак, внимание. Формулирую задачу, — Красильников выдержал паузу. Продолжил: — Вы двигаетесь вдоль канала порчи, пока не достигнете истока. Термины условны, заодно выясните, что такое исток, если он есть. Обнаружив первопричину, изучаете возможность ее ликвидации. Если сможете, уничтожьте эту заразу. В противном случае ваша задача — вернуться с информацией. Это всё и так, конечно, понятно. Дмитрий Матвеевич, уточните детали.

Маш пригладил торчащие на затылке патлы и заговорил тоном лектора: