Откуда взялся этот Клемент? - Кит А. Пирсон

Следующие два часа я занята непрерывным потоком покупателей. Однако обеденный наплыв скоро иссякает, и я опять остаюсь в пустом магазине. Разумеется, во мне снова начинает подниматься волна гнева. Я должна что-то предпринять. Я должна быть сильной.

Достаю из сумочки визитку констебля Кейна и кладу ее на прилавок. Там она и лежит минут двадцать, в течение которых я мысленно прогоняю различные сценарии развития нашего разговора.

Смартфон так и остается у меня в кармане по двум причинам.

Первая — полное отсутствие каких-либо доказательств угроз Стерлинга. И вторая — чертов договор. Определенно, Стерлинг — тертый калач и готов ко всяческим неожиданностям. Не сработают угрозы, так прибегнет к закону. И в любом случае поимеет меня. И то обстоятельство, что Карл сделал меня бенефициаром стерлинговской взятки, тоже не в мою пользу.

Лучше уж оставить обращение в полицию на крайний случай. Сейчас нужен другой план.

Я сажусь за компьютер и снова открываю сайт «Гилдейл девелопментс». Там отыскиваю профиль Дэвида Стерлинга, где внизу указана его электронная почта. Как говорится, лучшая защита — это нападение, так что накатаю-ка я ему письмецо со своими собственными угрозами.

Сочинение электронного послания затруднений у меня не вызывает:

Уважаемый мистер Стерлинг!

После нашей утренней встречи я переговорила с мистером Паттерсоном, и он подробно ознакомил меня со схемой вашего сотрудничества. Должна заметить, разговор оказался весьма интересным, и теперь я понимаю, почему для Вас нежелательно обнародование деталей вашей совместной сделки.

Не стану Вам их напоминать. Достаточно лишь сказать, что я не собираюсь выплачивать долг мистера Паттерсона.

Если же Вы искренне убеждены, что обязанность по выплате долга лежит именно на мне, рекомендую Вам обратиться в суд. Посмотрим, согласится ли с Вами закон. Лично я уверена, что не согласится, но это Ваше право.

Также хочу четко дать Вам понять, что Ваши дальнейшие визиты в мой магазин и дом абсолютно не желанны. Если же таковые — от Вас или же каких-либо Ваших компаньонов — все-таки последуют, я без промедления обращусь в полицию и сообщу им все рассказанное мистером Паттерсоном.

Подписываю и отправляю.

Больше никто не смеет докучать и угрожать мне. И я надеюсь, что Стерлинг это поймет. Если повезет, я больше никогда не услышу ни о нем, ни о Карле.

9

Для большинства людей пятница знаменует конец рабочей недели, но в розничной торговле это, увы, обычный день.

Все утро я нервно проверяю электронную почту на предмет ответа от Стерлинга. Но проходят часы, ничего кроме спама не приходит, и я позволяю себе немного расслабиться.

Наступает обеденный наплыв, и угрозы старика, если и не забываются, то уж точно перемещаются куда-то на задворки сознания.

Обычно по пятницам продажи идут бодро, поскольку покупатели жаждут обзавестись чтивом на выходные, и сегодняшняя как будто обещает не стать исключением.

Когда около половины третьего поток иссякает, в кассе почти полтораста фунтов. Заслуженно порадовавшись успеху, я снова проверяю почту. Ничего.

Пускай касса моя и полна, но желудок пуст. Я запираю дверь и бегу в киоск купить что-нибудь пожевать. Через пять минут возвращаюсь с цельнозерновыми крекерами и батончиком мюсли. Пусть меня вернули обратно на полку, но это еще не повод, чтобы разъедаться.

Принимаюсь за поздний обед: крекеры сухие, что промежность монахини, а батончик напоминает корм для хомячков.

Дожевывая последний кусок, слышу звук открываемой входной двери и гомон женских голосков. И в голове у меня взрывается бомба.

«Ах, ты ж, мать твою растак!»

Я никогда не забываю даты дней рождения и годовщин. Никогда не опаздываю на встречи. Я всегда пунктуальна.

Если я вдруг забываю о договоренности, это ставит меня на грань нервного расстройства.

И вот сейчас как раз такой случай.

Вскакиваю со стула и одним прыжком оказываюсь в дверном проеме. Только-только минуло три часа, и в торговом зале переминаются с ноги на ногу одиннадцать членов Женского книжного клуба Святого Августина. Они предвкушают чай с печеньем и мою рекомендацию для еженедельного чтения.

А у меня ни чая, ни печенья, ни рекомендации. Из-за всей этой сумятицы последних дней я напрочь забыла про сегодняшнее собрание. Хорошо, что хоть на сей раз их не так много. Иной раз приходит двадцать.

На меня обращены одиннадцать старушечьих лиц, обрамленных седыми локонами.

Дожевывая мюсли, я пытаюсь озвучить бодрое приветствие:

— Здравст… вуйте… леди…

— Здравствуйте, Бетани, — отзываются они хором.

Некоторые, словно престарелые сурикаты, начинают вертеть головой по сторонам. Обычно к их приходу посреди зала стоит стол, заставленный чайником, фарфоровыми чашками и, самое главное, тарелками с печеньем. Отсутствие лакомства с кремовой начинкой грозит анархией.

— Мы не рано? — вопрошает Вера, основательница клуба и заводила всей шайки.

— Нет-нет, это я сегодня припозднилась. Прошу прощения.

Старушки перешептываются. Я даже слышу, как некоторые недовольно цокают, расстроенные отсутствием безвкусного чая, безвкусного печенья и безвкусной любовной литературы.

— Может, пару минут посмотрите книги, пока я быстренько все подготовлю?

Именно сегодня мне их собрание на фиг не сдалось. Увы, как бы мне ни хотелось послать их подальше, магазину данный контингент покупателей просто необходим.

Около четверти часа я ношусь как угорелая, устанавливая стол, расставляя стулья и чашки с блюдцами. А они лишь фыркают да закатывают глаза, и ни одна почтенная леди не предложит мне помощь. Под натянутой улыбкой во мне медленно закипает гнев.

Организовав пиршество, я предоставляю дам самим себе и мчусь в кладовую, где лихорадочно осматриваю стеллажи в поисках какого-нибудь издания в количестве, достаточном для обеспечения всех старушек. Как правило, выбор подходящей книги для этого клуба у меня занимает несколько часов, однако сейчас счет идет на минуты. На глаза попадается роман Барбары Картленд, однако в стопке лишь девять экземпляров. Черт!

Продолжаю искать.

Время играет против меня, и я бросаюсь к стеллажу, который удостаиваю вниманием крайне редко. Его полки заставлены неликвидом, распродававшимся издательствами по бросовой цене, причем не без оснований. На определенной стадии падения я скупала уцененку — из-за дешевизны, разумеется, — однако быстро пришла к заключению, что избавиться от книг подобного рода так же сложно, как и от въевшейся вони. Увы, сейчас не до жиру.

Я перемещаюсь вдоль книжных небоскребов, пытаясь отыскать среди обложек подходящую для консервативной набожной аудитории. Перед глазами мелькают десятки наименований от авторов, о которых я в жизни не слыхивала. Эдакий литературный аналог телешоу «Большой брат»: их авторы смогли сделать свои опусы всеобщим