Соседские войны (СИ) - Чар София

Внимательно выслушав меня, ответил Воронов не сразу. Только вздохнул и тяжело опустился на подоконник. Да, кажется, наш домик уже довел мужика.

– С каждым днем мне все больше кажется, что я ошибся адресом и поселился в психушке.

– Ты сюда отлично вписываешься, так что адресом не ошибся. – постаравшись все же улыбнуться, предельно любезно ответила я.

И, о чудо, в ответ даже не прилетело ответной язвительности. Только усмехнувшись, Воронов покачал головой и поднялся с места. Да, эффект у такого полуночного потрясения был и правда убойный.

– Там на кресле шмот и сумка Иркины – передай, и пусть уже… – махнув в сторону, начал было он, но договорить не успел.

Дом снова сотряс крик, при чем уже со стороны моей квартиры.

Успев обменяться с мужчиной взглядами, я первой бросилась вперед. Но как не спешила на лестничную площадку успела выскочить уже после того, как по лестнице затопотала Ирка, что было духу уносясь прочь.

Так, это уже интересно. Мой сосед сверху вдруг объявился и тоже пугала решил поспускать? Несколько подозрительно заглянув за распахнутую дверь, я решила первым делом проверить более правдоподобную версию.

– Кис-кис, Ворон… – уныло протянула я.

И, о чудо, не ошиблась! Сперва из глубины квартиры раздалось недовольное «мяу», а после показался и второй «нечистый».

Воронов за моей спиной сдавленно кашлянул, маскируя смешок, а мне оставалось только закатить глаза. Ну, а что: не поставила борщ в холодильник – получай «кровавого котика» в россыпи капусты.

– Ворон, я тебя тихо ненавижу… – только и смогла протянуть я.

Мало того, что сейчас мне нужно будет вытирать пол, так еще и на завтра я осталась без еды. Но больше всего раздражение вызывало другое. Оставить просто так сбежавшую Ирку мне не позволит все та же совесть. По нашему двору в халате вышивать имею право только я!

Вот только самому котяре до этого дела явно не было. Смерив меня уничижительным взглядом, он только демонстративно задрал хвост, важной походкой направившись вниз по лестнице.

Ну, да, какое царю дело до холопских возмущений!

Знаете ли вы, насколько сильно я люблю публичные мероприятия и митинги? О, вы не знаете, какой великой страстью я пылаю к такого рода сборищам. Еще со школьной скамьи, когда нас путем индивидуального отлова отправляли на вынужденную отбывку на спартакиадах и «веселых» стартах, я приобрела к такому времяпрепровождению дикую аллергию. И не в том дело, что я – асоциальный тип.

Разве что немного.

Нет, в целом, я была не против встретиться с друзьями и пострадать ерундой. Только моя судьба и здесь не оставляла меня без надзора. Всякий раз, когда мне до безумия не хотелось идти, когда кровь из носа нужно было сбежать – меня обязательно отлавливали.

И не то, чтобы я особенно удивилась звонку в шесть утра от Надюхи, которая мрачно сообщила, что к девяти нам нужно быть у Дубовского парка. Игнорирование сообщение грозило нам выволочкой, проволочкой и даже наволочкой. Нет, я совсем не удивилась. Но это не значит, что после полуночного преследования во дворе беглянки в халате и последующего обтирания кота у меня вдруг проклюнулась крышесносная радость от такой вести.

Ну, может, немного радости появилось, когда я увидела Ворона. Купать его в ванной я вчера не рискнула, чтобы эта тварь не начала орать, только вытерла как могла полотенцем. Судя по результату, помогло мало. По взгляду кота можно было понять, что во мне, как домохозяйке, он разочаровался окончательно. При чем разочаровался зверюга до такой степени, что, стоило мне открыть кран, как он бесцеремонно потеснил меня, начавшую чистить зубы, и взялся самолично приводить себя в порядок. И ведь не орал даже, сволочь такая!

Впрочем, сил на возмущения Надюхе у меня уже не было. Едва удалось заставить себя подняться и добраться до места. В этот момент держаться мне помогали две вещи: обещанная выволочка и Воронов. Ну, как Воронов? Не сам он, а тот факт, что ему пришлось выехать куда раньше. Еще когда я только пыталась привести себя в относительно человеческий вид, он уже отъехал от дома.

