Невымышленные рассказы - Владимир Опёнок

Могучий лев отдыхал в тени деревьев, наслаждаясь прохладой родника. Пристально вглядываясь в обожжённую солнцем даль, он заметил силуэт, устало бредущий в сторону оазиса. Выждав мгновенье, хищник поднялся и двинулся навстречу путнику.

Утомлённый путник желал только одного – добрести до оазиса, чудом возникшего на пути. Ветер рвал повязку со смуглого лица. Усталость, эта верная спутница, навалилась и давила всей тяжестью. Путник, сгибаемый ветром, монотонно брёл, глядя себе под ноги.

Внезапно охватившая тревога заставила поднять глаза! Заметив царскую поступь, он стал испуганно озираться. Надежду на спасение подарило высохшее дерево, стоявшее неподалёку. Опасность вернула силы, и путник помчался, бросая на бегу посох и котомку. Достигнув дерева, проворно забрался на безопасную высоту.

Огромными прыжками лев попытался настигнуть будущую жертву, но путник был так резв, что ничего не вышло. Неудача привела хищника в бешенство, и он прыгнул, пытаясь достать насмерть испуганного человека. Тот от ужаса захотел забраться выше, но, сорвался…

Глухо стукнувшись оземь, путник замер. Хищник не стал мешкать. Кинувшись на беспомощное тело, разорвал его. Насладившись обедом, лев развалился на песке и принялся вылизывать лапы. Пустынный ветер лениво трепал седую гриву.

Искупление

Дорога домой заняла немало времени. По улицам, словно волчьи стаи бродили разъярённые толпы. Высадив меня у дома, таксист стремительно укатил. Солнце клонилось к закату. Непривычное безлюдье бросилось в глаза. Скамейки были пусты, и только прохладный ветерок гнал по тротуарам сухие листья.

Я торопливо вошёл в подъезд. Состояние такое, будто во сне и всё в этом сне мне удивительно знакомо. Когда-то я так же нёсся по ступенькам, так же облегчённо вздыхал, захлопнув за собой дверь, и также пытался связать происходящее в единую картину. Однако мозаика не складывалось! Я не мог поверить, что увиденное – плод воображения. Всё было слишком реально.

Вместе с тем, образовалась жуткая проблема! Она выползла оттуда, откуда не ждал. Появился страх! Словно охотник, он подстерегал везде. Бесшумной поступью его тень преследовала, превращая ночи в мучительный кошмар. Размышления о смерти, ранее знакомые, стали невыносимы. В одну из таких ночей меня навестил собеседник.

– Страх – мощный стимулятор, – задумчиво произнёс он. – Особенно страх смерти.

Я молчал.

– Кто научился смерти – разучился быть её рабом…

Неожиданно всплыло: и познаете истину, и истина сделает вас свободными.

Он оставил меня. Я стал размышлять над услышанным, но, главное страх отступил, причём внезапно, как и появился. Было отрадно, что мысли, будто чувствуя за собой вину, подчинялись с особым усердием. Прекратив всяческое сопротивление, они внесли в мою жизнь спокойствие, отдававшее плесенью. Но, так или иначе пришлось искать ответы на вопросы. В особенности почему болезнь остановила выбор на мне?

И как-то, за этим занятием застал собеседник. Вместо приветствия он сразу спросил:

– Ты хочешь знать почему?

– Да, – голос приучил меня отвечать кратко, по сути.

– Может, из-за переживаний?

– Диагноз другой, – отреагировал я.

– Диагноз – всего лишь следствие, а долгое время размышляя о случившемся, ты отождествлялся с предметом. Именно это будоражило эмоции! Но прошло время, и они угасли. Тем не менее, ты долго находился вблизи опасной грани, подпитывая мозг стрессом. И теперь поневоле был вынужден переживать, доставляя ему необходимый объём.

Не зная, верить ли услышанному, я обратился к интуиции, и только затем к уму. Они единодушно твердили, что происходящее – сон, и вскоре он закончится.

– Интуиция? – голос будто сидел в засаде. Выжидая мысли, мгновенно на них набрасывался. – Интересно откуда берётся желание поступить так, а не иначе?

Отчего-то вспомнилась фраза, с которой началось наше знакомство. Однажды собеседник спросил: почему не отдаться на волю чувств? Возникло забытое ощущение, но по какой-то причине всё вокруг стало медленно превращаться в унылую, безрадостную массу. Реальность и вымысел сливались, наслаивались друг на друга. Я погружался в утомление…

…Свинцовые тучи медленно ползли по тёмному небу. Усталое, оно в изнеможении нависло над землёй. В воздухе, пропитанном влагой, томилось нервное ожидание. И только одинокий странник ветер рвал лохмотья, сваленные у подножий крестов. Всё слишком походило на сон, но реальность терпким запахом конского пота развеивала иллюзии.

Возвышавшиеся на холме кресты давили обыденностью. Почерневшие брёвна, на которых умирали несчастные, пропитало страдание. Вкруг крестов сгрудилась толпа. Хлеба и зрелищ – этот вечный закон правил ею во все времена! Тыча пальцами, чернь скалила зубы и смеялась, услышав предсмертный стон. Каждый сгибался под тяжестью собственного креста, но видеть мог только чужие.

Глухо ворча, стража ударами копий отгоняла тех, кто осмеливался близко подойти. Опершись на щиты, легионеры презрительно взирали на толпу. И только один, с креста, расположенного посредине, видел скрытое от взоров остальных.

Его затуманенный болью взгляд остановился на всаднице, безучастно наблюдавшей происходящее. Тело всей тяжестью повисло на кистях, большими гвоздями приколоченных к сырой древесине. Когда он падал в темноту, всадница сливалась с поверхностью, но с болью сознание возвращалось, и она неизменно была перед взором.

Её белокурые волосы стягивал на затылке тугой хвост. Тонкие, нервные руки крепко сжимали поводья. Стальные пластины, скреплённые изящными кольцами, надёжно защищали запястья. Потемневший от пыльных дорог плащ прикрывал могучий круп коня. Зелёные глаза изучали Распятого. При виде венца из шипов вокруг рта обозначилась складка. Сколько раз она корила судьбу, выбравшую ей такую работу.

Оглянувшись, словно посылая молчаливый упрёк, всадница пришпорила коня. Послушный воле хозяйки он оказался возле крестов. Натянув удила, она выпрямилась в стременах осторожно снимая терновый венец. Поднимая отёкшие веки, Распятый улыбнулся.

Внезапно небо лопнуло, и сквозь разорванные тучи на землю обрушился поток. Смывая грязь с её истерзанного тела. Земля покрылась мутным, клокочущим слоем воды. Люди разбегались в поисках укрытий. На холме оставалась только стража. Всадница, кинув прощальный взгляд на то, что длится мгновение, застывая в веках, мягким галопом понеслась в бесконечность.

В сумраке надежды

Всплыв из оцепенения, я с трудом осознал, где нахожусь. За окном смеркалось. Пугливое солнце спряталось за горными хребтами. Но невзирая на сумрак я решил навестить приятеля. Однако по дороге заехал в храм, стоявший неподалёку от его дома. Войдя внутрь, неловко остановился, не зная как себя вести.

На вечерней службе было немного верующих. В основной своей массе старушки и люди почтенного возраста. Величавый батюшка проникновенно читал молитву, а слабеющий хор нестройно пытался её подхватить. Монотонность происходящего умиротворяла. Мои веки опустились, и я оказался среди воинов, облачённых в латы…

Держа в руках тяжёлые шлемы, витязи загородили алтарь. Бряцанье мечей и скрежет