Мое ходячее несчастье - Джейми Макгвайр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Голубка пошевелилась. Я замер. Она скользнула пальцами по моей коже, потом прижалась ко мне покрепче и снова расслабилась. Я поцеловал волосы Эбби и прислонился щекой к ее лбу. Потом вздохнул и всего на секунду прикрыл глаза.
Открыл я их уже утром. Так и знал, что нельзя было моргать. Голубка елозила, пытаясь высвободиться: моя рука лежала у нее на спине, а ноги — поверх ее ног.
— Не ерзай, Голубка, я же сплю… — пробормотал я, прижимаясь к ней.
Но она постепенно выбралась из-под меня и, вздохнув, села на краю постели.
— Что-то не так, Голубка?
— Пойду попью воды. Тебе принести?
Я покачал головой и закрыл глаза. Или она делает вид, что ничего не было, или сердится. И то и другое плохо.
Эбби вышла из комнаты, а я продолжал лежать. Заставить себя подняться оказалось не так-то легко: голова после вчерашнего гудела. Как будто сквозь вату проник низкий голос Шепли. Тогда я наконец-то вылез из-под одеяла и, шлепая босыми ногами по паркету, направился в кухню.
На Эбби по-прежнему было мое белье. Она поливала дымящуюся овсянку шоколадным сиропом.
— Какая гадость! — проворчал я, пытаясь сморгнуть пелену перед глазами.
— И тебе доброго утра.
— Слыхал, у тебя скоро днюха? Еще годик, и разменяешь третий десяток?
Эбби поморщилась. Видимо, не ожидала такого вопроса.
— Да… Вообще-то, я не очень люблю праздновать день рождения. Но, думаю, Мерик сводит меня куда-нибудь поужинать или что-то в этом роде. — Голубка улыбнулась и добавила: — Приходи и ты, если сможешь.
Я пожал плечами, как будто эта улыбка меня не проняла. Ура! Эбби хочет, чтобы я был на ее празднике!
— Ладно. На следующей неделе, в воскресенье?
— Да. А у тебя когда день рождения?
— Не скоро. В апреле. Первого, — сказал я, заливая хлопья молоком.
— Перестань!
Я отправил ложку в рот, посмеиваясь про себя над Голубкиным удивлением.
— Правда!
— Ты родился в День дурака?
Она не знала, верить или нет, и ее озадаченная мордашка ужасно меня веселила.
— Да! Тебе, наверное, уже пора. Я отвезу.
— Не надо, я с Мерик.
То, что Эбби отказалась от моей помощи, кольнуло чувствительнее, чем можно было ожидать. Раньше она всегда ездила со мной, а теперь с Америкой? Вдруг это из-за прошлой ночи? Похоже, Голубка опять пыталась от меня отдалиться, что очень разочаровывало.
— Как хочешь, — сказал я, отворачиваясь, чтобы она не увидела мои глаза.
Девчонки быстро схватили рюкзаки, и Америка так газанула со стоянки, будто они ограбили банк.
Шепли вышел из своей комнаты, на ходу надевая футболку.
— Уехали? — хмуро спросил он.
— Да, — сказал я рассеянно.
Я ополоснул свою миску из-под хлопьев и выбросил в раковину Голубкину овсянку, почти нетронутую.
— Какого черта? Мерик со мной даже не попрощалась!
— Ты же знал, что у нее занятие. Подбери сопли.
— Ты это мне? — Шепли ткнул себя пальцем в грудь. — Молчал бы лучше! Жаль, ты вчера не видел себя со стороны.
— Заткнись!
— Сам заткнись! — Он сел на диван и стал надевать кеды. — Ты спросил Эбби про днюху?
— Да, но она только сказала, что не любит праздновать дни рождения. Больше я из нее ничего не вытянул.
— Ну и что будем делать?
— Устроим вечеринку. — (Шепли кивнул и уставился на меня: ему хотелось узнать подробности.) — Пусть будет сюрприз. Пригласим друзей, а Америка куда-нибудь уведет Голубку, пока мы готовимся.
Шеп достал свою белую бейсболку и нахлобучил ее так низко, что козырек закрыл ему глаза.
— Это запросто. Еще что-нибудь придумал?
— Не знаю… Может, подарить ей щенка? Как тебе кажется?
Он усмехнулся:
— Вообще-то, это не мой день рождения, старик!
Я обошел стойку для завтрака и оперся о высокий стул.
— Знаю, но она живет в общаге, и ей нельзя держать щенка там…
— То есть предлагаешь держать его здесь? Ты в своем уме? Что мы с ним будем делать?
— Мог бы получиться классный подарок. Я бы нашел через Интернет кернтерьера.
— Кого-кого?
— Эбби из Канзаса. И я хочу подарить ей собаку, как у Дороти из «Страны Оз».
— «Страны Оз»? — с каменной физиономией переспросил Шеп.
— Ну да. В детстве мне нравился Страшила. Что такого?
— Щенок будет везде гадить, Трэвис. Будет гавкать, скулить и… фиг знает что еще вытворять.
— Почти как Америка. Она разве только не гадит. — (Шепли эта шутка не развеселила.) — Обещаю сам выгуливать собаку и после этого мыть. Жить будет у меня. Ты ее даже не заметишь.
— Может, ты ей и пасть заткнешь, чтобы не лаяла?
— Посмотрим. Согласись, от такого подарка Эбби растает!
— Так вот в чем все дело! Хочешь, чтобы Эбби растаяла?
Я нахмурился:
— Перестань.
Шепли расплылся в улыбке:
— Ладно, можешь покупать свою псину…
Я просиял. Победа!
— Если признаешь, что влюбился в Эбби.
Я сразу помрачнел: это была засада!
— Да ну тебя, чувак!
— Признавайся! — сказал Шеп, сложив руки на животе.
Вот засранец! Ведь заставит меня это сказать! Я смотрел куда угодно, лишь бы не видеть его нахальную ухмылку. Несколько секунд я с собой боролся, но очень уж хороша была моя идея со щенком: Эбби обалдеет (надеюсь, на этот раз в хорошем смысле слова) и, чтобы играть с собакой, будет каждый день к нам приходить.
— Она мне нравится, — процедил я сквозь зубы.
Шепли приложил ладонь к уху:
— Что? Не расслышал.
— Ты жопа! Теперь расслышал?
— Признавайся давай!
— Я же сказал: она мне нравится.
— Так не пойдет.
— Хрен с тобой: я влюбился. Мне на нее не наплевать. Еще как не наплевать. Жить без нее не могу. Доволен?
— Ладно, хватит с тебя пока что. — Он подобрал валявшийся на полу рюкзак и перекинул лямку через плечо. Потом взял телефон и ключи. — Увидимся в столовой, голубок.
— Иди ты… — пробурчал я.
Шепли сам был вечно влюбленным идиотом и теперь, когда я оказался в его шкуре, собирался на мне отыграться.
Сборы отняли у меня какую-нибудь пару минут, но из-за всей этой болтовни я сильно припозднился. Занятие было только одно, по химии. Решив, что кто-нибудь одолжит мне карандаш, я выскочил из квартиры с пустыми руками. Распихал по карманам ключи, кошелек и телефон, взял солнцезащитные очки, надел кожаную куртку, нахлобучил бейсболку козырьком назад, сунул ноги в ботинки и, захлопнув дверь, сбежал по ступенькам.
Ехать на мотоцикле без Эбби было как-то не так. Черт, она переломала все, к чему я привык!
Оставив «харлей» на стоянке, я быстро зашагал к корпусу и влетел в аудиторию буквально за секунду до звонка. Когда я уселся на свое место, доктор Веббер посмотрела на меня и закатила глаза: не оценила мою точность. А еще ей, видать, не понравилось, что я налегке. Я подмигнул. Она чуть заметно улыбнулась, потом покачала головой и переключилась на свои бумажки. Карандаш мне не понадобился. Как только нас распустили, я рванул в столовую.
Шепли стоял у входа, посреди газона, и ждал девчонок. Я схватил его кепку и запустил ее, как летающую тарелку.
— Молодец, придурок, — буркнул он, подбирая бейсболку.
В этот момент у меня за спиной раздался хриплый низкий голос:
— Эй, Бешеный Пес!
Я сразу понял, что это Адам. Он подошел к нам с Шепом, весь такой деловой:
— Я тут пытаюсь организовать для тебя бой. Будь готов приехать по звонку.
— А мы всегда готовы, — сказал Шепли.
Он был у меня вроде агента: выяснял, куда нам ехать, и следил за тем, чтобы я оказывался в назначенном месте в назначенное время.
Адам кивнул и пошел дальше по своим делам — уж не знаю куда. На занятиях мы с ним никогда не пересекались. Я даже не был уверен, что он действительно учится в «Истерне». Но пока он платил, мне было плевать, кто он и чем занимается.
Проводив Адама взглядом, Шепли прокашлялся:
— Ты уже слышал?
— О чем?
— В «Моргане» дали горячую воду.
— Ну и что?
— Америка и Эбби сегодня, наверное, уедут. Надо будет помочь им перевезти барахло в общагу.
Я сразу скис. Мысль о том, что Голубка возвращается в «Морган», была не многим приятней, чем удар кулаком в лицо. После сегодняшней ночи Эбби наверняка будет рада съехать. Может, даже и разговаривать со мной больше не захочет. В моем мозгу пронесся миллион разных вариантов развития событий, но я не смог придумать ничего, что помогло бы мне оставить Голубку у себя.
— Ты в порядке, старик? — спросил Шепли.
Пришли девчонки. Они над чем-то хихикали. Я попытался улыбнуться, но Эбби не обратила внимания, она увлеченно слушала трескотню подружки.
— Привет, малыш, — сказала Америка, целуя Шепли в губы.
— Над чем смеемся? — спросил он.
— Да так! Один парень все занятие пялился на Эбби. Это было просто чудо!
— Еще бы не чудо — целый час смотреть на Эбби! — подмигнул мне Шеп.