И это при том, что Ирку мы вылавливали вместе, кабачок ныне он не меньше, чем я.

Поддавшись порыву, я даже помахала вслед его машине спонжиком. Крепись, птичка, ты не одинок.

Шатающейся каракатицей забравшись в подъехавшую маршрутку, я плюхнулась на ближайшее сидение. Теперь главным было не уснуть… Эта мысль крутилась в голове, которую я откинула на сидение. Кто бы мог подумать, что они такие удобные в маршрутке…

Казалось, расслабилась я всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы я уснула, за что поплатилась на первом же ухабе, чуть не прикусив язык. Н-да, проспать остановку с такой дорогой мне не грозило. Зато уже скоро начал грозить попроситься на волю скудный завтрак. Какие там американские горки, товарищи! Отечественные дороги – это вам и аттракцион, и квест: найди следы весеннего ремонта, и головоломка: маршрутка рассыплется сейчас или во-о-он у той ямки?..

К концу поездки я точно поняла, что ненавижу и Дубовский парк, и нашего ректора, и весь автодор. Безумно и тихо ненавижу, хотя некоторые из пассажиров ненавидели громко и выразительно, желая последним прогуляться по анатомическим маршрутам и в аду кататься на тех дорогах, что они так браво ремонтируют. За последнее я, вываливаясь на своей остановке, была готова голосовать и руками и ногами.

– О, привет!

От жизнерадостности голоса Надюхи я на миг ощутила себя Халком. Маша, крушить! Впрочем, сил на крушить не осталось, пришлось отделаться предельно грозным зевком.

– А ты чего на этой развалюхе-то ехала? – не прекращала убивать меня рыжая, махнув куда-то в сторону. – Там же нормальная дорога есть, нужно только пройти… А я, что, тебе не сказала?

Да, да, судя по тому, как виновато шмыгнуло носом это стихийное бедствие, на моем лице более чем четко пропечаталось, что я хотела с ней сделать. А, хотя, нет, почему только «хотела»? Сделаю…

– Да и здесь дорога классная. Мы по ней и домой поедем. Я тебе сто-о-олько всего рассказать хочу… – мстительно протянула я.

И только попробуй у меня сваляться в калачик, Надюха – достану. И рыжая снова проявила чудеса проницательности, разом поскучнев.

– Ну, чего ты…

– Ничего! – передразнив ее, я снова зевнув.

Хм… Интересно, а где здесь парк? Или вот эти вот пять чахлых кленов, скучающий кустик и соцветия окурков и есть Дубовский парк? Блеск, пять часов сна я променяла на защиту чуда антропогенного ландшафта. Мечта сбылась.

Может, когда-то это и был пышный парк, но сейчас наиболее заметной здесь была не растительность, а трибуна, невесть когда сколоченная. Н-да, вот она – партия зеленых. Защищаем пять кленов, сколотив коробку из двадцати бревен. Логика налицо.

– Ты вовремя, постоим немного, и митинг начнется. – снова вернувшись к жизнерадостности, воскликнула Надюха.

– В моем случае полежим… За что хоть стоим, кому это убожество понадобилось? – мрачно уточнила я.

– Ты что, это парк, где любят гулять мамочки и детишки!

Да, да, дышат свежим никотином и собирают по осени шляпки крышек из-под пива.

– А какой-то бизнесмен решил это чудесное место сравнять с землей и построить какой-то торговый центр. Представляешь размах?

Серьезно задумалась, чувствуя, как неохотно заскрипели шестеренки моего мозга. Я честно попыталась представить, чем супермаркет хуже того, что мы имеем. И, да, я биолог, но, выбирая между вот этим пустырем, заваленным мусором, и супермаркетом, я отдам голос второму. Я биолог, и я за чистоту.

– Кто-то участок решил отжать у бизнесмена? – скучающе протянула я, снова зевнув.

Господи, ну почему здесь лавочек нет?

– Неа. Воробьяшкиных помнишь?

Так, лавочка подождет. Эту парочку натуралистов-фанатиков я прекрасно помнила. Еще бы, не так уж часто мне устраивали скандалы на занятиях, когда я приносила зафиксированные в формалине образцы крыс!