Незнакомка в моих объятиях (СИ) - "Мануэлла"

По пути сэра Фредерика словно прорвало- история жизни Беактрикс была в подробностях рассказана им от колыбели до того момента, когда он потерял ее. Притом, рассказывая, он то и дело испытующе смотрел на Элайну, словно ожидая- она не выдержит, и с признаниями, что она- его вернувшаяся блудная дочь, бросится ему на шею. Но Элайна лишь вежливо отвечала, поддерживая безутешного отца.

Наконец они прибыли в больницу. Доктор, узнав сэра Фредерика, чьи свидетельства были приняты им при поступлении пациента, теперь растерянно переводил взгляд с портрета в руках сэра Фредерика на девушку, стоявшую перед ним. Сомнений не было- это его дочь. Значит, герцог говорил правду. Ньюгейт замаячил в глазах доктора- озлобившийся герцог мог отомстить врачу, объявив того шарлатаном. Доктор поспешил с ключами в руках в комнату своего знатного пациента, по пути принося извинения всем вокруг- Элайне, Джону, сэру Фредерику.

Глава 14

Джастин встал с кровати, услышав поворот ключа в замке- не время для процедур или лекарств. Он насторожился- нужно быть наготове. Но к тому, что он увидел, было невозможно подготовиться- в комнату вошёл Джон, сурово глядя на него, за ним семенил сэр Фредерик, держа за раму перевёрнутую картину и виновато улыбаясь, комичную процессию замыкал доктор, не решавшийся войти….А позади всех стояла она, Элайна. Такая нежная, такая родная. Их взгляды встретились, и то, что они прочли в глазах друг друга, было гораздо сильнее слов.

Элайна смотрела на Джастина- он похудел, но все равно остался мускулистым. Под глазами залегли неровные круги, свидетельствующие о недосыпе и усталости. Волосы отросли. Больничная пижама была ему коротка- видимо, пациентов такого роста и комплекции здесь раньше не было. И все равно, для девушки он был самый родной, самый красивый.

В дальнейшей сцене извинений, казалось, принимали участие лишь доктор и сэр Фредерик, оба подстегиваемые чувством вины. Джон раздавал указания, словно герцогом был он. Элайна же держала любимого за руку, не веря своему счастью. Джастин, отойдя от первого впечатления, вспомнил, что девушка его не только бросила, но и даже почти успела выйти замуж за его брата. Возможно, это вновь была знакомая ему со времен Беактрикс хитрая схема- заставить жениться хоть одного из братьев Сент-Джон, с их огромным состоянием. Все знали, что вопреки сложившимся правилам, отец поделил наследство поровну между сыновьями, по сути, Джастин отличался лишь титулом, так как Джон даже более умело управлял инвестициями и капиталом.

Элайна заметила перемены в лице Джастина, но ничего не сказала. По пути в имение Джона молчали все. Элайна пыталась не смотреть на братьев, сидящих напротив нее. Под неуемную трескотню сэра Фредерика она уснула. Проснулась девушка лишь у ворот имения, разбуженная ласковым голосом Джона:

— Вставайте, соня. Мы приехали.

Девушка открыла глаза, и тотчас встретилась взглядом с Джастином. Его глаза были наполнены презрением. Он усмехнулся в ответ на то, как нежно обратился его брат к девушке. Отвернувшись, он спустился с подножки, и пошел в дом, даже не оглядываясь назад.

Милли выбежала навстречу им, за ней шагала разъярённая няня с чемоданом в руке. Не успел никто и слова сказать, как няня накинулась на Джона:

— Я увольняюсь, сэр! Я больше не могу находиться при этом ребенке!

Джон, видимо, привыкший к такому, и глазом не повел. Он, извинившись перед спутниками, попросил няню пройти в кабинет, где они решат вопрос о компенсации ей, а также он распорядится, чтобы ее отвезли в город..

Милли, не обращая внимания на то, что творилось из-за нее, радостно бросилась на шею Элайне:

— О, я думала, вы никогда не приедете. Я так по вам скучала. Когда вы с папой поженитесь, я тоже буду везде ездить с вами! — она сердито топнула ножкой, и оглянулась вокруг- посмотреть, какой эффект произвели ее слова на окружающих.

Джастин, вновь презрительно глянув на Элайну, подошёл к девочке:

— Ну, привет, Миллисент. Я — твой дядя, Джастин.

