Опасные иллюзии - Марина Эльденберт

— Очень глупо, — произнес Ромашов и наконец поднялся с единственного уцелевшего стула. — Нужно было сразу вам показать, что мир даже самого богатого человека тоже может быть слишком маленьким.

Дверь распахнулась, и в кабинет рыжим вихрем влетела Лорин: расширенные глаза, побелевшие губы — такой напуганной Риган видел ее впервые, но помочь ничем не мог. Невидимая гигантская рука продолжала удерживать его над полом, вдавливая в стену. Конфетка бросилась к нему, Ромашов ухмыльнулся, вскинул руку и… ничего не произошло. Давление на грудь ослабло, Риган глубоко вдохнул, сполз по стенке и закашлялся. Самоуверенное выражение сошло с лица новоиспеченного фокусника, как лавина с горы — стремительно и неотвратимо.

— Она у тебя… — прошипел Александр и поспешно шагнул к Лорин. Вместо того чтобы бежать, Конфетка прижалась к Ромашову всем телом и впилась в губы яростным поцелуем. Когда тот понял, в чем дело, было уже поздно. Фокусник рванулся назад, но Лорин вцепилась в него мертвой хваткой и не только на физическом уровне. Она тянула из него энергию стремительно и жадно, будто держала себя на голодном пайке с неделю, а руки разжала, только когда тот потерял сознание и рухнул на пол.

Риган успел подняться и теперь надежно держался за край стола. Голова шла кругом в прямом и переносном смысле — похоже, сотрясение он все-таки заработал. Тошнило нешуточно, звенело в ушах, а мир вращался перед глазами, как будто чокнутый карусельщик включил высокую скорость. Почти две сотни лет Риган ходил под этим небом, но в жизни не встречал ничего подобного. Это напоминало современные навороченные шоу иллюзионистов, но он сомневался, что Джонатан позволил Ромашову протащить в кабинет инвентарь для представления. Зато теперь становилось понятно, почему Александр так легко и просто делился сведениями и почему держался так надменно.

— Ты в порядке? — Лорин погладила его по щеке, внимательно и взволнованно заглянув в глаза.

— Жить буду. Спасибо тебе.

Если бы не чувствующая, он бы уже был хладным трупом. А потом и Джонатан, и Уварова, да и Конфетка тоже. Александр забрал бы подвеску, сравнял Эванс-Холл с землей и благополучно укатил на своем «Фантоме» в закат. Точка.

Впрочем, проблему полудохлого фокусника никто не отменял, равно как и того, что он может скоро очухаться и сделать следующий ход. Риган выпрямился, в спине что-то смачно хрустнуло, и он скривился. Подняв пистолет, он направился к неподвижно лежащему Ромашову. В этот неловкий момент и подоспела массовка. Джонатан с неизменно спокойным выражением лица и заряженным охотничьим ружьем, которое висело над лестницей как декорация, и Агнесса. Уварова была белее листа бумаги. Ее перепуганный взгляд скользнул по распластавшемуся на полу гостю и замер на пистолете.

— Это все из-за меня… — сдавленно пробормотала она, и Риган бросил на нее яростный взгляд. Что еще она успела натворить, а главное — когда?!

Лорин не пошевелилась. Она прислонилась к стене, разделенной надвое огромной трещиной, и держалась спокойно, но он знал, что это не так Чувствующая скрестила руки на груди и смотрела в сторону. Даже для той, что была частью мира теней, увидеть и пережить такое — это слишком.

— Джонатан, позаботься об Уваровой, — жестко произнес Риган.

Хартстриджу не нужно было повторять. Он привык к тому, что творилось вокруг и в стенах Эванс-Холла все эти годы: хаос, неразбериха, загадочные и опасные происшествия. Он быстро увел Агнессу, и, когда за ними, закрылась дверь, Риган повернулся к гостю. Нужно его допросить, и помощь Лорин придется как нельзя кстати.

— Эванс! — Возмущенный крик Лорин перекрыл выстрел и вой Ромашова, которому пуля угодила в коленку. Чувствующая глядела волком, но Риган и бровью не повел: подошел, облокотился о подлокотники стула и пристально посмотрел на неудачливого фокусника. Тот перестал выть, только звучно клацал зубами, словно изображая ожившего Щелкунчика. Пальцы Конфетки, лежащие на плечах Ромашова, побелели от напряжения и страха. На допросах ей раньше присутствовать не приходилось, да и держать энергию человека на одном и том же уровне тоже: достаточно, чтобы он оставался в сознании и здравом уме, но не мог повторить волшебный ураган.

— Что за дама звонила Уваровой?

— Мила, — с ненавистью глядя на Эванса, выплюнул тот, судорожно втянул воздух и добавил: — Мила Аверс.

— Кто она?

— Я ничего о ней не знаю!

— Да ну? — Риган положил свободную руку ему на раненое колено и сжал — сначала легко, потом чуть сильнее. Вой Ромашова вознесся по нарастающей, а потом перешел в скулеж.

— Ладно! — завопил тот. — Ладно, ладно! Я все расскажу!

Риган кивнул и отпустил его колено. От запаха крови сердце забилось чаще, зверь внутри заворочался, и он поспешно вытер окровавленную ладонь о брюки. Пока Ромашов приходил в себя, пытаясь отдышаться и проклиная его на все возможные лады, Конфетка показала Ригану кулак, но он только плечами пожал: сейчас не до церемоний. Полчаса назад этот тип едва не отправил его к праотцам. По насупленному взгляду чувствующей становилось понятно, что после его ждет неприятный разговор, но если бы он мог обойтись без нее — обошелся бы. Изображать летающий волчок стараниями Александра больше не хотелось.

— Она сама на меня вышла, когда я только открыл в себе способности. Сказала, что научит многому. Что знает о мире гораздо больше, чем я могу себе представить. Сначала я не поверил, но потом она показала, как управляется с водой. Она сильная, очень сильная! Ты еще пожалеешь, что отказался со мной пойти!

Как и предполагалось, уверенность Ромашова испарилась еще в самом начале, теперь же от нее остались жалкие ошметки. Угрозы тоже приобрели другой оттенок если раньше предполагалось, что Александр силен и могуч, то теперь в роли устрашения выступала загадочная Мила Аверс. Которая каким-то образом раздобыла записи Дюпона.

— Так значит, я нужен Миле? — Риган выделил имя. — Зачем?

— Не представляю! Она просила передать тебе одну-единственную фразу. Сказала, что это пароль.

— «Вы были под Ираклионом?»

Ромашов кивнул, а Эванс не удержался от смешка. Мила не посвятила подручного в подробности, не рассказала о его, Ригана, прошлом. Откуда она знала, на чем сыграть? Дюпон всю историю в своем дневнике расписал, летописец хренов? Если так, она наверняка догадывалась, что сильно рискует Ромашовым. Или поставила на его способности?

— Что значит — управляется с водой? Какие еще у нее есть силы?

— Если хочешь лицезреть цунами на суше — это к ней. Мой дар ты видел, я управляю воздухом, а Морис может устроить землетрясение на ровном месте.