Милли округлила глаза:

— Это вы?! Мама говорила о вас. Она даже говорила папе, чтобы вы с ним что-то закопали. Какой-то топор. Но папа тогда стал такой злой, я никогда его таким не видела- задумчиво произнесла девочка- зато потом он целый месяц извинялся за это перед мамой.

И девочка с интересом стала рассматривать своего вновь приобретенного родственника.

Элайна же, оставив их вдвоем, поднялась к себе. Она плохо себя чувствовала. С удовольствием приняв ванну, она переоделась в домашнее платье, нежно- зелёного цвета, сужающееся под грудью, а дальше спадающее волнами вниз. Платье выгодно оттеняло ее волосы. Их она решила распустить, перехватив лентой.

В таком скромном наряде она спустилась к ужину. Милли уже спала- она осталась без няни, но две горничные вызвались ее заменить, поэтому уставшая от игр с новыми подругами (горничные были юными девушками, лет 16), она быстро уснула.

Элайна взглянула на Джастина, сидевшего напротив нее- он также успел вымыться и переодеться. Вещи были подготовлены и переданы Джону заботливым секретарем Джастина ещё при встрече в Лондоне.

Герцог выглядел восхитительно, словно и не был в заточении. Только его красивое лицо искривилось в насмешке- он смотрел на Элайну с неприкрытой ненавистью.

Джон пытался разрядить атмосферу, намеренно уводя разговор то к прошлому, вспоминая пору юности, то говорил о Милли.

Но Джастин отвечал с неохотой. Все время он сверлил взглядом Элайну, чувствовавшую себя от этого ужасно неловко. Она растеряла всю свою воинственность, когда ее любимый был спасен. Душа ее пела от счастья. И все рухнуло в один миг- он снова ее ненавидит.

Наконец, то ли устав от того, что Элайна не реагирует на его издевки, то ли не желая портить брату, что спас его, вечер, Джастин повернулся к Джону:

— Я очень устал. Надеюсь вы с вашей прелестной невестой не будете возражать, если я отправлюсь наверх, спать? Доброй ночи, леди. Оставляю вас наслаждаться обществом вашего жениха.

— Да, конечно. Доброй ночи, Джастин- Джон задумчиво смотрел вслед брату.

Элайна тоже хотела было встать, уйти в комнату, чтобы выплакаться как следует, но Джон удержал ее за руку:

— Останьтесь со мной, дорогая.

Он провел ее в гостиную, к растопленному заботливыми слугами камину. Элайна вздрогнула, вспомнив, как ещё недавно они сидели здесь, строя свои планы на будущее, радуясь. Теперь же ужасная неловкость повисла между ними, словно они были совершенно чужие.

Джон начал первым:

— Я не забирал и не забираю свое предложение. Все ещё в силе. И подготовка к свадьбе будет идти и дальше, мы просто можем немного перенести дату, чтобы дать вам возможность все обдумать, выбрать. Ваше….кхммм…положение скоро станет заметным, поэтому затягивать ч решением не стоит — Джон накрыл ее руку своей- Вы расскажете ему?

— О, Джон, я не знаю… — Элайна снова заплакала- Простите. Я уже почти ненавижу себя за то, какой плаксой я стала в последнее время.

— Моя Эдна, упокой Господь ее душу, когда носила Миллисент, тоже плакала по любому поводу. Она в шутку называла себя тучкой- дождь мог пойти в любую минуту. Притом, радостное событие происходило или печальное- было второстепенно. Она плакала в каждом случае.

Элайна улыбнулась сквозь слезы.

Джон обнял ее, и ещё долго они сидели перед камином, говоря ни о чем, словно боясь коснуться важных тем- Джон вспоминал жизнь с женой, детство Миллисент, а Элайна рассказывала про няню, про жизнь в школе, про родителей.

Наконец, Джон поднялся, подав ей руку, проводил до лестницы, пожелав спокойной ночи. Сам же он собирался напиться до безумия. Но, естественно, девушка услышала от него, что он немного поработает с бумагами в кабинете.

Элайна устало поднялась, вошла в комнату. Свечи горели- слуги позаботились и об этом. Девушка стала не спеша раздеваться, как вдруг услышала шум- она взглянула в угол, где была гардеробная, и ахнула- развалившись в кресле, с бутылкой виски, там сидел Джастин. Даже в полумраке было видно, как он сверлит ее глазами: